Фаворит богини (СИ) - Распопов Вячеслав Валерьевич (читать книги онлайн без txt) 📗
— Императрица, а могу я нанять себе пару помощников, ну слуг там, или типа телохранителей?
— Своих бандитов, что ли во дворец хочешь привести? — С подозрительным прищуром поинтересовалась, а скорее констатировала Зоя. — только давай без этого твоего — жженого, а то он мне тут весь народ распугает.
— Да что вы такое говорите, Августа, какие бандиты?! Очень приличные люди, один даже ээ… Инга! Какой титул у Лейса?!
— Граф конечно! — На лице фройлян было удивленное выражение — будто я, не знаю самых элементарных вещей. — Кто же еще!
— Один даже граф, — Продолжил я обращение к Зое, и гордо добавил. — из королевского рода Кнютлингов!
— Кнютлингов?! Из Кнютлингов и не бандит?! — Зоя набрала полную грудь воздуха и возмущенно продолжила. — Да ты хоть понимаешь, о чем просишь?! А если он такой же одержимый, как половина его родни… А если он впадет в неистовство и порубит знатных придворных, или послов… Кто за это будет отвечать?!..
Блин! Ведь это же надо! Какая-то большая деревня, где все про всех знают все!
— Отвечать не придется! — Твердо сказал я. — Я полностью исцелил Эрика от этой напасти, и сейчас он совершенно не опасен.
— Ну, смотри! — Выдержав паузу, ответила Углеокая, — Если что случится, тебя я еще как-то смогу прикрыть, а вот он будет полностью во власти префекта. Ну ладно, вопрос решен, я согласна, считай это платой за твой альбом. Только смотри, их жалование не предусмотрено дворцовыми расходами, так что рассчитываться будешь сам.
«Вот ведь, сквалыга августейшая, — бурлило во мне негодование. — Нашла себе бессребреника. Похоже, задаром во дворце пашу только я один».
— И я не поняла — каких это лошадей делят твои девицы? Может, ты разъяснишь?
Не понял?! Это как так, вести полноценную беседу с одним, и вслушивается в разговор, других людей одновременно… Возможно под медитацией и я так смогу…. но какова!
— Это вам, дражайшая, лучше у них спросить. А я с вашего позволения откланяюсь — дела притом срочные.
Августа с гримасой ангельского терпения, усталым жестом, позволила мне удалиться.
А дело было действительно важным, мои призовые суда арестовали в порту, грозя немедленной конфискацией груза, если владелец не заплатит невероятную пошлину. Дело в том, что военный груз, не принадлежащий империи по какому-то закону от семьсот лохматого года, облагался налогом, равным трети стоимости груза. Прихватив с собой, на всякий случай Леонида с десятком гвардейцев, я направился в порт. Помпезное каменное здание «портофлота» охранялось каким-то подразделением, если судить по галунам подчиненным таможне. Отсалютовав гвардейцем, охрана пропустила нас без вопросов. Обширная приемная на втором этаже была наполнена купцами и капитанами, которые по очереди подходили к четырем столоначальникам и решали какие-то свои бюрократические вопросы. Одна из дверей приемной вела в «приемную номер два», к секретарю начальника. Там на диване восседал только один проситель, судя по одежке, чиновник высокого уровня. Секретарь, окинув взглядом вошедшую процессию, встал из-за стола, и с легким поклоном осведомился, чем он может помочь господам. На мое желание немедленно посетить его шефа секретарь сделал грустные глаза и ответил, что у господина Маркиана очень плотный график, и на ближайший месяц, все посещения расписаны. Но он, согласно регламента, может включить меня в список, и я буду заранее оповещен о времени моей аудиенции. Аудиенцию я себе устроил немедленно, сунув под нос секретарю — золотую буллу — контейнер содержащий печать Императрицы и одновременно мандат моих полномочий.
Маркиан — крупный мужчина, скорее даже разжиревший, лет пятидесяти сидел за столом, уставленным многочисленными блюдами. Прислуживала ему полноватая дурнушка. Ее увеличенный зоб и глаза навыкате, говорили о проблемах со щитовидкой.
— Александр Калеостро. — Коротко представился я. — Прошу извинить, что прервал ваш завтрак, но у меня дело чрезвычайной важности.
После того как прозвучало мое имя, чиновник на мгновение замер, затем быстро опустил взгляд, но мне на миг показалась, будто он полыхнул ненавистью. Маркиан взял кубок и не спеша, как будто наслаждаясь его содержимым, сделал пару глотков, одновременно с интересом разглядывая букашку, которая вдруг заговорила.
— Вот ты значит какой! Вежливый значит! А то такие про тебя ходят слухи… я бы, ничуть не удивился, если б ты открыл дверь головой моего секретаря. А с трапезой я уже закончил, и, кстати, в это время я уже обедаю — очень рано приходится вставать — дел невпроворот. Элия, прибери тут все. — Обратился он к девице, и уже повернувшись ко мне, с гордостью пояснил. — Моя дочь, следит, чтобы отец вовремя и хорошо питался, а какая умница и мастерица…. А ты не стесняйся, присаживайся на диван, и давай выкладывай свое дело.
Ну, я и выложил, сказав, что из-за досадной ошибки, и нерасторопности некоторых чиновников во дворце, арестован груз на самом деле принадлежащий империи. И что я уполномочен самой августой отдать распоряжение, чтоб этот груз немедля освободили.
— Напрасно ты юноша волнуешься. — С отеческой улыбкой успокоил меня чиновник. — Раз так, дык еще же лучше все вышло. Груз под надежной охраной, а раз он имперский, то не имеет значения, просто его выгрузят на военные склады, иди через конфискацию. Я тебе больше скажу — через конфискацию даже надежней. Сразу внесут в реестр — ни один гвоздь не пропадет. — И доверительно добавил. — И владельцу судов — выгода, ненужно тратится на разгрузку.
— И тем не менее августа желает, — Достал я золотую буллу, и поигрывая ей продолжил. — чтоб суда были освобождены немедленно!
— Ты чужестранец буллой не играй! Не игрушка! И молод ты еще, чтоб обманывать старших. Если августа чего-то от меня пожелает, то узнаю я это от своего начальника — префекта, а не от тебя — сопляка. Запомни, не выплатив пошлину, свой груз ты вернуть не сможешь, и августа тебе не поможет, потому что на моей стороне закон.
— Закон?! Закон на стороне у казнокрада, который вымогал взятку в половину от пошлины у капитана, обещая, что в этом случае все дела будут улажены!
— Да именно закон! Который обязывает тебя, как государственного человека, назвать имя этого негодяя, который ближайшие пять лет проведет на каменоломнях, за злостную клевету.
— Хм, имени своего он мне не назвал, но я его хорошо запомнил, — среднего роста, чернявый такой, с бородкой. — Надо ли говорить, что под мое описание подходил каждый второй обитатель порта, в том числе и секретарь и три столоначальника в приемной Маркиана. — Как только найдете такого, сразу ведите ко мне во дворец — на опознание.
В ответ чиновник, только скривился, а в его глазах плескалась уже ничем не прикрытая ненависть. Ну, все, урод, ты меня достал. Но как только я решил, что переговоры полностью зашли в тупик и пора доставать свой главный козырь, как в мимике чиновника промелькнула настороженность, и секунду спустя двери открылись, а в кабинете оказались секретарь и двое охранников, (видимо какая-то скрытая сигнализация). За ними вошли Леонид и четверо гвардейцев. Я еще больше разозлился, и уже было хотел, невзирая на количество присутствующих прибегнуть к гипнозу, как внезапно одумался «- Саня — ты сердишься — значит, ты неправ». Интуитивно поняв, что ему больше ничего не угрожает, Маркиан указав мне на дверь, на прощание сказал.
