Футарк. Третий атт (СИ) - Измайлова Кира Алиевна (мир книг TXT) 📗
Может быть, я просто не давал себе труда присмотреться к ним получше? Узнать? Разумеется, ведь тогда пришлось бы выбраться из уютного кокона, участвовать во всей этой общественной жизни, переживать, негодовать, расстраиваться…
Намного проще закрыться в оранжерее с безмолвными кактусами — прекрасными, милыми кактусами, которые при должном уходе не доставляют никаких проблем, их можно надолго оставить под хорошим присмотром, а вернувшись, увидеть точно такими же. Ну, быть может, какой-то подрастет, или зацветет, или даст детку… Почти как у людей, не правда ли? Но разница при этом колоссальная: ни один кактус не устроит тебе скандал по пустячному поводу, не изменит с соседом, не сбежит на поиски приключений и не обидится, если ты забудешь о его дне рождения.
Нужно ли мне это? В уже зрелом возрасте наверстывать то, с чем другие живут с ранних лет?
«А куда деваться-то? — усмехнулся я, погладив Конно-Идею по иголкам. — Это даже интересно. Щекочет нервы, почти как путешествие по кишащей крокодилами реке!»
С этой мыслью я и вышел — не то чтобы окрыленный открытием, но сделав некоторые выводы. И остановился, услышав всхлипы за неплотно притворенной дверью кладовой там же, в мансарде.
— Лаура?..
— Дя… Дядя Виктор, это не то, что вы подумали! — она так испугалась, будто я был лондонским потрошителем и пришел по ее душу. — Правда!
— А о чем я должен был подумать? — удивился я и выудил племянницу из тесного закутка. — Пойдем со мной.
В оранжерее — что ж, это было символично, учитывая мои размышления, — Лаура немного ожила.
— Из-за чего ты плакала? Кто тебя обидел?
— Никто… Просто так… — Девочка опустила голову, и я понял, что ни слова от нее не добьюсь.
— Просто так ничего не бывает, — изрек я. — На прогулке ты веселилась со всеми вместе, я видел, а теперь вдруг прячешься по углам и плачешь. Думаю, если бы Витольд сказал тебе что-нибудь обидное, ты просто стукнула бы его в нос или натолкала снега за шиворот?
— Конечно! — фыркнула она. — Но Вит ничего не говорил.
— А если бы тебя дразнил кто-то из братьев, полагаю, ты тем более справилась бы. Либо не обиделась. В таком случае… остается только применить дедуктивный метод, который так любит мой приятель Пинкерсон!
— Это как? — удивилась Лаура.
— Сейчас узнаешь. Начнем издалека… Скажи-ка, почему ты невзлюбила Элизу?
— Я… отчего вы так решили, дядя Виктор?
— Вижу, — ответил я. — Так почему?
Воцарилось молчание. Я уж думал, что Лаура отмолчится, но она вдруг выпалила:
— Она подлая! Она все время врет, но обвиняют меня! Это не я разбила вазу, дядя Виктор, и не мальчики, я уверена, это она!
— И зачем ей это?
— Я не знаю, — тихо сказала она. — Наверно, это потому, что нас решили подружить, Элиза ведь всего на год старше меня! Но ничего не вышло, я не захотела с ней водиться, и теперь она мне мстит…
— Почему же ты не объяснишь маме или отцу, в чем дело? Мне казалось, они вполне разумные люди!
— Это почему-то всегда случается, когда их рядом нет, — подумав, ответила Лаура. — А Элиза сразу жалуется бабушке. Бабушка ее жалеет и верит ей, а мне почему-то не очень. Может, это потому, что в прошлом году мы с Лили и Дереком напугали ее на Хэллоуин?
— Вполне вероятно, — вздохнул я, отметив про себя: Элиза хорошо просчитала свое поведение и наверняка постаралась понравиться матушке.
Та же наверняка увидела в кокетливой девице противоположность диковатым внучкам (как она их видит, полагаю), и решила принять участие в судьбе бедняжки. Даже, возможно, сделать из нее светскую даму, удачно выдать замуж… Надеюсь, хотя бы на ночной визит ко мне не матушка ее подговорила!
— А почему вы с Элизой подрались? — спросил я между прочим.
Лаура вздрогнула.
— О чем вы?
— Вы подрались из-за каких-то бумаг, — сказал я. — Только не спрашивай, как я об этом узнал. У меня свои тайны.
Она молчала, опустив голову. Потом запустила руку за корсаж и выудила мятые листки.
— Вот, — произнесла Лаура. — Я не читала. Простите, что так помялось, но мне некуда было спрятать, я держала это при себе, чтобы она не нашла. И я не знала, как вернуть… Она бы опять вывернула так, что это я стащила!
Я с первого взгляда опознал почерк — письмо Сигрид! Ну конечно, я запирал кабинет, а письмо лежало у меня в спальне. Ее-то я как раз не запер, когда решил устроить пикник с Витольдом и потихоньку ушел из дома. Вот, значит, откуда Элиза взяла трагедию моего прошлого!
— Спасибо, Лаура, — сказал я негромко, сложив письмо и спрятав его в карман. — Думаю, мне нужно поговорить с Далласом о поведении Элизы.
— Не надо, дядя Виктор! Она всё равно выкрутится, а потом будет еще хуже…
— Не будет, — отрезал я. — Полагаю, Элизе самое время отправиться в закрытую школу с очень строгими нравами. Я спрошу у Хуаниты, куда ее в свое время отослали, и сделаю бедной сиротке щедрый подарок — оплачу ее обучение в этом пансионе. Как тебе план?
— Хороший, — шмыгнула она носом, — только бабушка не согласится.
— Разве она — опекун Элизы, а не твой отец? Ему решать, а он вряд ли станет возражать, особенно, если я расскажу ему кое-какие подробности!
Лаура промолчала, а я, подумав, добавил:
— Лорд Блумберри просил передать, что ты очень понравилась его второму сыну, Айвору, и как только ты вступишь в брачный возраст, он к тебе посватается.
Поразительно, как вдруг изменилась Лаура! Слезы мгновенно высохли, глаза засияли…
— Он правда так сказал? — племянница вцепилась в мой рукав. — Дядя Виктор, правда?
— Я услышал именно это, — проворчал я. — А что, Айвор тебе понравился?
— Ой… — Лаура отпустила меня и схватилась за щеки. — Ужасно… Бабушка не велит так говорить, это неприлично, но правда, дядя Виктор, он мне ужасно понравился! Он такой… такой… — она опустила руки и тихо произнесла: — А я ему ни слова не сказала. Не смогла. Думала, получится ужасная глупость или банальность, а раз так — лучше молчать… Как Витольд делает: просто молчит, и все!
— Вит может молчать, он еще маленький, а ты почти невеста, — мягко сказал я. — Кстати, ты верхом ездить умеешь?
— Немножко, — удивленно ответила Лаура. —
— А Элиза?
— Не умеет! — зло сказала она. — И лошадей боится!
— Значит, если лорд Блумберри пригласит нас всех на пикник, Айвор сможет опекать тебя, верно? Леди Блумберри и их дочь верхом не ездят, только сыновья. У нас из наездников только Витольд, а полковник Стивенсон будет за ним присматривать.
— Мои братья тоже умеют ездить!
— Тем более. Ну, что скажешь?
— Дядя Виктор, вы такой хороший… — и Лаура снова разревелась в голос.
— Перестань, все будет хорошо, — сказал я.
Да-с, разговора с зятем не избежать. Что ж поделаешь: взялся — так вези!
— Но вы, наверно, это сказали, чтобы меня утешить, — всхлипнула вдруг Лаура. — Он же только на Элизу смотрел! Только на нее!..
— Разумеется, она болтала больше всех. Прекрати рыдать, не то я тебя из лейки полью, как кактус!
Это не помогло. Я пожалел, что расстался с сеньором Кактусом: может, удалось бы рассмешить племянницу? Не умею я все-таки обращаться с детьми…
Дождавшись, когда Лаура прекратит лить слезы, я все-таки умыл ее (из лейки, да, но без удобрений) и спровадил восвояси, а сам пошел к Хуаните.
Хуанита возлежала на кровати и читала.
— О, Виктор! — сказала она, увидев меня. — Что-нибудь случилось?
— Пока нет, но мне нужна поддержка, — ответил я. — Думаю, лучше тебя никто не справится. Нужен напор, ошеломление в стане врага и всё в том же роде, а это по твоей части.
— Как интересно! А подробнее?
Я вкратце пересказал ей историю Лауры и прибавил, что пригласить-то нас всех лорд Блумберри пригласит, но нужно срежиссировать это мероприятие так, чтобы москит хоботка не подточил!
— Прекрасно! — потерла руки Хуанита, выслушав меня. — Хаос и столпотворение, именно то, что я люблю! Мальчишки будут носиться верхом, ты станешь развлекать дам…
