Пламя Силаны (СИ) - Куранова Ольга Алексеевна (книга жизни TXT) 📗

Силане стало неловко:

— Я могу посидеть здесь до утра, госпожа Мелеза. Помолюсь и восстановлю пламя. Если господин Грей проснется, продолжу исцеление.

— Он выживет и без твоей помощи, — тихо отозвалась Мелеза. — Силы тебе еще понадобятся. А Грей гладиатор, и лишняя забота ему ни к чему.

Но она осталась на месте и не ушла.

Силана устроилась на стуле, аккуратно расправила юбку на коленях, сцепила и расцепила пальцы. Хотелось что-то спросить, нарушить гнетущее, будто затхлое молчание, но никакие вопросы не шли на ум.

— А… а ваша дочка? — выдавила она наконец. Было неловко, что Силана не знала имени. — Что вы ей сказали?

Мелеза равнодушно пожала плечами:

— Чтобы шла спать. Что все хорошо. В ней чародейская кровь, она чует, когда происходит что-то плохое.

— Все плохое закончилось, — твердо, прямо ответила Силана. — Мне жаль, что вас с господином Греем в это втянули, но больше никто не сможет причинить вам вреда.

Мелеза усмехнулась кривовато и добродушно:

— Примерно так я и сказала, но ее нелегко переубедить, — потом она вздохнула, устало взъерошила волосы. — Она мечтает стать чародейкой. Грей считает, я должна ее поддержать.

— Вы против? — осторожно спросила Силана.

— Ей нечего делать в Академии. У меня есть деньги, есть дело, которое я могу ей передать. Она может тренировать скатов и никогда не останется голодной.

— Но она мечтает о другом.

Мелеза пренебрежительно фыркнула:

— Она понятия не имеет, о чем мечтает. И она, и Грей. Они видят меня сейчас, видят деньги, известность, видят заклинания и власть. Они не знают, как это больно, когда сила выворачивает кости, как это страшно. Как легко ошибиться и умереть. Силана, я оглядываюсь назад, на дурость, которую творила в годы Академии, и всякий раз изумляюсь, что выжила.

Силана не перебивала, позволяя ей выговориться.

— Я не жалею, о том, кем стала. Я хотела быть чародейкой, я шла к этому. Но я не желаю подобного своей дочери.

— Сколько вам было лет, когда вы пришли в Академию? — Силана спрашивала очень тихо, чтобы не разбудить Грея, и подалась ближе. Мелеза ее услышала:

— Меньше, чем ей сейчас. Но это не имеет значения, скаты безопаснее.

Потом она снова посмотрела на Грея и добавила:

— С этого все началось. Полгода назад. Мы поссорились, Грей кричал, что она будет меня ненавидеть, что нельзя так вмешиваться в ее жизнь. Я прогнала его. Уродливая получилась сцена.

— Вы не обязаны мне рассказывать, — тихо отозвалась Силана.

— Я просто хочу вспомнить, — Мелеза сжала кулаки, костяшки пальцев — напряженные, белые — были как кусочки старых костей. — Я полгода от этого убегала, заставляла себя думать о другом, и все время злилась. Ненавидела. Чувствовала себя жалкой. Беспомощной.

Она невесело рассмеялась, мотнула головой. Черные волосы рассыпались мелкими витками по плечам:

— Ненавижу это ощущение.

— Что тогда случилось? — спросила Силана, потому что Мелезе это было нужно. — Когда вы поссорились.

— Грей ушел. Напился. И переспал с другой чародейкой. Я застала их, и знаешь, он был настолько не в себе, что рассмеялся мне в лицо. Он злился, и он хотел, чтобы я узнала. Он хотел сделать мне больно. А я не убила его только потому что…

Она не договорила, но Силана и без того ее услышала: Мелеза не убила Грея из-за дочери.

Мелеза фыркнула:

— Я ушла. А на утро он протрезвел и пришел просить прощения.

Она помолчала и добавила:

— Когда что-то ломается… что-то настолько важное… сначала чувствуешь страх. Желание отвернуться и сделать вид, что ничего не было. Я никогда этого Грею не прощу. Тот единственны момент, пока я стояла, смотрела, как он трахает другую и хотела притвориться, что этого нет. Я боялась его потерять.

Силана потянулась коснуться ее плеча, и бессильно опустила руку. Она не могла утешить, и не знала, что сказать.

— Потом он говорил, что ошибся. Что больше никогда так не поступит, что любит, — Мелеза говорила все громче, и пальцы ее сжались как когти. — Как будто это хоть что-то исправит.

— Мне жаль, — сказала Силана. Ей было жаль, что так все получилось.

Что Мелезе было больно.

Что Грей совершил ошибку.

Мелеза фыркнула:

— Как, наверное, это убого звучит со стороны. Посмотри на меня, Силана. Я сижу и плачусь, как брошенная девка. Меня тошнит от того, какой я стала. А ты сидишь, и слушаешь, хотя пока мы с Греем разыгрывали нашу семейную драму, ты воевала и не знала, доживешь ли до вечера.

Силана отвела взгляд:

— Люди теряют и горюют повсюду, не только на войне. Я понимаю, что вам больно. И совсем не считаю вас жалкой.

Мелеза снова протянула руку, и на сей раз дотронулась до Грея, провела по волосам, и он во сне повернул голову, потянулся к прикосновению.

— Зря, я и правда жалкая. Я столько раз желала ему смерти. А сегодня он мог умереть, и мне стало страшно. Страшно его потерять, как будто еще осталось, что терять. Я подумала, он умрет, и уже не получится ничего исправить.

Она убрала руку, брезгливо отерла о покрывало:

— И теперь я рассказываю всю эту мерзость тебе. Я хочу вспомнить, как ненавидела, потому что боюсь простить. Боюсь, что дам слабину. Ирбис, что я несу? Силана, как ты можешь это слушать?

Силана все же дотронулась до нее, легко, совсем невесомо коснулась плеча:

— Господин Грей любит вас. И вы любите его. Вы действительно верите, что он… обманет вас снова?

Она спрашивала не потому что хотела знать, просто чувствовала, что Мелезе это нужно.

— Я не верила и в первый раз, но я ошиблась. Даже одного раза слишком много.

А ведь Калеб мог бы сказать так о Силане. Потому что тоже когда-то верил и тоже любил, и так же не мог простить.

И она вдруг представила, а если бы все было иначе, если бы она вернулась с войны, и Калеб принял бы ее как прежде, если бы поддержал и ни в чем не обвинял…

Она не простила бы сама себя, каждое мгновение чувствовала бы, что не заслуживает ни его любви, ни его поддержки. Она хотела бы…

— Накажите его, — тихо и испугавшись этих слов, сказала Силана. Прошептала, но все равно показалось, что выкрикнула. И молчание, которое повисло в комнате было темным и напряженным.

Спокойное, размеренное дыхание Грея делило его на мгновения, резало, будто ножом.

— Я не могу понять, что вы пережили, — наконец продолжила Силана, когда смогла говорить. — Но я знаю, как это, предавать. Ошибаться без возможности исправить. Знаю, как это, когда собственными руками рушишь, уничтожаешь то, что тебе дорого. Вы правы, что не можете простить. Но вы хотите, я же вижу.

Мелеза судорожно вдохнула, выдохнула, глядя на нее больным, каким-то отчаянным взглядом.

— Назначьте наказание. Пусть оно будет тяжелым, пусть оно сделает больно. Назначьте такое, чтобы потом простить. И если господин Грей его примет и выдержит, вы оба будете знать, что он расплатился.

Силана бы этого хотела. Чтобы Калеб наказал ее, и после простил. Не важно, как и чего бы потребовал. Это бы того стоило.

— Госпожа Мелеза…

— Хватит, — та отвернулась. — Я не хочу это больше обсуждать.

Силана не стала настаивать, сделала вид, что не заметила, ни того, как задрожал у Мелезы голос, ни того, как та быстрым жестом мазнула по глазам.

Силана сама отвернулась и сделала вид, что не видит и не слышит ничего. И ждала, пока Мелеза заговорит с ней первая.

Наконец, Мелеза нарушила молчание:

— Я не собиралась обсуждать Грея. И мне не стоило так много рассказывать. Ты пришла не за этим.

— Я пришла помочь. Любым способом, каким смогу.

Мелеза устало отмахнулась:

— Тебе самой нужна помощь, — она поморщилась и добавила. — Обвинения Вейна многих настроят против тебя. Не важно, что докажут суд и дознаватели.

— Вы поддержите нас с Рейзом?

Мелеза покачала головой:

— Я поддержу тебя. Я не верю, что ты имела к этому яду отношение. Но твой гладиатор…

Силана хотела возразить, но Мелеза прервала ее жестом: