Триединый мир: Баловень судьбы (СИ) - Чичиланов Николай Михайлович (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
Странно, режим изменился, в сторону понижения. Это, как же так? - Растерянно заговорили все. По идее, должно идти, пусть минимальное, но нарастание, а тут всё наоборот - потому и отключается. Один из ребят, тут же стал ковыряться в электронных потрохах, что-то там прилаживая, а остальные давали ему советы, которые он просто игнорировал, вяло от всех, отругиваясь. Тут же, рядом со всеми стоял Антон Николаевич, слушая одного из ребят. Там прислушался к разговору.
После вашего замечания мы поставили дополнительный контур, теперь сигнал идёт без перебоев, но не выдерживает стабилизирующий узел. Сгорело уже две микросхемы, а они в наше время - дефицит. Сашка рассчитал новую схему, с учётом повышенной нагрузки, сейчас заканчивает монтаж, вот мы и гоняем её по всем режимам, производим настройку. Сейчас подключит, и попробуем ещё раз.
Там, с интересом смотрел, как парень, по-видимому, тот самый Сашка, закончил монтаж и защёлкнул крышку, объявив - последняя микросхема. Если сгорит и она, на сегодня всё.
И учтите, к завлабу я больше не пойду, он и так меня варваром и вандалом называет.
А кто ты на самом деле, варвар, или вандал? - Засмеялись все. Так, шутки в сторону, приструнил развеселившихся ребят Антон Николаевич, соберитесь. Необходимо ещё раз всё тщательно проверить и довести настройку до абсолютной точности. Там, с жадным интересом смотрел, как ребята суетятся вокруг установки, копаясь в её внутренностях и проводя какие-то замеры.
Ну, вроде всё, отдуваясь, произнёс один из них, можно включать.
Давайте уже, кивнул им Антон Николаевич. Щёлкнул рубильник, и по проводам побежали электрические импульсы, пытаясь вдохнуть жизнь, или хотя бы её искусственное подобие, в электронного монстра, закреплённого на рабочем столе. Загудел и ожил экран монитора, в одной половине, которого высветились графики, а по другой побежали зелёными волнами кривые линии.
Десять секунд - полёт нормальный, крикнул кто-то из ребят, остальные засмеялись. Внезапно гул усилился и на него наложился новый звук. Есть резонанс, выкрикнул тот же голос и в тот же миг Там сорвался с места и, в мягком прыжке преодолев отделявшее его расстояние, отключил тумблер.
В чём дело? - Загалдели все, окружив Тама.
Микросхема перегрелась, легко ответил Там, вот-вот сгорит, и вообще вся ваша схема пошла вразнос.
Что за ерунду он несёт? Только-только резонанс появился и на тебе. Появился какой-то умник, сразу во всём разобрался и тут же давай командовать. Микросхему он пожалел. А то, что мы вторую неделю бьёмся, как рыба об лёд, на это значит можно наплевать?
Да кто это такой? - Послышались голоса. Откуда он вообще взялся?
Это мой ученик, он пришёл вместе со мной, ответил Антон Николаевич, а зовут его Там. И сейчас, я надеюсь, он сам всё объяснит.
А, что тут объяснять? - Ваша схема неверна, поэтому микросхемы и горят.
С чего ты взял? - Удивился Антон Николаевич. Где же здесь ошибка?
Это у вас надо спросить, я в схемах не разбираюсь, признался Там. Я только вижу, что работать она не будет, потому что неверна.
Это просто бред какой-то, загалдели ребята. Пришёл какой-то недоучка, интересно, с какого он курса? - И заявляет, что работа целого коллектива никуда не годится. Да гнать его в шею и все дела.
Антон Николаевич посмотрел укоризненно на разошедшихся ребят. Я ведь сказал, что Там пришёл со мной. Может и меня в шею?
Ребята стыдливо примолкли, опустив головы.
Учитель повернулся к Таму и попросил: попробуй объяснить, почему ты так думаешь.
Антон Николаевич, вы же знаете, что я сам не понимаю внутреннего механизма своего нечаянного умения. Если грубо, в какой-то момент все процессы в электронной схеме потекли с нарастающим ускорением, то есть пошли вразнос, а возникший резонанс этот процесс только усилил. А микросхема - через пару секунд просто сгорела бы от перегрузки.
Он, что, серьёзно это? - Спросил кто-то из ребят. Погоди, перебил его Сашка, снимая крышку прибора. Сейчас проверим. Да, аппарат перегрелся, а как там наша микросхема? Ой, Сашка отдёрнул руку, прикоснувшись к чему-то пальцем. А микросхема просто раскалилась. Он облизнул языком обожжённый палец. А ты, случайно, не тот парень из интерната? - Спросил он вдруг Тама.
Я не из интерната, а из детдома, спокойно ответил Там. А откуда ты меня знаешь?
Извини, я не хотел тебя обидеть, ну, а слышал о тебе от знакомых ребят, ходят слухи по городу. Не скажешь, сколько сейчас времени? - Спросил он, глядя на свои наручные часы. Другие ребята тоже зашевелились, поглядывая на часы.
Сейчас будет тридцать шесть минут восьмого, осталось пятнадцать секунд. Засекайте. Так, осталось четыре - три - две - всё, время.
Обалдеть, сказал Сашка, всего на восемь секунд ошибся.
Я не ошибся, твои часы отстают не на восемь, а на семь секунд. Потом проверишь по бою курантов.
Знаешь Сашок, сказал кто-то из ребят, а я ему почему-то верю, раз он сказал на семь секунд, значит, так оно и есть.
Честно говоря, не верил, что такое возможно, признался Сашка, но ты меня сегодня удивил.
Не только тебя, всех удивил, зашумели ребята. А на каком курсе ты учишься? - Спросил кто-то.
Ни на каком, пожал плечами Там, я в этом году только школу закончил и собирался идти в армию, но мне почему-то дали отсрочку на год. Вот сейчас и не знаю, чем целый год заниматься? Надо, конечно, работать, но профессии нет никакой.
Профессор, произнёс Сашка, а разве нам не нужен лаборант? Да ещё с такими способностями.
А ведь ты совершенно прав, воскликнул Антон Николаевич. Прямо сейчас и попробуем решить этот вопрос. Да, а ты сам-то не против? - Спохватился он, обернувшись к Таму.
Да - нет, смущенно ответил Там, я буду только рад.
Тогда следуй за мной. Они вышли из лаборатории и, пройдя немного по коридору, остановились возле массивной, обитой дерматином двери, с медной табличкой. Антон Николаевич постучал в дверь и, сказав Таму - подожди меня здесь, зашёл в кабинет. Там огляделся по сторонам, но не увидев в коридоре ни лавочек, ни скамеечек, подошёл к окну и сел на подоконник. Уставшие за целый день, от хождения по городу ноги, гудели и потому, сидеть было легко и приятно. Там не хотел загадывать, хотя в глубине души и надеялся, что если вдруг нежданно-негаданно разрешится вопрос с работой, то с души упадёт огромный тяжеленный камень. Он глянул на улицу. За окном уже начало темнеть, на землю с небес упали лёгкие сумерки. И то сказать, дело шло к вечеру, а на дворе стоял ноябрь. В детдоме будут беспокоиться, а когда ещё доберусь туда неизвестно, подумал он. Можно позвонить и предупредить, что задерживаюсь, мелькнула мысль, ведь должен тут быть телефон, вот только вставать и куда-то идти, искать телефон, не было ни сил, ни желания. Уж очень уютно было сидеть на подоконнике и бездумно смотреть на загорающиеся в окнах домов огни, притягивающие и зовущие в такую новую и неведомую, самостоятельную жизнь.
* * *
ЛАБОРАНТ
Глава четвёртая
Там расправил затёкшие, за долгий рабочий день плечи, и устало потянулся. Сашка Нечаев топтался рядом, скрупулёзно цепляя на стабилизирующий работу всего прибора узел, сверхчувствительные датчики. Кроме них двоих в лаборатории никого больше не было, да и немудрено, за окном была непроглядная темень. Поздний вечер давно вошёл в свои права. Там уже больше месяца работал в лаборатории и ему всё здесь нравилось. Эти талантливые и весёлые ребята охотно приняли его в свои ряды, несмотря на его выходку в, первые же минуты их знакомства, а может и благодаря этому, сумев разглядеть в его характере скрытую силу. Он же, обладая способностью находить общий язык с кем угодно, а также врождённым умением гасить любые конфликты и споры, легко влился в их дружную семью, и очень скоро стал здесь своим человеком. Создаваемый ими прибор продолжал капризничать и Там, всё время приглядываясь к его работе сумел, как ему показалось, найти и понять самое слабое место. Несколько дней назад он поделился с Антоном Николаевичем и Нечаевым Сашкой, с которым больше всего подружился, своими наблюдениями. Оба они скептически отнеслись к его словам, и Таму пришлось приложить всё своё умение, чтобы убедить их отнестись к его догадкам, более серьёзно.
