Цветы в пустоте - Сергеева Александра (полная версия книги txt) 📗
Сильвенио повернулся в кровати так, чтобы быть лицом к дивану, хотя в темноте всё равно почти ничего нельзя было различить.
– Спасибо, что беспокоишься обо мне, но… я не могу этого сделать. Даже заблокировать… это не согласуется с моими принципами…
– Но ты хочешь это сделать. И тебе так будет легче. Ты сможешь вернуться к нормальной жизни. Однажды ты вновь откроешь эти воспоминания. Когда станешь достаточно сильным. Сейчас же… сейчас ты на грани. Это опасно, Сильвенио. Что бы там с тобой ни сделали – это тебя медленно отравляет тебя изнутри. Либо ты справишься с этим сейчас, либо сломаешься. Мне действительно очень больно видеть тебя в таком состоянии, и я не могу оставаться к твоим мучениям безразличным… Но это – всё, что я могу предположить. Я понятия не имею, что я ещё могу для тебя сделать, а ты даже не хочешь мне рассказать. И всё же… это выглядит достаточно хорошим выходом, тебе так не кажется? Это как запереть злобного джинна в бутылке и выпускать лишь по мере необходимости.
Последнее его высказывание вызвало у эрландеранца слабое подобие улыбки. Пока он сомневался, Мартин, кажется, приподнялся на локте и слепо вгляделся в темноту комнаты – Сильвенио видел только очертания его белых волос.
– И я, по-моему, знаю, как тебя на это уговорить. Как ты смотришь на то, чтобы я взял тебя с собой на дипломатический визит на Парсивиреуорреной? Принцесса Юнба, Глас народа парсивиреуорренойцев, именующих себя скайрах-кьяр, должно быть, уже знакома тебе, раз она официально состоит в Альянсе. Думаю, она не откажется помочь нам. Давай договоримся с тобой, хорошо? Мы попросим её заглянуть в будущее и проверить, случится ли что-нибудь страшное, если ты всё же заблокируешь свои воспоминания о времени, проведённом у Близнецов. И если она скажет, что это ни на что не повлияет, то ты последуешь моему совету. Если же у этого будет какой-то нежелательный исход – что ж, тогда я закрою эту тему и буду стараться придумать что-нибудь другое, что помогло бы тебе справиться с твоей ношей.
Это звучало куда как лучше. Предложенный Мартином вариант решил бы его спор с собственной совестью по этому вопросу, потому что Юнбе он действительно верил. К тому же, ему в самом деле хотелось побывать на родной планете скайрах-кьяр.
– Хорошо. Эта идея мне нравится, пожалуй. Я был бы счастлив полететь туда с тобой…
Мартин выдохнул с облегчением и улёгся обратно на подушку.
– Отлично. Значит, договорились. Завтра и полетим.
Потом его дыхание постепенно стало ровным и тихим, и больше в ту ночь Мартин ничего не сказал. Сильвенио лежал какое-то время, перебирая свои мысли и эмоции по поводу предстоящей необходимости выйти к людям, а потом он вдруг понял, что невыразимо устал от всяческих переживаний. И уснул.
К его тайному удивлению, проснулся он всё в той же мягкой кровати, в той же просторной светлой комнате, где и засыпал. Наручники не вернулись, удобная пижама не сменилась потной и пыльной одеждой, иллюзия не разрушилась. Вместо участливых лиц Близнецов его встретила нежная улыбка вовремя подошедшего Мартина, который принёс ему на завтрак стакан свежего апельсинового сока и бутерброды с левианским синим сыром. Точнее, наверное, уже на поздний обед – судя по положению солнца за окном, сейчас было далеко за полдень. Тело ликовало, разум немного прояснился: впервые за Бог знает сколько времени Сильвенио по-настоящему выспался.
– Здравствуй, – Мартин поставил поднос с едой и соком ему на колени прямо поверх одеяла. – Ты проспал больше двух суток. Я волновался сначала, но сейчас ты выглядишь таким отдохнувшим, что я не могу не порадоваться за тебя.
Больше двух суток! Сильвенио снова стало за себя стыдно. Мартин, наверное, и вовсе сам не свой был всё это время. Негоже было заставлять его так переживать. К тому же, они ведь договаривались полететь на Парсивиреуорреной, а из-за него, получается, либо задержали вылет дипломатической делегации, либо отправили её без Мартина, что тоже было очень нехорошо по отношению к нему. Да и завтрак (обед) в постель…
– Благодарю за твою заботу, – произнёс он наконец смущённо. – Не стоило так, право… Что с визитом к скайрах-кьяр?
Мартин улыбнулся ещё нежнее и присел на самый краешек кровати.
– Я объяснил братьям-миротворцам ситуацию, и они согласились подождать твоего пробуждения. Помочь кому-либо с Эрландераны для нас почитается за высшее счастье. Тем более, тому, кто прошёл через столько ужасных бед. Да и скайрах-кьяр не склонны торопить и выказывать нетерпение, так что можешь не спешить со сборами.
Всё это, конечно, было очень здорово, однако у Сильвенио от такой доброты усиливалась не только испытываемая им неловкость, но и подозрения, что это всё – лишь прелюдия к очередному невыносимому кошмару. Поэтому он всё же предпочёл собраться и привести себя в порядок как можно быстрее, чтобы быть готовым к отлёту.
Корабль миротворцев был совсем небольшим, но изнутри оказался светлым и каким-то уютным, как и их база на Эль-Вирате. Чувствовалось, что предназначен он для долгих неторопливых рейдов, а не для скоростных виражей наперегонки с висящими на хвосте врагами и временем. Сильвенио из любопытства осведомился, есть на этом корабле какое-либо оружие, чтобы отбиваться в случае опасности хотя бы от тех же пиратов, но, по словам Мартина, обороняться им было незачем: на кораблях, принадлежащих миротворцам, никогда не возили ничего ценного, и пиратам это было отлично известно, так что, завидев их флаги, охотники за наживой предпочитали пропускать их невредимыми, потому что нападать на них не было никакой практической пользы. Сильвенио имел возможность в этом убедиться лично: все три дня, что понадобились им на кратчайший путь до Парсивиреуорреноя, прошли исключительно мирно. Все эти дни он практически неотлучно сидел, забившись в угол в кабине управления, и наблюдал за Мартином, который был одним из тех немногих своих собратьев, кто имел необходимые навыки пилотирования.
Высадившись на планете, первое, чему поразился Сильвенио – захватывающая дух красота ландшафта и строений. Было что-то такое непредставимо прекрасное в том, как высокие сверкающие здания, созданные из чего-то, очень похожего на хрусталь, вплетаются в покрытые тем же материалом извилистые мостовые; в том, как по изогнутым волнами дорогам плавно течёт свет странного синего солнца; в том, как отражается бледное сияние далёких звёзд в причудливых крышах, ввинчивающихся в фиолетово-синее небо наподобие гигантских конусообразных ракушек. И только потом бросалось в глаза то, насколько же этот чудесный город на самом деле пустой и тихий. Ни человеческих голосов, ни птичьего пения, ни копошения зверья – ничего не было слышно, по крайней мере, от того места, где они приземлились. Что угнетало ещё больше – так это то, что и растений нигде не было заметно. Всю дорогу от посадочной зоны и до самого королевского дворца Сильвенио невольно искал хоть какие-нибудь признаки природной жизни – но все его поиски оказались тщетны. Несколько раз, правда, он видел наблюдавших за делегацией из окон своих домов местных жителей – да и те, скорее, выглядели призрачными видениями, чем живыми людьми: все, как один, зеленоглазые, с нетронутыми даже мимическими морщинами юными лицами, с неизменной печатью спокойного равнодушия во взгляде, сероволосые и в серой одежде, расшитой странными узорами. В остальном город был мёртв и почти пустынен. Надо сказать, в любое другое время Сильвенио бы неминуемо очаровало такое явление, и он мог бы бродить здесь часами и днями в полном одиночестве, слушая историю бесплодной покинутой земли, но сейчас его, до сих пор не отошедшего от своего страха вновь оказаться в иллюзии Близнецов, всё это только сильнее пугало, так что он, к своему стыду, снова не придумал ничего лучше, кроме как крепко сжимать руку Мартина в пути и стараться как можно меньше смотреть по сторонам. Другие миротворцы, идущие с ним рядом, поглядывали на него с тем же сочувствием, которое почему-то так его нервировало, но он ничего не мог с собой поделать, чтобы не вызывать у них для этого поводов.
