Мара из Троеречья (СИ) - Gradiva Gala (читать книги онлайн полностью без сокращений txt) 📗
Лис не сдержался и хохотнул нервно, наклонившись к Марушке:
— Во, молодец — услужил… У нее и зубов-то нет! Обсасывать эту рыбину, что ли будет?
Ведьма, сжимая подарок, принялась грузно поворачиваться, но вдруг остановилась, будто услышав его шепот. Со свистом втянула воздух, повела носом, увешанным гроздьями мясистых бородавок и захромала обратно к гостям.
— Ты привел мне Федору! — воскликнула она.
— Нет, матушка, — покачал головой Роланд, не убирая меча, преграждавшего Лису и Марушке путь к бегству. — Ты ошиблась…
— Глупец! Я слепа, но вижу лучше вас вместе взятых, — старуха смахнула с испещренного глубокими морщинами лица седую прядь и наклонилась к Марушке.
Так близко, что девочка кожей ощутила дыхание ведьмы — ее, как волной, окатило запахом стоячей воды и болотных трав: явера, кровохлебки, цвета бузины, крепкой настойки из мухоморов и тонконогих навозников, а еще отчего-то пыльного подшерстка старой лисицы — так бы запах воротник Лисовой курточки, пролежи он пару зим под снегом.
«Лис со мной, — подумала Марушка с благодарностью, — он меня не бросит, он пообещал. И не даст ведьме сотворить со мной зла. Нечего бояться. Особенно, если она знала Федору… Лишь бы только за косы не оттаскала», — решила она и вскинула голову. Так и стояла, не отводя взгляда от подернутых дымкой глаз старухи — на правом расползалось бельмо, левое полуприкрыло опущенное веко.
— Вон оно как, значит…
— Ты можешь сказать ей? — попросил Роланд.
— Могу, — ведьма качнулась, и болото пошло рябью, заволновалось под ее ногами, — но не всё… — горбунья прокашлялась и сплюнула мокроту, заставив Лиса брезгливо поморщиться, а затем потрясла кулаком куда-то в пространство: — Вот глупая, самовольная девка! Сама себя обкорнала, сама себя обобрала… Драть ее надо было лозиной, вот и все учение! Что ж не уберег, соколик? Разве кто в здравом уме решился бы на такое? — пожаловалась она Роланду, качая головой.
Сокрушаясь и бормоча ругательства, о Марушке ведьма, казалось, и вовсе забыла, а Роланд, опешив, опустил меч. Но как только Лис осторожно ступил в бок, увлекая подругу за собой, старуха с неожиданным проворством метнулась и мертвой хваткой вцепилась девочке в плечо.
— Пойдем, отвечу, раз уж пришла, — с сиплым присвистом скомандовала она. — Расскажу, кто ты есть.
Роланд одобрительно кивнул. Марушка ступила вперед. Ужаса, который старуха внушала Лису, девочка не разделяла. Уж кто-кто, а она прекрасно помнила, как шарахались от нее дети из Малых Лук, будто от шелудивой, и только потому, что опекала ее Федора, в народной молве прослывшая злыдаркой.
— Федора небось дала тебе имя? — скрипнула ведьма.
— Марь.
Старуха удовлетворенно кивнула.
— Люди кличут меня самой старой. Имя мое мало кто знает… Оно и тебе не очень-то нужно — стало быть, в последний раз видимся. Но я откроюсь, — заверила ведьма, хотя Марушка и не просила, — Звать меня Заряна. Но можешь говорить мне «матушка»… Так Федора меня называла и друг её верный, соколик мой… — бормотала она, ковыляя в сторону невысокого холмика, густо поросшего побегами клюквы.
«Нет уж, матушкой ее пусть Роланд кличет… Так-то Заряна красивое имя, не то, что мое — трава сорная. А у нее, как заря… — сбивчиво думала Марушка, когда вдруг оступилась, хлебнула голенищем ледяной воды. — Матушка Заря!.. Вот почему Роланд спрашивал, не Федора ли мне сказала! Вот, значит, кому я молилась все время… — едва не расплакалась она, пытаясь вырвать у старухи свою руку, — немудрено, что она не слышала моих молитв…»
Лис, заметив замешательство подруги, в порыве оттолкнул Роланда и бросился к Марушке.
— Стой, мальчик, — повернулась к нему ведьма и, когда он нехотя замедлил шаг, велела, возведя узловатый палец: — ступай кругом моего дома — принеси жирных слизней. Да смотри, не утопни. Есть мне чего и тебе сказать. И не думай, — кивнула она на растерянную девочку, — дурного не сделаю…
Лис не сделал и шагу. Марушка слабо улыбнулась ему, сдерживая дрожь в коленках:
— Иди, все в порядке.
— Ты позови меня, если что… — недоверчиво покосился на старуху он. — Я рядом тут. Ага?
Лис дождался кивка и проводил их напряженным взглядом, с удивлением обнаружив, что заросший холм оказался глубокой землянкой, спустившись куда, скоро скрылись из виду и ведьма, и Марушка. Роланд привязал коней и умостился на земле, приготовившись ждать.
— Долго они там будут? — спросил Лис, оглядываясь по сторонам — слизняков собирать он не рвался.
Роланд безразлично пожал плечами и закрыл глаза. Лис вздохнул, побрел, хлюпая ногами в болотной жиже. Вились в лужицах тонкие, что конский волос, пиявки — врезались в худые носки сапог, крутились у голенища и зарывались в илистое дно, не в силах присосаться. Пришлось заглядывать под каждое бревно, хотя бы для виду. Слизни, которых он находил в гнилой древесине, все как один оказывались не больше тыквенного семечка, скользили по коже и, стоило сомкнуть ладонь, просачивались меж пальцев и булькали в воду, к пиявкам — откуда Лис не рисковал их доставать.
Собрав с десяток, выбрал сухое место неподалеку от Роланда и сел, сжав руки в замок: «Достаточно будет, — подбодрил он себя, прислушиваясь, как ползают, оставляя клейкие дорожки у него на ладонях слизняки, — а не понравится что — пусть своего соколика отправляет», — рассудил, нервно поглядывая на вход в землянку.
Ему показалось, что прошла целая вечность, когда, наконец, из чернеющей пасти ведьмовского пристанища выглянула Марушка. Позади, подталкивая ее в спину, маячила горбунья.
Лис подскочил, растеряв добрую половину слизней. Поднялся и Роланд, тревожно вглядываясь во тьму. Девичья фигурка, казалось, стала еще меньше. Марушка ссутулилась, повесила голову, сжалась, обхватив себя руками и пошатывалась, будто от лихорадки. Лис оказался рядом раньше, но не успел подхватить под локоть, когда она шагнула мимо и, подняв отрешенный взгляд на Роланда, тихо спросила:
— Ты с самого начала знал, да? С самого первого дня?
Он кивнул, и девочка, повернувшись к Лису, попыталась улыбнуться. Вышло скверно. Её трясло и знобило.
— Валим отсюда, Муха, — начал он, не оглянувшись даже на Роланда, — дурное это место… И ты вон, побелела вся… — Лис наклонился и шепнул: — Чего тебе эта развалина наплела?..
Он успел заметить, как старуха сдвинула широкие брови и зашевелилась, перемещая вес на здоровую ногу. Быстро повернулся к ней, протянув сомкнутые ладони:
— Вот, собрал слизней. Забирай скорее.
— Брось тут, — велела ведьма, — чего с ними таскаешься?
— Я думал, — протянул Лис растерянно, — они для оберега от птиц нужны…
— Нет, — та шлепнула его по ладоням, и слизни рассыпались по притоптанной земле у входа, а Лис тщетно попытался стереть клейкую слизь с ладоней о штаны, — чтоб любопытный нос занять. Ходи ко мне, скажу важное…
Лис замотал головой и попятился — от одного ее взгляда по коже проносились мурашки, и все тело обдавало холодом, но отступать было некуда — Марушка стояла как во сне, глядя невидящим взглядом перед собой, а позади маячил Роланд, готовый в любой момент обнажить меч.
Лис покорился. «Да чего ж такое? Съест она меня, что ли?» — расправил он плечи, храбрясь, и пригнул голову, чтоб не задеть макушкой низкий потолок землянки.
Если бы не огонь, над которым в котелке булькало зеленоватое варево, сырость пробирала бы до костей. Запахи трав и ягод щекотали нос, смешавшись в один — удушающе сладкий. На широком столе в пестрой куче валялись иссушенные птичьи лапы, ягоды брусники и кругляши похожего на морозно-серые снежинки лишайника. Рядом, во влажное дерево столешницы старуха воткнула толстую кривую иглу. На самом углу, из праздничного, покрытого голубой эмалью с красной каемочкой, низкого кувшинчика торчала подаренная Роландом сухая рыбина — подожженная у хвоста она горела ровным пламенем и освещала скудное убранство землянки. С потолка свисали блеклые корни, а на единственной не покрытой каплями воды стене сушились травы и еще что-то… Лис не стал приглядываться, его и без ведьмовских штучек ощутимо подташнивало.
