Страсти по Фоме. Книга 1 (СИ) - Осипов Сергей (читать книги онлайн без .txt, .fb2) 📗

«Дьявол!.. Как он очутился здесь?» Фома едва успел подставить щит, выбросив наугад меч в ответ, чиркнул по смотровой щели, и почувствовал, что весь мир обрушивается на него и что он теряет опору… вороной выскальзывал из-под ног.

— Твою уже мать! — заорал он, падая на землю. — Кто ты, тварь?!

Ему потребовалось время, чтобы встать и, слава Говорящему, что Скарта пронесло дальше. Фома, пошатываясь, стоял, ожидая его возвращения. В голове гулко звенело, как колокол во вчерашнем сне.

«Ранен, ранен!» — донеслось до него с трибун. Щит лишь только смягчил страшный удар по голове и она гудела концентрическими кругами.

Скарт почему-то не спешил, он остановил коня метрах в пятнадцати, развернул его и чего-то ждал. «Сейчас эта тварь окончательно придет в себя и мне контрабас!.. Попал я в смотровую?..» В любом случае, ждать не имело смысла, Фома только терял силы, в отличие от своего противника. Ирокез против всадника.

— Скарт! — позвал он. — Ублюдок хрупповский, иди сюда!

Скарт стоял, не двигаясь, словно в глубоком раздумье. Ветерок шевелил черное перо на его шлеме с огромной развороченной вмятиной во лбу. Потом он медленно сполз с коня, но сделав два шага, снова встал, словно ожидая. Тогда Фома сам пошел к нему.

Скарт изготовился и сделал два, словно разминочных, взмаха мечом перед собой. Меч описал две свистящие дуги, было видно, что он полон сил. Когда Фома подошел ближе, меч Скарта, снова угрожающе засвистев, указал границы своего действия. Первый и второй выпады Фомы он отбил с устрашающей силой и легкостью. Последующие выпады окончились тем же, подойти к Скарту было невозможно.

Фома кружил вокруг него, пытаясь подобраться на поражающее расстояние, но все было бесполезно. Более того, удары ставленника Хруппа становились все сильнее и стремительнее, словно он с каждым ударом не растрачивал, а аккумулировал силы.

Еще один выпад и в ответ Фома получил такой удар, что был разрублен до половины его щит, и меч Скарта ударил его по ключице. В следующее мгновение удар пришелся по тому месту, где Фома должен был быть по всем правилам и логике боя — справа, но Фома с разворотом ушел влево, хоть это было и неудобно, но в тот момент он знал, что делать нужно только так. И оказался прав — скартов меч вспорол землю на поларшина, родив разочарованное эхо на трибунах.

Теперь Фома все понял и понял также, что скоро и все остальные поймут, в чем дело, а главное — король, и ему тогда не удастся свершить задуманное. Рука онемела, щит стал бесполезен и Фома швырнул его в Скарта.

В мгновение два удара превратили остатки щита в щепу, но Фоме этого мгновения хватило, чтобы оказаться сбоку от Скарта и Скарт этого не заметил, потому что был слеп. Самый первый удар копьем его ослепил… или удар Ирокезом?..

— Науб! — выдохнул Фома, рубя наотмашь; он хотел сказать «ублюдок», но дыхания и сил не хватило.

Не хватило и времени. Скарт, молниеносно развернул к нему разящий меч и сшиб с ног страшным ударом в голову. Эта тварь считывала ситуацию вокруг себя быстрее компьютера. Быстрота была невероятная, Фома даже не понял, успел ли он подставить свой меч под удар. Словно в замедленной съемке он отлетел на несколько метров и не видел уже, как в полной тишине голова Скарта покатилась в ту же сторону, что и его тело.

— А-а!.. — ахнул стадион и замер, потому что тело Скарта, вдруг дрогнув, двинулось к неподвижно распростертому телу Фомы и занесло меч…

35. Наследующий трон Пифии

Фома лежал на спине и смотрел в синее небо. Шлем его, изуродованный, с оторванным забралом, валялся далеко в стороне, а в голове его звучали колокола и колокольчики разной тональности и все они звонили по нему, теперь он это точно знал.

«Какие похороны!» — восхищался он. А музыка, достигнув небес невыразимой гармонии, обрушилась на него мощным крещендо. Потом в небе Фомы появился обрубок Скарта и занес над ним меч. Возможно, надо было что-то делать и он это понимал из далекого далека, но по большому счету было уже все равно, словно все в мире прекратилось, оборвалось или исполнилось. Да, исполнилось. Хотелось только одного — дослушать медь и серебро этой странной и прекрасной симфонии.

Потом невидимый маэстро оборвал и музыку…

Осталась бездна. Её гармония уже не поддавалась интерпретации сознания и Фома оставил его. На этом фоне меч Скарта был даже не смешным, просто неуместным: что за бессмыслица?.. Что может измениться в этой невыразимой и пронзительной ясности всего и вся?.. Все, что он знал и видел, оказалось ничтожным и нелепым, и было стерто мощным движением чистого знания, как стираются тряпкой с доски каракули первоклассника. Ничего не нужно, только смотреть в эту вечность и торжествовать. Что он и делал. И тогда бездна надвинулась на него, как некогда на безумного философа…

Словно Магомет, побывавший на 77 небесах и узнавший все свои жизни за краткое мгновение пока падал кувшин омовения, Фома за один миг увидел свою жизнь как бесконечную череду повторений, смысл или бессмысленность которых надо было понять или отринуть, чтобы выпасть из этого порочного круга. Чтобы понять, надо было снова пережить собственные мытарства, чтобы отринуть, достаточно было закрыть глаза. И он очень хотел закрыть их, но не мог, что-то гораздо сильнее его не давало ему сделать это, и эта нежность была внутри… и снаружи.

Стало ясно, что назначенный отдых отменяется, не то чтобы он его не заслужил или наоборот, заслужил его отмену, просто это стало ненужным. Он сделал выбор. Он оказался в длинном кольцевом тоннеле, который вынес его в совершенно пустое место.

Там был разговор… его обрывки роем кружили вокруг его покоя.

— … еще один шанс, пусть начнет сначала, он сам сделал этот выбор…

— … вспомнит ли он, что должен вспомнить, чтобы остаться в живых?..

— … разгадка уже была в его руках…

— … еще раз? Вам мало, что он своими зигзагами создал еще одну туманность?..

— … если он не вспомнит, ему не будет покоя уже нигде…

И Фоме было сказано, что он снова зайдет во все почтовые отделения своей судьбы и получит все ее счета и иски. Он конечно был возмущен, но с какой-то особенной, тихой и неизъяснимой отрадой, когда ему показали картины будущих мытарств. Это было похоже на изощренное издевательство, впрочем, как все предсказания, но он купался в эйфории. С начала времен всякого рода Пифии и Сивиллы таким образом морочили голову всем, кто впадал в соблазн узнать будущее.

«Но я-то не впадал!..» — «Впадешь…» — успокаивали его.

Фома чувствовал, что требовать большего будет верхом неуважения к кайфу, в котором здесь пребывают. Пусть он ничего не спрашивал, но ведь и ему толком ничего не ответили ни про загадки, ни про разгадки — какие могут быть претензии? Все остались при своих, это такая традиция древняя. Он сделал мысленный реверанс за отсутствие хотя бы боли и попросил таких плавных переходов и впредь. Будет тебе и переходов, и впредь будет, сказали ему.

— Итак, еще раз! — хлопнул кто-то одной ладонью, и пустое место пропало так же внезапно и тотально, как и появилось.

Фому молниеносно протащило по белому тоннелю в обратном направлении, и он почувствовал, что его неумолимо засасывает во всеобщее движение, словно в пылесборник пылесоса — цветной, прозрачный, но такой же душный..

Вой над ареной стоял невообразимый. Появление нового зрителя в верхних рядах цирка в таком ажиотаже прошло незамеченным, только сосед оглянулся недоуменно (только что край скамьи был пуст!) и тут же отвернулся привлеченный новым взрывом криков и проклятий. Бой был в самом разгаре, ставки достигли пика, от жары и шума закладывало уши, раек трещал. Свободных мест не было, вновь прибывший сел на единственное не занятое место.

Внизу, на песчаной арене разыгрывалась нешуточная схватка. Доктор с самого верха галерки наблюдал, как какой-то верзила гоняет по кругу его закадычного приятеля — рыцаря Белого ключа, Фому Невероятного, след которого по едва заметной турбулентности он отыскал в Открытом мире, после очередного столкновения с дырой. След привел его сюда, в какую-то богом забытую провинцию Ассоциации.