Хождение Восвояси (СИ) - Багдерина Светлана Анатольевна (читать книги полностью без сокращений txt) 📗
При каждом повороте, когда ребята начинали надеяться, что сбили погоню с толку и со следа, спустя несколько секунд хрипение и пыхтение возобновлялось у них спиной, и с каждым разом заряды магии падали всё ближе.
Не разбирая пути, дети неслись по кустам, дорожкам, площадям и закоулкам, и иногда даже видели стражу или запоздалых прохожих, но каждый раз, когда казалось, что взрослые вмешаются, защитят и спасут, те замечали сполохи магии и растворялись в ночи быстрее рафинада в кипятке.
Юркнув за угол какого-то здания, они остановились, хватая воздух еле открывающимися ртами и едва не падая.
– К-куда… т-теперь? – прохрипела Лёлька, озираясь по сторонам. Но при всём ее ночном видении перед газами мутилось и плыло. Ноги подгибались, мышцы стали словно деревянными, в груди что-то сипело и горело.
– А т-тэнгу… з-знает… В-вроде… храм Луны… – прокашлял Мажору, наваливаясь спиной на стену. Синиока опустилась на коленки и молча прижалась к нему плечом. Если бы не брат, тащивший ее за собой, не выпуская ее руки из своей, она бы давно упала и осталась лежать без сил.
– Г-где он? – Лёлька закрутила головой, на что Шино смог ответить лишь кривой улыбкой:
– Тут.
– Умник! – вспыхнула Лёка.
– Мне приятно… твоё п-признание… моих с-скромных… с-способностей, Ори-кун, – потупился Мажору, заработав в свой адрес скрежет зубовный и последний варадзи. Его тонкие резные перламутровые пластинки, обломанные, поцарапанные и заляпанные грязью, мутно блеснули в свете луны. Вот уж поистине, не думал – не гадал так понравившийся ей подарок Чаёку, что ждет его такой конец, да еще в разлуке со своей парой… Проводив варадзи сочувственным взглядом, Лёлька притихла, словно задумавшись о преходящей сущности этого мира.
– Уходите от нас! – умоляюще вскинул брови Ярик, встречаясь взглядами с бледной, растрепанной Синиокой.
"Нет!" – замотала она головой, не в силах выдавить ни слова.
– Т-тогда… давайте разделимся! – осенило Лёльку. – Вы н-направо… мы н-налево… и пусть побегают… д-дайконы!
– Кто? – не понял Шино.
– Д-дайкон. Н-нехороший… человек, – авторитетно преподнесла она урок вамаясьско-адаптированного лукоморского слэнга.
За угол завернуло и остановилось, покачиваясь, тонкое полупрозрачное щупальце заклинания. Вырастив глаз на конце – круглый и глуповатый, оно покрутилось, выглядело ребят, моргнуло и втянулось обратно. На мостовой за углом под аккомпанемент дружных хрипов и сипов застучали – не слишком быстро и не слишком ритмично – шаги.
– Разбежались? – Лёка встретилась взглядами с Мажору.
– Давайте, – неохотно согласился тот. – Мы будем шуметь… ломать ветки… Вы бегите вдоль стены, по дорожке… потом за живую изгородь… туда. Если магия ведет их по запаху… – он задумчиво покрутил в руках лёлькин сандаль.
– Спасибо, – чуть вымучено улыбнулась княжна.
Мажору подмигнул, взвалил сестру на плечо и устремился в кусты. Лёлька, не дожидаясь персонального напоминания, повлекла Ярика за собой, утопая в непроницаемой тени пагоды и спиной чувствуя, как замешкались преследователи на углу. Когда лукоморцы продирались сквозь живую изгородь, до них донеслась ожесточенная перепалка.
– …направо!..
– …налево!..
– …заклинание следа!..
– …заклинание нюха!..
– …недоучка!..
– …дилетант!..
– …с кем говоришь?!..
– …дилетант-сан!..
Лёлька бежала – если ее спотыкающийся неровный шаг мог быть назван этим бодрым термином – и не верила себе. Неужели их план отчаяния сработал? Неужели магия Таракана со тараканищи действительно потеряла их след? Тогда надо понять, где они сейчас находятся и искать дворец Маяхаты… а потом… потом… Потом будет потом, решительно отмахнулась она от сомнений – и упрямо потянула приотставшего Яра.
– Б-бегом… б-бегом!..
Пробежав еще с десяток метров, девочка почувствовала, как над головами их пролетело и зависло нечто холодное, распространяя запах затхлого погреба. В рот компот деревня в баню!..
– Бежим, бежим! – не останавливаясь, чтобы бросить хоть один взгляд на белесую жуть, хотя так и хотелось, так и свербило [257], она потянула брата за собой – и едва не растянулась, запнувшись обо что-то твердое, но меховое, скрытое густой травой.
– Т-тихон?! – разглядев промельк розового среди тусклой зелени, она задохнулась от радости. – Т-тихон! Иди… с-сюда!
Но лягух, словно чужой, увернулся от ее руки и длинными прыжками поскакал налево.
– Тихон?!
– Он х-хочет… ч-чтобы мы… з-за ним… – предположил Ярик, обвисая на лёлькиной руке.
– Тогд-да… з-за ним!
Девочка ожидала, что их старый друг поведет их к каким-нибудь воротам и даст сбежать, или, на худой конец, проводит ко дворцу Маяхаты под его хлипкое, тощенькое, но заботливое крылышко, но лягух, казалось, имел свои планы. Сигая напрямик по самым неудобьям, таким, что княжичи, даже спасаясь от погони, обошли бы, он несся среди кустов, овражков и россыпей камней как стрела. Теперь, когда лукоморцы перестали маневрировать и финтить, магия преследователей обнаружила их и неслась вдогонку легко и уверенно – и так же легко и уверенно рассыпалась безвредными искрами в нескольких сантиметрах от Ивановичей. Была бы Лёлькина воля, они бы сейчас остановились, развернулись и дали бой клике Кошамару-старшего, но Тихон, не ведая ее помыслов [258], не задерживался ни на секунду.
– Куда… он… нас… ведет? – прохрипел Ярик, в очередной раз уставшими негнущимися ногами спотыкаясь обо что-то, через что перешагнул бы и хромой воробей.
– В безо…пас…ность… к прибеж…жищу… какая… разница… куда… твое дело… бежать… быстрей… быстрей… – Лёлька была в немногим более транспортабельном состоянии, и последние минут пять перемещалась на одном упрямстве, чего бы такая движущая сила ни стоила.
– Справа… дворец… был… – жалобно просипел княжич.
– Тут круг…гом… одни… дворцы! – раздраженно прошипела девочка сквозь сведенные зубы. – Быстрее!
Ярик подумал, как назвать хозяина покороче, выбрал и выдохнул:
– Тэнно!
– Мая…хаты?.. – споткнулась она и устремила растерянный взор в спину утекающему лягуху: – Тиша! Тэнно! Там! Туда!
Тот оглянулся – и Лёлька отшатнулась. Взгляд его был полон отчаяния, словно не за Ивановичами, а за ним гналась шайка колдунов, а в мозгу у нее забилось лишь одно слово – то ли безмолвно выговоренное Тихоном, то ли отзвук ее собственного: "Быстрей!.. Быстрей!.. Быстрей!.." Он хотел, чтобы они шли за ним? Но куда?
"Быстрей!.."
Не понимая, что происходит – а самое главное, зачем, Лёка дернула брата за руку:
– За ним! Скорей!
– Но?.. – взгляд Яра, едва ли не более отчаянный, чем их друга, устремился к ней с мольбой – но девочка была непреклонна.
– Он… что-то… хочет!
– Я… тоже… много… чего… хочу… – с несвойственной ему ворчливостью просипел мальчик, бросил прощальный взор в сторону императорского дворца, и поковылял вдогонку за Тихоном.
Куда их тащил лягух, стало ясно очень скоро. Неожиданный и пугающий, из зарослей азалий перед ними возник дощатый, сколоченный наспех забор. Сперва Лёлька не поняла, что это лукоморское народное сооружение делает на территории сплошного сибуя, но пару выдохов спустя ее осенило единственное объяснение-воспоминание.
– Мишаня! Гора! Раскок…распоп…попки…копки!
Ярик, согнувшись пополам, уперев руки в колени, воззрился на нее подобно умирающему лебедю [259]:
– Че…го?
Но княжна не успела ответить: Тихон боднул головой одну доску, и та подалась. Не дожидаясь дальнейших намеков, Ивановичи отвели ее в сторону, протиснулись в щель, и доска качнулась назад, закрывая следы проникновения и отгораживая их от внешнего мира. Ярик хрипло выдохнул, утер лицо изодранным кустами рукавом и в изнеможении опустился на траву. Лёлька, в кои-то веки наплевав на предосторожности, осела рядом, навалилась на плечо брата и закрыла глаза.
