Время проснуться дракону - Ганькова Анна (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗
После этого Реномель с отцом и бабушкой еще ждали пока лорды и советники простятся с отрекшимся королем. А потом, пока дед, с гордо поднятой головой и прямой, как палка, спиной, усядется на коня под общие аплодисменты и, окруженный охраной, не скроется в глубине подъездной аллеи.
И только после всего этого неспешным шагом они смогли удалиться в свои покои. Где, наконец-таки, были даны ответы на все вопросы эльфенка.
Тогда, перед самым разговором, отец впервые велел Реномелю выпить неразбавленного вина. Бабушка, недовольно покачав головой, все-таки налила и подала ему бокал – разговор, видимо, предстоял действительно трудный.
Уж неизвестно, вино ли помогло или мальчик просто был вымотан уже к тому моменту за этот долгий и насыщенный событиями день, но все, что он выслушал тогда, Реномель воспринял достаточно спокойно.
Он узнал полную историю любви своих родителей. А так же то, что за всеми несчастиями, преследующими их многие годы, стоял дед – начиная с трагедии, когда погибла его бабка-волшебница и кончая погромом Логова Ирбиса.
Отец рассказал, что у деда был верный помощник, некий Куриэль Ардаль – нечистокровный эльф. Человеческого в нем была от силы восьмая часть, но этого было достаточно, чтобы эльфийские лорды – в большинстве своем по натуре великие снобы, не желали принимать его за равного, насколько-бы знатной не была семья, из которой он происходил. Единственным выходом было для него – это выслужиться перед королем и стать для него незаменимым. И так хотелось быть этому Куриэлю из рода Ардалей равным среди знатнейших, что для него стало неважным насколько подлую миссию он выполняет. Зато он был удостоен доверия самого короля, и постоянное место при дворе было ему обеспеченно.
Реномель не понял тогда, как отец догадался, что это именно он причастен ко всем бедам, постигшим их семью, но он помнил, как этого человека, со связанными руками и кляпом во рту, тащили в магическую башню над их покоями.
Он рассказал все. И как создал целую сеть шпионов вокруг тогда еще совсем юных отца и мамы, и как те соглядатаи сопровождали их везде на протяжении всех последующих зим. И как с помощью этих своих сообщников, этот самый Куриэль, устроил дорожное происшествие с падением кареты волшебницы в пропасть на скользкой дороге. И ускорил переговоры о браке ее дочери, матери Реномеля, с герцогом Мартиал. И как пробрался под личиной менестреля в деревню, а потом пару недель смущал умы дремучих крестьян, настраивая их против живущих в замке, пока не настало время обратить упыря, предварительно выбрав для этого самого буйного среди мужиков. И только в Логово не смогли пробраться шпионы – потому и убили всех без разбора. Как оказалось, не должны были тогда уйти от расправы и стражники с егерями. Но крестьяне, прельстившись упитанной замковой скотиной и добротной утварью, увлеклись грабежом и перетаскиванием к себе домой всего ценного. В результате упустив момент, когда в замок вернулись посланные на охоту за вампиром мужчины. А к утру, когда подгоняемые Куриэлем и его помощниками крестьяне нагрянули в разрушенный замок, те уже давно были на пути в Бриколь.
Но не надо было забывать, что этот самый Куриэль был пусть умным и коварным, но все-таки простым исполнителем. А за всем бедами, постигшими их семью, стоял дед. И вот, когда отец все выяснил, он отправился к нему. Возможно, в первом порыве он собирался даже убить отца, но их силы были равны, и результатом их разговора стало полностью разгромленное крыло дворца, в котором располагались личные покои короля.
А когда принц понял, что уничтожить соперника он не сможет, то объявил королю, что уйдет к Отреченным и заберет с собой его – то есть Реномеля. Ведь тогда он еще не был объявлен Наследником, и вся власть над мальчиком принадлежала только отцу.
« – А я бы и ушел за ним!» – подумалось на это парню.
И тогда деду ничего не оставалось делать, как самому идти за Дальний хребет, ведь все, что он сотворил, было сделано во имя трона и наследования.
У принца был уже сын, тринадцати зим от роду, да и сам он по эльфийским меркам был еще очень молод. А вот дед уже нет, а за всю его полуторатысячную жизнь Многоликий его сыновьями не баловал, и хоть какой-нибудь гарантии, что может появиться еще один мальчик, у него не было. Так что терять в холодных лесах Захребетья своего единственного живого и здорового наследника, да еще и внука, пусть и прижитого от полукровки, дед не мог.
Вот так и получилось, что отец Реномеля в одночасье стал королем – Валентелем Тэн VI, а он сам вроде как наследным принцем. Почему – вроде как? А потому, что никаких доказательств женитьбы его родителей не сохранилось. Как утверждал отец, это событие прошло в тайне, в первый же год их совместной жизни с матерью. Но во время погрома старенький священник Многоликого, что оправлял богослужения для жителей Логова, как и все они, погиб, а подписанные сторонами документы – сгорели. Вот так и получилось, что единственным подтверждением законности происхождения Реномеля – это слово отца.
Первые зимы три было все спокойно, казалось, лорды приняли на веру слова своего короля, но когда парню исполнилось шестнадцать и отец, уезжая по провинциям, стал оставлять его Наместником в столице, они принялись роптать.
Дети у эльфов, как известно, самая большая ценность, а наследник престола – еще большая, и будь матерью мальчика чистокровная эльфийка ни кто бы и не заговорил даже о возможности его внебрачного рождения. Но двух слагаемых оказалось достаточным, чтобы разжечь недовольство и поднять мятеж. Хотя нет, это был скорее тихий такой дворцовый переворот, а народ в столице, думается, даже и не догадывался о противостоянии в королевском замке.
В результате очередного бунта знати Реномеля чуть не убили, а отца вывели из себя настолько, что он, подавив его, пять мятежных лордов посадил в подземелье, еще десяток отправил по своим поместьям, а одного, самого шумного, казнил.
Но было понятно, что разогнать всех знатных эльфов он не может. А угольки недовольства закатились очень далеко, и потушить их все оказалось невозможным. Так и тлели они, периодически вспыхивая и ссоря отца с лордами королевства, пока с полгода назад, от сего момента, король все-таки не женился, уступив их требованиям. Возможно, он и не сделал бы этого, ведь память о любимой Мириэль до сих пор жила в нем, но, как ни странно, главным пособником этой свадьбы стал его сын.
« – Ну не хотят меня лорды видеть наследником престола! И как долго это все может продолжаться?» – думал тогда, взрослый уже, Реномель. Отец, в его возрасте, по эльфийским меркам считается уже не старше его самого. А за время неоднократного наместничества молодой мужчина понял, что и сам не хочет быть Наследником. Все эти приемы и торжественные трапезы, эти ответственные решения на Совете и в Верховном суде… в общем, он быстро понял, что все это – не по нему.
***
– Ага, это мы понимаем! Даже знаем еще одного такого принца, которому поперек горла его обязанности! – хохотнул Корр, стреляя глазами в Виктора. Тот, усмехнувшись, ответил:
– Да ладно, мне, слава Создателю, ничего серьезного пока не доставалось, только одни приемы и трапезы. А так как мы люди, у меня больше надежды, что в скором времени мой братец обзаведется собственными наследниками, – и под общий смех кивнул эльфу:
– Продолжай Рено.
– Ну, раз так, то не буду долго объяснять свои побуждения в уговорах отца жениться. В общем – это случилось. Его женой стала очень юная наследница одного из знатнейших домов и, естественно, чистейшей крови. Очень хорошая, кстати, девушка – милая, веселая, добрая к слугам и кормящей семье. А как она поет! Вы же знаете – эльфийки, особенно темные, славятся своей музыкальностью. Но голос моей юной мачехи особенно нежен и чувственен, а струны ее маленькой арфы так созвучны ему! Казалось бы, что еще? Все остальное сложиться со временем, если, конечно, к этому приложат усилия двое. Но вот отец…он, конечно, убрал из дворца своих человеческих наложниц, выдав их замуж, но портрета матери, висящего в магической башне, так и не снял. Да и особого желания к сближению с молодой женой у него явно не наблюдалось. И вот, спустя пару месяцев после свадьбы, я стал замечать, как наша веселая певчая птичка изменилась. Она почти перестала улыбаться, песни ее звучали все грустнее, а взгляды, бросаемые на отца, все тоскливее. Если раньше в обращении ко мне она была мила и предупредительна, то теперь в ее тоне преобладала напряженная скованность, – темный эльф развел руками, в сожалеющем жесте.
