Время проснуться дракону - Ганькова Анна (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗
А на следующее утро ушел дальше в горы, где, как он знал, была небольшая поляна, или скорее ущелье, поросшее травой и кустарником. Это было их тайное место – его, Капы и Бубки.
Воспоминания о погибших приятелях всю недолгую дорогу лезли на глаза слезами, которые с наступлением утра опять откуда-то появились и теперь сопровождали все его мысли о недавнем. Эльфенок их зло смахивал и упорно продвигался наверх – туда, где находилось единственное место, в котором он, возможно, сможет выжить до приезда отца.
Заветное ущелье было расположено на такой крутизне, на которую мог забраться только подросток, и там было относительно безопасно. В маленькую лощину стекал родник, а в самой глубине ее имелась даже пещерка. Вполне обжитая… ими.
Лаз, между каменными складками отвесных стен, позволял проходить, почти не пригибаясь. Посередине небольшой полости они с мальчишками расположили место под костер, а у дальней стены сложили лежанку из хвои, накрыв ее овечьей шкурой. Сосновые ветки ребята периодически обновляли, когда они высыхали и становились жесткими.
В пещере имелась и кое-какая посуда. На выпирающих камнях, как на полках, были разложены в ряд: котелок, три глиняных щербатых кружки и выструганные самими мальчишками кривенькие деревянные ложки. В самом углу хранились силки и удочки. А в выбитом в стене тайнике, в деревянном сундучке, обложенном полынью, чтоб отпугивать насекомых, мальчишки держали запас еды. В тот день, добравшись до заветного места, Реномель нашел там немного пересохших сухарей и печенья, да горстку сухофруктов.
Еще, ко всем этим чудесным вещам в придачу, при нем был кинжал, висящий на поясе – красивая такая вещица, которую мальчику подарил отец. Но, не смотря на небольшую его длину и выложенную каменьями рукоять, он не был простым украшением, имея достаточно острое лезвие.
Не надо забывать, что Реномель был от крови темных эльфов, так что равнять его с человеческими подростками нельзя. Тоненький как тростинка и невысокий, он, в свои тринадцать зим, выглядел не старше, привычных человеческому взгляду, девять годков. Да и силенок в нем было на столько же. Так что все вещи, что мальчик с радостью находил на своих местах в пещерке, были ему просто необходимы. Да что там говорить! Он бы без них и не выжил! И ему еще повезло, что стояла ранняя осень и снег пока не выпал.
А опасностей его окружало много. За то время, что он провел тогда в горах, вынужденный питаться тем, что сам поймает, в своих странствиях по склонам мальчик не раз натыкался на мужиков из их бывших деревень! Слава Многоликому, что Реномель хорошо знал те места! По ручью, берущему начало от того самого родника, что начинал свой путь из «его» лощины, ему удавалось уходить от собак. Ведь кроме охоты и рыбалки он еще и к замку ходил почти каждый день – посмотреть, не приехал ли отец. Поэтому не мудрено, что эльфенок на кого-то все-таки натыкался.
А были еще и хищники, особенно жадные в преддверии зимы до легкой добычи, каковой, собственно, он и был тогда. Волки и шакалы стаями. Да и гризли еще спать не улеглись. Зато снежные барсы, те самые ирбисы, в честь которых был назван замок, уже стали спускаться с высокогорья. И если ото всех остальных, включая людей, парнишка мог укрыться в своей тайной расщелине, то от этих кошек было только одно спасение – огонь. Хорошо хоть, что они выходили на охоту только в сумерках, но из-за этого приходилось спать в полглаза и постоянно следить за костром, подкладывая дрова.
А отец вернулся где-то через месяц, когда горы уже по ночам накрывал морозец, а выпавший снег почти и не сходил с затененных склонов. К тому времени Реномель выживал уже из последних сил.
О случившейся трагедии принца известили стражники, которые после поимки вампира вернулись к вечеру в замок и увидели догорающие руины. Как и все, живущие в Логове Ирбиса, они были потомками темных эльфов, и многие из них имели семьи, а замок считали своим домом. Не зная что предпринять и не найдя в развалинах никого живого они кинулись в Тенибреколь за своим лордом.
Реномель увидел приближение колонны всадников сверху, со склона горы, куда он приходил почти ежедневно в ожидании их приезда.
Чтобы спуститься, обойти замок и добраться до ворот у него ушел почти час. За это время отец успел въехать в крепость и облазить руины, ища их с матерью останки. Когда мальчик вбежал в ворота, он стоял посреди двора на коленях, весь перемазанный копотью и, не скрываясь, рыдал, громко проклиная тех, кто сотворил такое, грозился найти и предать их ужасной смерти.
Увидев отца в таком состоянии, совсем непохожего на себя, эльфенок почему-то испугался и не решился окликнуть, а молча тихим шагом двинулся к нему. Люди, окружающие их с отцом, смотрели на Реномеля пораженно и делали охранное круговертие, принимая, видно, ребенка за приведение. И не мудрено – парень был худ и бледен, одежда на нем превратилась в грязные лохмотья, а нечесаные волосы свалялись и торчали в разные стороны. Так, молча, потихоньку, посреди таких же безмолвных людей, мальчик и подошел к отцу.
А тот, наверное, почувствовал, что кто-то стоит у него за спиной. Обернулся. Мгновение вглядывался в тоненькую покачивающуюся фигурку, а потом обнял, крепко прижав к себе. Он-то сразу понял, что это не восставший дух, а его драгоценный мальчик, чудом и милостью Многоликого спасшийся от ужасно участи.
От сына отец и его люди и узнали точно, что произошло в замке.
Что сделал лорд с крестьянами, учинившими погром? Возможно, кто-то посчитает неоправданно жестоким его решение, но кара, постигшая их, была действительно ужасной. Но он ждал свою любимую сотню зим и был так близок к долгой и счастливой жизни с ней, а получил только несчастных пятнадцать… и ужасное осознание, что его милая Мириэль, сосредоточие всей его жизни, погибла страшной смертью, а он ничего не смог сделать, чтобы предотвратить это.
И хотя Реномель был отчасти тоже поражен его жестокостью, но осуждать не мог. Впрочем, наверное, сказалась и его собственная злость за гибель матери, за смерть людей из замка, за все, что он видел своими глазами, и о чем только догадывался. А также за понимание, на самом деле очень страшное для подростка, что сам остался жив чудом. Да и те стражники с егерями, что сейчас были при них с отцом и тоже потеряли близких, его бы не поняли, прояви он хоть толику сострадания. Ведь в замке были убиты все – без исключения.
Не пощадили никого, даже верховых лошадей, собак и ловчих птиц. Хотя не забыли прихватить с собой скотину. А из непригодной в крестьянском хозяйстве живности выжили только кошка и два ее котенка из пяти, те, которых она успела повытаскивать из огня. Их обездоленные люди забрали с собой как великую ценность.
А в деревнях убили всех мужиков – сожгли в собственных домах. Баб же с ребятишками и стариков в чем есть оставили на пепелище. В горах вовсю начинались снегопады, а стаи голодных хищников уже принялись выходить из чащи в поисках пропитания, так что пачкать руки еще и в их крови не имело смысла. Но, может, кто и выжил из них, добравшись до других селений. Это и так была большая милость для деревенских – людям из замка они не дали и такого шанса.
Но было еще кое-что. Отец сказал об этом Реномелю, когда они проезжали мимо обгорелых остовов домов одного из селений. Не глядя на тлеющие развалины, как будто это его совсем не касалось, он произнес нарочито спокойным голосом:
– Видишь ли, сын мой, люди как скот – куда направит пастух, погоняя бичом, туда и направятся всем стадом. Слишком мало живут, чтоб научиться противостоять этому стадному чувству. Единицы способны быть мудрыми на столько, чтоб не следовать ему.
– О чем ты говоришь, отец? – спросил его мальчик, не понимая.
– О том, что был пастух, направивший их гнев на обитателей замка. Да и упыря надо было кому-то сотворить. Я узнал, что за несколько дней до всего случившегося забрели в деревню бродячие комедианты, которые все поражались – как это люди добрые так живут и не бояться, что рядом эльфы темные, которым, якобы, вампира создать, что раз плюнуть! Понял теперь? Не само собой все случилось, а по наущению со стороны. И я даже догадываюсь чьему… – сказав это принц замолчал и молчал почти всю дорогу до Бриколя, только изредка по необходимости отдавал краткие приказы сопровождавшим его людям.
