Время проснуться дракону - Ганькова Анна (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Но стоило солдатам и егерям скрыться за первым поворотом дороги, как с заросшего низкорослыми деревьями склона к подножью замка посыпались крестьяне вооруженные вилами и косами.
Реномель в тот момент был на галерее над Главным залом и, услышав шум, кинулся к окошку посмотреть, что происходит во дворе. То, что мальчик увидел, привело его сначала в недоумение – он не мог поверить своим глазам: ворота были распахнуты, а два оставшихся в замке стражника лежали возле них на земле в таких неестественных позах, что напомнили парнишке кукл-марионеток с внезапно оборвавшимися веревочками. Крестьяне же, многих из которых он узнал, они в замок дрова и сено возили, стояли над ними и, потрясая вилами, что-то кричали. Сначала Реномель не мог понять, что именно, но мужики постепенно распалялись и их голоса зазвучали резче и громче. И спустя несколько минут он уже отчетливо слышал:
– Убить всех кровососов! Мы не жратва для вампиров!
Потом они кинулись в разные стороны и почти одновременно, и из конюшни, и из кухни, и со стороны скотного двора стали доноситься крики. А мальчик вдруг понял, что и конюхов, и поваров с поварятами, и женщин ухаживающих за скотиной… прямо там… прямо сейчас… убивают! А ведь мальчишки были его ровесниками и приятелями, и он играл с ними возле замка, когда дин Корин, главный повар, их отпускал…
Эта мысль встряхнула подростка и заставила осознать, что происходит нечто ужасное. Он хотел было ринуться в покои матери, но в этот момент в зал вбежала одна из служанок, а за ней следом трое мужиков вооруженных кто чем. Мальчик замер, боясь движением выдать свое присутствие.
В первый момент Реномель понадеялся, что девушка сможет убежать во внутренние помещения. Там, в бесконечных переходах и коридорах она могла спрятаться, а вот преследователи, не зная пути, заблудиться. Но… ее нагнали.
Они остановили стремительно бегущую через зал девушку, метнув вилы ей в спину, как копье. Когда она упала, один из мужиков, здоровый такой, наверное, кузнец, чуть успев подбежать, схватил ее за косу. А уже в следующее мгновение он… попытался… прямо с одного замаха… отрубить ей голову топором.
Сначала, когда вилы впились в нее, девушка пронзительно закричала, и у мальчика, стоящего под самым куполом потолка, заложило уши от этого пронзительного крика. Так что, какие еще страшные звуки она издавала, он не слышал, но… впечатлительному подростку хватило и того, что он увидел.
А мужик хоть и был силен, но перерубить шею человеку с первого раза не смог. После первого удара девушка выгнулась и забилась в конвульсиях. Коса у него в руках видимо намокла сразу, потому что он не удержал ее, и несчастная упала на пол, вырвавшись из его хватки. А он, стоя над ней, стал бить топором, куда попало – молотя по спине, плечам, голове.
Очумевшему от ужаса мальчику, в сознании которого минуты превратились в часы, казалось, что каждое дерганное движение девушки длилось… и длилось, и длилось… передаваясь ему, и заставляя его переживать жуткую боль, страх и панику.
Мужик успел измолотить ее всю, пока она корежилась в судорогах. И только когда кузнец, в своем злобном порыве добил девушку, он увидел, что его ноги и ноги сотоварищей, стоявших рядом, оказались чуть ли не по щиколотку погруженными в кровь. Такая лужа натекла, пока он терзал бедную! Мужики, скорчив испуганные рожи, стали отступать от своей жертвы. Видно до этого людей им убивать не приходилось. Резко дернувшись, один из них поскользнулся и не устоял на ногах, а завалившись на спину… увидел мальчишку, замершего на балконе галереи.
К тому моменту слух к Реномелю уже вернулся, и он услышал, как упавший мужик закричал, тыча в него пальцем:
– Там маленький кровосос! Значит и главная вампирша где-то рядом!
В этот момент эльфенка кто-то сильно дернул и потащил вглубь замка. Это оказалась мать. Он, скованный ужасом не мог передвигаться достаточно быстро, и ей пришлось подхватить мальчика на руки – эльфы и даже полукровки гораздо сильнее людей, да и страх за своего ребенка придал ей сил.
Она бежала по лестницам и переходам замка, прижав его к груди, как младенца. А мужики их нагоняли. Грохот от стука их деревянных башмаков по камням пола гулко раздавался в коридорах, казалось, прямо у них с матерью за спиной. Женщина с сыном на руках только успела забежать к себе в покои и открыть дверь потайного хода, отдернув гобелен, скрывающий его, как в дверном проеме показался первый из крестьян. В руке он сжимал большой нож – чуть не в локоть длиной, широкий и блестящий, такой в хозяйстве держат, чтоб свиней разделывать. Женщина пропихнула мальчика в низкую дверь и пригнулась, собираясь ступить туда же сама.
Реномель, вцепившись в мать, тянул ее за собой.
В этот момент, нагнавший их мужик, понял, что они сейчас могут скрыться, и метнул свой нож! Тот, пролетев через всю комнату, вонзился в спину почти скрывшейся в проеме женщины.
Мальчик, испуг которого немного схлынул, когда они оказались на пороге потайного хода, все еще продолжал тянуть мать за руку… но в какой-то момент почувствовал, что она остановилась. Он непонимающе поднял на нее глаза… и то, что он увидел в ответном взгляде, несказанно напугало его тогда, и надолго поселилось в его ночных кошмарах!
Всего на мгновение глаза матери встретились с его, но за этот краткий миг в них отразился ураган чувств: осознание случившегося… боль… страх… гнев и решительность. А уже в следующую секунду женщина подталкивала сына вглубь прохода, с усилием выпрямлялась, разворачивалась и, сделав несколько неверных шагов, в сторону нападавших, взмахивала руками в магическом пассе…
Большего Реномель не успел увидеть – его обдало жаром, а дверь от взрыва с грохотом захлопнулась. Ему было слышно, как кричали мужики от нестерпимой боли, горя заживо, как гудело пламя, пожирая гобелены и занавеси, но… он не услышал матери – ни звука, напоминающего ее голос.
Он так никогда и не узнал, как она умерла. Была ли смертельной ее рана и погибла она от нее, вложив последние силы в огненное заклинание? Или не рана, а сотворенный ею же огонь не позволил матери вырваться из преисподней, что там творилась? А может, изверги успели в последний момент достать ее топором или вилами…
Сколько несчастный эльфенок просидел там, вслушиваясь, что происходит в комнате, он не знал. Дверь, как только не пытался, открыть так и не смог. На нее, видимо, было наложено заклятие. Свет зажечь тоже не смог. Его, конечно, в этом возрасте уже обучали элементарной магии, но от всего случившегося что ли, все знания повылетали из его головы.
В общем, насидевшись под закрытой дверью, наревевшись и, кажется, даже приснув в изнеможенье, через какое-то время он решился-таки на ощупь осторожно выбираться оттуда. Путь, прорубленный от потайной двери, как оказалось, был один, без каких-либо ответвлений и пересечений. Видимо гномы, прорубая его, знали, что на пути к спасению случиться может всякое, и выбираться по нему придется, как вот сейчас, в полной темноте.
Когда мальчик нашел лестницу и спустился, то оказался в том месте, где скала, к которой примостился замок, соединялась с восточной башней. Выход из тайного хода был так искусно спрятан в расщелине заросшей кустами, что отыскать его самостоятельно было бы невозможно. А уж он-то знал все окрестности, которые были обследованы им вместе… с ныне убиенными приятелями-поварятами…
А на улице была уже ночь. Значит, с момента нападения прошло не меньше четырнадцати часов.
С того места, где оказался Реномель, были видны всполохи пламени, поднимающиеся высоко вверх от чего-то сваленного в кучу и теперь горящего, во дворе замка. В их неверном колышущемся свете на светлом камне стен хорошо были заметны черные языки копоти над окнами верхних этажей – там, где находились жилые покои. Огонь в комнатах, пожрав все что можно, видимо, уже унялся.
То, что сейчас происходило с ним, мальчик воспринимал с трудом. Слез уже не было, пережитый страх переродился в неимоверную тяжесть, которая непреподъемными камнями повисла на руках и ногах. Ну, а в его голове мысли совсем отказались двигаться, преобразовывая то, что видели глаза, в какую-то непонятную и невзрачную картинку. Так что ночь Реномель провел на той же скале, прячась в расщелине потайного хода от холода ветра.
