"Фантастика 2023-143". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Кликин Михаил Геннадьевич (книги txt, fb2) 📗
– Ладно, – не стала спорить я. Зачем? И так все узнаю и увижу. Кроме того, хотелось как можно быстрее разобраться с делами в таверне и отправиться по следам чародея.
Когда мы вернулись в зал, храмовник уже склонился над мальчиком, водя рукой над его головой. Стоило мне только подойти, положив шлем на стол, как он тут же выпрямился и, видя мой вопросительный взгляд, покачал головой и отошел к лежавшему на полу Карлу.
– Гир! Сходи в их комнаты! Мы тут пока проверим тела, а ты посмотри, может, сразу найдешь что-то из этих ваших штучек, что еще как-то прояснят все случившееся. – Харакаш, ощупывающий моего второго соперника, махнул, не глядя, рукой куда-то в сторону лестницы, и я снова обернулась на Гира. Тот, отвлекшись от бессознательного тавернщика, глянул вопросительно на меня, и мне осталось только пожать плечами.
– Хорошо. – Встав, храмовник посмотрел снизу вверх на сидящую возле мужа женщину. – Твой муж будет в порядке, я напишу список трав, многие из них наверняка используются тобой в готовке, они снимут боль и позволят Карлу быстрее поправиться. Думаю, он скоро придет в себя. Когда это произойдет, скажите, его надо будет перенести в более приятное место.
– А Луи? Что делать с Луи? – Сидящая возле матери девушка вскинула на храмовника глаза и тут же, испугавшись собственной дерзости, опустила их.
– Молиться. Пусть твой отец решает, что делать с ним. Можете погрузить на телегу и поехать в нашу крепость. Целители помогут… если он доедет, а шансы на это невелики. – Услышав честный и прямой ответ Гира, девушка опустила голову еще ниже. Храмовник, глянув на меня еще раз, быстрым шагом ушел на второй этаж.
Разве можно оставлять их так?
Я уже было сделала шаг в их сторону, как совсем другой голос, голос человека, о котором я не вспоминала уже достаточно давно, всплыл в моей памяти.
«Не всякую боль стоит приглушать» – вспомнились мне слова комтура.
Что он тогда имел в виду? Почему он не хотел ускорить процесс душевного исцеления у той женщины? И должна ли я сделать это для них?
– Эва, пойдем, – негромко позвал меня островитянин, уже стоящий на пороге кухни. И я отступила, медленно и, как могла, тихо.
Если я начинаю сомневаться, значит, что-то чувствую, но пока не понимаю. Значит, нужно оставить все так, как есть, иначе я наломаю дров и буду потом разбираться с последствиями. А оно мне ни к чему…
На кухне валялись еще два тела. Одно возле незакрытого ставнями окна, ничком в луже крови, второе почти что на пороге – через него пришлось переступать, чтобы войти внутрь. Харакаш уже звенел посудой, что-то ища в шкафах, и наконец, удовлетворенно хмыкнув, поставил на стол глиняный кувшин с узким горлом.
– Э… мы будем пить? – неуверенно предположила я, но островитянин махнул рукой и отвернулся от меня к очагу, подбросив туда пару полешек, взятых из дровницы под столом, и пошерудив кочергой.
– Нет, беда морей, мы не будем пить. Ну, разве только чуть-чуть, но не эту дрянь. Эта дрянь для другого. Перчатку сняла?
Я послушно заскрипела ремешками наруча, сняв сначала его, а потом и перчатку.
– Сняла…
– Хорошо. – Мастер меча повернулся ко мне, и я увидела в его руке один из его ножей. Он подержал нож над ладонью, довольно кивнул и снова развернулся к столу. Взявшись зубами за пробку, откупорил бутылку, принюхался к горлышку и, фыркнув, щедро плеснул жидкостью на лезвие, тщательно полив его с обеих сторон. После чего, зажав нож между средним и указательным пальцем, плеснул на левую ладонь. В воздухе резко запахло самой что ни на есть настоящей водкой. Закончив с этим, он повернулся ко мне: – Я не буду задавать тебе вопросы, потому что думаю, то, через что ты проходишь, ты и сама не до конца понимаешь. Я слышал и видел достаточно, чтобы понять, как нелегко тебе приходится. Дальше будет только труднее, я знаю, ведь я и весь мой народ проходили через подобное. Через принятие второй сути, что живет внутри нас. Здесь, на этой земле ты вынуждена жить с грузом чужих обязанностей, но это когда-нибудь закончится, и тогда ты сможешь вздохнуть свободно. Увидеть мир за пределами этого уголка. Увидеть людей, которые смогут тебя понять. Которым будет все равно, сколько у тебя титулов, и то, что ты носишь штаны вместо платья. – В голосе Харакаша послышалось веселье, и я улыбнулась ему в ответ. Лезвие ножа сверкнуло, ловя свет очага. Островитянин сделал неглубокий надрез на своей левой ладони и протянул мне нож. – Я, Харакаш из рода Поющих морям, Karakash, Synge til Sjøs, предлагаю тебе имя своего рода. Будь мне не только другом, но и… – Островитянин сделал паузу, напряженно глядя мне в лицо. Я же замерла в ужасе, покрываясь ледяным потом.
Нет, нет… Этого не может быть. Не может, я отказываюсь, это просто бред!
– …сестрой, – закончил он, а после крепко сжал губы, пытаясь удержать серьезное выражение лица.
– Да ты!.. – Я, наконец осознав, что этот лысый черт сказал, смогла вдохнуть и даже выдохнуть, острее всего на свете желая крепко-крепко обнять этого засранца. Получилось только вцепиться в угол стола пальцами, чувствуя предательскую слабость в ногах от схлынувшего напряжения.
Так я и стояла, хватая воздух ртом и глядя на согнувшегося от хохота островитянина.
– Я не мог удержаться, прости. Твое лицо… это просто, это… – Харакаш описал разрезанной ладонью круг в воздухе, а после вытер с лица тыльной стороной ладони выступившие слезы. – У-у-уф, ну так что, ваше высочество, вы станете моей… сестрой? – Он скорчил серьезное лицо и пошевелил бровями так забавно, что я, не удержавшись, хихикнула.
– Если мне на правах младшей сестры будет дозволено отвесить тебе подзатыльник за такую гадкую шутку, то… Да. – Я посерьезнела к последнему слову и взяла из руки мастера меча нож. – Мне надо сказать что-то особенное?
Островитянин на миг задумался, потом кивнул.
– Скажи: «Я, Эва, беру себе имя рода Поющих морям и смешиваю свою кровь с кровью Туманного, вступая в его народ с этого мига и на все времена». – Островитянин плеснул из бутылки на мою раскрытую ладонь.
– Я, Эва, беру себе имя рода Поющих морям, смешиваю свою кровь с кровью Туманного, вступая в его народ с этого мига и на все времена. – Поморщившись, я сделала неглубокий надрез и протянула Харакашу свою руку.
– Род приветствует новую дочь. Живи с честью, умри со славой, и пусть море поет тебе о далеких берегах. – Когда мастер меча накрыл мою ладонь своей, крепко сжав, от чего ранку тут же защипало, а кровь закапала сильнее, я ожидала… чего-то. Может быть, какого-то знака или непривычного ощущения, но, к моему удивлению и разочарованию, ничего не случилось. Однако островитянин не выглядел разочарованным. Подержав мою руку секунду, он отпустил ее, снова плеснул мне на ранку из бутыли, потом себе.
– Все? – на всякий случай уточнила я.
– Все, сестрица, – кивнул островитянин. – Не беспокойся, называть так тебя я если и стану, то только тогда, когда никто этого не сможет услышать. Я, возможно, и склонен к дурным шуткам, но не глупец. Кровное побратимство с Туманным не всеми может быть одобрено, а ты как-никак защитница веры, да еще и принцесса.
– А отцу знать нужно? – Опустила взгляд на свою ладонь и увидела, как порез начал затягиваться. Как в ускоренной съемке, заполнившая его кровь вдруг спеклась, сморщилась коркой и медленно, едва заметно глазу, края начали стягиваться друг к другу.
Так и не услышав ответ на этот вопрос, я снова посмотрела на своего названого брата. Он хмурился, глядя куда-то поверх моей головы, и раздумывал над ответом.
– Наверное, не нужно, раз мы оба не можем сразу решиться на это, – ответила я сама себе, и Харакаш кивнул.
– Ты не по годам мудра, сестрица, – не преминул подколоть меня он и вздохнул. – Рудольф мне друг, но он неотделим от этой земли. И вряд ли легко тебя отпустит. Под его контролем и опекой ты прорастешь тут корнями и будешь всю жизнь жалеть об упущенном ветре.
– Думаешь, что с твоей кровью мне будет легче покинуть Андарию? – Я скептически нахмурила лоб, но тут же одернула себя.
