История очевидца иных миров (СИ) - "Bunny Munro" (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗
Миллс сделал большой глоток, остальные последовали его примеру.
— А по поводу того, что тебе нужно быть ближе к реалиям. Вот смотри: ты молодец, хорошо выполняешь свои обязанности, участвуешь в жизни нашего табора, можешь решить какие-то проблемы, но скажи — какого хрена ты не пойдёшь и не возьмёшь Дэвида за его старые сморщенные яйца?
— Ты о чём?
— О размере твоего вознаграждения, конечно. Ты что, им доволен?
— Знаешь, Эйван, когда я устраивался сюда, мне оно казалось вполне подобающим.
— "Подобающим". Только тогда тебя брали на три-четыре дня, на вакантную должность подай-принеси, как бестолочь с дырявыми руками. Сейчас ты делаешь свою работу быстро, ловко, не напрягаясь. Ты убираешь и готовишь. Ты практически вырос до артиста и участвуешь в Номере!!!
— Заметь, в Лучшем Номере этого дрянного шоу! — Лайм торжественно воздел к потолку вилку с нанизанной на неё картофелиной.
В последнее время Крейван действительно был задействован в одном из эпизодов клоунских проделок Миллса и Фогерти. Его посыпали пенопластовым снегом и обливали портером. Робишо с радостью разделил с ним эту роль — мало кому хочется терпеть над собой издевательства двух взрослых мужчин.
— А получаешь, я уверен, всё ту же сдельную ставку новичка за день. Ты хоть разговаривал с Дэвидом?
— Эйван, ты ещё не старый, но начинаешь выживать из своего небольшого ума. — Фогерти перегнулся через стол и постучал друга костяшками пальцев по голове. — Думаешь, древний Замунер упустил бы возможность в очередной раз проехать по ушам историей шоу Замунеров?
Фланахэн улыбнулся. На работу его принимал Питер Замунер, но личную беседу проводил его отец. Он буквально за руку провёл Крейвана от истоков, то есть зарождения шоу, когда ещё дед Дэвида, Максимилиан, забросил карьеру фотографа в имперской Германии, выкупил в ломбарде побитый молью шатёр и сделал первый шаг в прекрасный мир волшебства. ("Вся родня считала его идиотом. А он набрал себе всякого сброда, который не подошёл никому, и поехал с этим сбродом в дикую Россию. Да, молодой человек, он там делал хорошие деньги!") Старик рассказывал, и слезы радости за давно умершего предка текли по бороздкам глубоких морщин, иссекающих тёмную от загара кожу. Он поведал, как предвидя большую войну, дед с сыном Энцо, отцом Дэвида решился на отчаянный шаг и перевёз цирк в Америку, как тяжело было поначалу встать на ноги. ("Америка — страна больших возможностей. Это да. Но и маленькими нужно уметь воспользоваться. И они это умели!"). Апофеозом истории был триумфальный рассказ о том, как уже коренной американец Дэвид Замунер, подражая деду, решил возродить шоу в 1991 году, после тридцатилетнего забвения, начав с покупки циркового шатра. Не обошлось без мистики, потому как Дэвиду, одновременно с его родным братом Майклом, явился призрак деда и велел ехать на восток и продолжать дело всей его жизни: "Как знать, если этот увалень Питер после моей смерти не удержит шоу на плаву, может, и я начну являться к своим внучатам. У Питера семья в Саутгемптоне, ты знал?" Крейван уже знал. Как знал и то, что шапито тяготит Питера, о чём он лично рассказал безликому: "Ты не представляешь, Крис, сколько времени и средств жрёт эта дребедень. Она совершенно не даёт прибыли и, чтобы удерживать её в этом полумёртвом состоянии, постоянно приходится таскать деньги с личного счета. Ведь старик любит это шоу. Но когда он отойдёт в лучший мир, я на следующий же день распущу весь балаган. И, надеюсь, папаша воздержится от потусторонних посещений". Питера тоже можно было понять — у него и вправду была семья, а, помимо этого, ещё и небольшая риэлтерская контора, которую ему приходилось оставлять каждое лето, присоединяясь к отцу в горячий сезон…
— Маккензи, — Фогерти посмотрел Крейвану в глаза, — действительно, почему ты не попросишь прибавку?
Фланахэн выдержал его взгляд и обратился к друзьям, не допуская и тени игривости:
— Возможно, мне придётся спешно исчезать из труппы. Не знаю как скоро, но момент такой точно настанет. Зачем же мне начинать здесь обживаться?
— У тебя проблемы с законом? Ты маньяк?
В притворном ужасе Лайм прижал ладони к щекам и вскочил из-за стола. Миллс нахмурился и замахнулся уже пустой кружкой.
— Как думаешь, Фогерти, он душитель английских почтальонов?
— Нет, Миллс, скорее, Маккензи кажется, что он кит, поэтому он убивает и ест офисный планктон.
Крейван даже не улыбнулся. Покосившись на сидевших через стол двух пожилых джентльменов, он понизил голос.
— Меня ищут, да. Скорее всего, и полиция, но не в ней дело. Меня ищет опасный человек. Хотя я и рад буду встретиться с ним, при первых признаках его появления, сделаю ноги. Не хочу, чтобы пострадали сторонние люди.
— Он опасный человек, Миллс!
— Ребята, не стоит шутить с такими вещами. Как ни банально это звучит, но даже находясь рядом со мной, вы в опасности.
— О боже!
— Твою мать, Фогерти, я зарыдал бы от страха, вот только оставил свою спринцовку для слёз в реквизите.
— Слушайте! — Фланахэн в негодовании даже повысил голос. — С вами нельзя говорить серьезно!
— Это ты послушай, мистер криминалити! — Миллс наклонился вплотную к безликому, и Крейван невольно улыбнулся, заметив у того над верхней шубой тоненькие белые "усы" от пива. — Ты тут своими страшно опасными людьми никого не удивишь. Тут у половины такие истории — закачаешься!
Лайм хихикнул:
— Миллс сам тут от копов прячется. Хотя уже прошла уйма времени, он и сейчас думает, что из-за стойки выскочат полицейские спецназовцы и разделают его, как Бог черепаху. Глупыш.
Миллс огрызнулся:
— Ты путаешь полицейских с кошками. Они не забывают так быстро, когда кто-то лупит им кулаками по мордам. Ладно, джентльмены, пора идти готовиться к номеру. Заодно, проветримся — старик не любит шутки с душком.
Переходя дорогу к старому, неопределённого цвета из-за облупившейся краски, пикапу Фогерти, Крейван снова ощутил уже знакомое чувство: по спине ползли даже не мурашки, а хищные и ядовитые паучки. Будто кто-то снова следил за ним. Безликий обернулся, но в обе стороны улицы не заметил ничего подозрительного. Миллс, уже забравшийся в кабину, подмигнул ему:
— Что, уже? Маккензи, будь добр, сделай так, чтобы твой опасный человек не появился сегодня. О'Лири будет жарить отличные свиные отбивные, а я не люблю бегать на полный желудок.
…
Вечернее шоу заканчивалось. Завершили свои номера гимнасты "братья" Манфреддини, явили не таким уж и многочисленным зрителям своё искусство жонглёры, простодушные деревенские ребятишки от души отсмеялись, наблюдая извечное противостояние Грустного и Весёлого клоунов. Завершала программу Мира О'Лири со своими птицами. Голуби и соколы. Крейван по сей день дивился, как ей удавалось примирять столь разных птиц, охотников и добычу, на время выступления? Но всякий раз они столь слаженно разлетались в разные стороны, создавали узнаваемые фигуры в воздухе, возвращаясь, аккуратно рассаживались на свои насесты, что публика, независимо от возраста и социального положения, восторженно ахала, а после провожала артистов долгими аплодисментами.
Всё проходило, как обычно. Тройка выполнивших свои трюки соколов гордо заняли свои места на насесте, а стая голубей выполняла последний облёт. Птицы, их было тридцать, разделились на две группы, снизу похожие на два вытянутых белых облачка, двигались по окружности против часовой стрелки над верхними зрительными рядами. Растянувшись и находясь в постоянном движении, группы образовывали то светлое кольцо, подсвечиваемое юпитерами снизу, то прерывистый нимб, воссиявший над зрителями. Крейван, стоя у прохода на манеж, вместе с другими артистами наблюдал за последним облётом. При исполнении номера, Мире не требовалась его с Филиппом помощь, только по окончании, когда публика пойдёт к выходу, они должны будут собрать и вынести стойки с жёрдочками. Птицами Мира всегда занималась сама. Сейчас Фланахэн мог просто отдыхать, наблюдая за гипнотическим вращением тоненькой светлой нити высоко под куполом. Последний номер с голубями был своеобразным ритуалом, символизирующим окончание ещё одного дня гастролей. Крейван задрал голову и в очередной раз спросил себя, каким образом женщине удалось так обучить птиц, державших идеальный строй. Мира и сама была похожа на маленькую серую птичку, так может она владеет птичьим языком и попросту договаривается со своими подопечными? На Дорасе, далеко-далеко на юго-восток от Эйерина, по рассказам торговцев, заходивших в те края, уединённо жил клан людей, умевших разговаривать с животными и считавших их своими братьями. Крейван, до поры, не знал, как относиться к подобным россказням, а потому решил им не верить до тех пор, пока сам не увидит этих людей собственными глазами. Каждый раз, глядя на слаженное взаимодействие птиц и Миры О'Лири, он думал, что может быть и на Земле есть клан говорящих с животными.
