Гончие Дзара (СИ) - Титов Роман Викторович (первая книга txt) 📗
Для меня все это оставалось за гранью понимания. Впрочем, как и причина, из-за которой он переметнулся на сторону врага. Не альтруизма же ради он отрекся от всех, кого знал, и пошел по тому же пути, что и человек, которого он всей душою ненавидел?..
Внезапно бешенная работа манипуляторов прекратилась. В воздухе раздался свист втягиваемых игл, а затем наступила тишина. С прекращением истязаний Аргус так же прекратил извиваться и кричать, однако вместо того, чтобы как нормальный человек перевести дух, казалось, просто отключился. Или нет?..
Старейшины вышли из транса и поочередно, один за другим стали подниматься на ноги, кто кряхтя, кто постанывая. Метара выглядела так, что, казалось, будто сама себя от счастья не помнила. Ее глаза жадно забегали по неподвижному телу Аргуса, словно по истинному произведению искусства, творцом которого, лейра себя бесспорно и считала.
Несколько секунд ничего не происходило. Аргус был похож на самый настоящий труп, отчего мне стало сильно не по себе. Жар в груди сменился холодом, начавшим подниматься откуда-то из внутренних глубин.
Я заметил краем глаза, что Терцепсия Яо и ее сын зашевелились и очень медленно и осторожно, словно боясь потревожить хищника, приблизились к столу. Их взгляды при этом не отражали ничего, кроме скромного интереса, что тут же меня насторожило. Не став терять времени, я последовал за ними.
— Получилось? — спросила Терцепсия.
Майра не ответила, лишь расплылась в жабьей улыбке и сверкнула глазищами. Вдруг она извлекла из кармана своей черной юбки небольшой нож и твердой рукой оставила на теле Аргуса глубокий порез. Я поморщился, ощутив небольшую дрожь, пробежавшую по телу.
Рана, нанесенная лейрой, оказалась совершенно бескровной, а спустя мгновение от нее не осталось и следа: теперь больше похожая на мрамор кожа ко всеобщему изумленному вздоху затянулась сама собой.
— Совершенство! — вдохновенно пропела она. — Он просто совершенство! Идеальный страж, идеальный куат, идеальный во всем!
— Когда он придет в себя? — вяло спросил кто-то из сановников.
Метара равнодушно пожала плечами:
— Должно быть, скоро. Кто знает. Ему пришлось столько вытерпеть! Пускай отдохнет.
— Он хоть не помер? — пробубнил еще кто-то из клики в алом, но Метара так на них глянула, что никто больше не решился нарушать тишину.
Кроме Терцепсии Яо, как ни странно.
— Примите мои поздравления, госпожа Метара. Я убеждена, что моему мужу понравится то, что вы создали. — Она изо всех сил старалась, чтобы слова ее звучали торжественно, но не могла совладать с голосом, который все время дрожал. Парнишка, вцепившийся в руку матери, то и дело исподволь бросал в сторону Аргуса заинтересованные взгляды. Создавалось впечатление, будто ему страшно, но при этом невероятно любопытно.
Метара же не переставала во все стороны источать елей:
— И заметьте себе, что мы еще не видели его в деле. О, уверяю вас, это будет просто грандиозное зрелище. Как только наш Аргус…
Она замолчала настолько внезапно, что любой бы заподозрил неладное. А поскольку единственным источником потенциальных неприятностей в комнате являлся Аргус, все взгляды моментально сосредоточились на нем. Похоже, никто не ожидал, что он так быстро вернется в сознание.
Глаза стража распахнулись, явив уже знакомый и леденящий душу серебристый свет, и снова бесцельно уставились в потолок. Он уже не дышал, что само по себе, было вполне понятным, и потому выглядел эдакой неодушевленной марионеткой: делай с ним что хочешь, и слова не скажет. Вот только в лишенном каких бы то ни было эмоций лице, казалось, проступает нечто демоническое. Всего-лишь иллюзия, конечно, однако заставившая всех трусливо отступить. Предчувствие беды так и зудело в моем сознании. Сглотнув вставший в горле ком, я стал наблюдать за тем, как Метара медленно наклоняется над Аргусом.
— Милый Ди, ты меня слышишь?
«Милый Ди», однако, на ее вопрос не отозвался. Он какое-то время все еще с совершенно безучастным видом смотрел в потолок, а затем вдруг резко выбросил левую руку и совершенно нечеловеческим ударом отправил Метару в полет.
Силы в только что преобразившейся гончей Дзара оказалось столько, что даже кандалы не выдержали. Он оторвал их с легкостью, словно те были из бумаги, и с совершенно жуткой механической грацией поднялся на ноги. Разодетые в пух и прах куаты заголосили на разные лады и обезумевшим стадом бросились вон из комнаты. Метара, здорово приложившаяся затылком о стену, потихоньку приходила в себя, пока Терцепсия Яо, схватив в охапку сына, в бессознательном ужасе пятилась туда, откуда выхода не было. Как ей удавалось при этом молчать, для меня навсегда останется загадкой.
Аргус осматривался. Как дикий зверь, внезапно вырвавшийся из клетки, он оценивал обстановку. Его жуткий взгляд скользил по комнате изучающе, и когда вдруг пересекся с моим, меня точно ледяной водой окатило. Казалось, что все человеческое, что когда-либо было в нем, исчезло, а взамен остались только голые инстинкты.
Сам Аргус, понятное дело, меня видеть никак не мог и потому остановил внимание на единственных живых, кто оставался на ногах: Терцепсии Яо и ее сыне. Он, казалось, вознамерился двинуться в их сторону, но тут со стороны донеслось злобное проклятье:
— Ах, ты, скотина безмозглая! Ты что тут устроил?!
Аргус обернулся и все так же молча уставился на Метару, кое-как поднявшуюся на ноги и изрыгающую такие ругательства, какие мне даже на Семерке слышать не доводилось.
— На что уставился, увалень? Думаешь, я на такого как ты управы не найду? Я создала тебя, тварь! Я же и убью! — Весь лоск и чванство Метары слетело с нее, оставив лишь нутро базарной девки из дремучего захолустья.
Тем временем, Аргус, казалось, даже не понимал, что все ее недовольство было адресовано ему. На лице на мгновение проступило нечто вроде недоумения, которое затем быстро сменилось раздражением от визгливого голоса Метары. Он злобно оскалился и изготовился к прыжку, чтобы избавить себя от раздражающих звуков… Но тут Терцепсии Яо зачем-то понадобилось влезть. Как будто забыв о собственной безопасности, она, отодвинув сына себе за спину, мягко произнесла:
— Госпожа Метара, мне кажется, он просто еще не осознал нового себя.
Едва услышав ее голос, Аргус тут же выпрямился и снова обернулся. Метара побледнела. И я, кажется, вместе с ней.
— Госпожа Яо, ни в коем случае не двигайтесь!
— Мама! Вернись! — пискнул парнишка, от страха забившийся в самый дальний угол.
Но Терцепсия Яо будто не слышала. Она не отрываясь смотрела в глаза Аргуса и шаг за шагом зачем-то приближалась к нему и даже протянула руку. Наблюдая за ней, я с трудом глазам своим верил. Не может быть, чтобы она не понимала, чем чревато то, что она пыталась сотворить! Похоже, Терцепсия Яо приняла Аргуса за взбесившееся животное, которое можно урезонить добрым отношением и мягким словом. Возможно, она даже проворачивала нечто подобное с необъезженными гофаями в поместье ее мужа. Вот только Аргус, несмотря на необузданную натуру, гофаем, увы, все же не был. Очевидно, что процедура сильно смутила его сознание, подавив способность к здравомыслию и выдвинув на первый план инстинкты. Глупо было даже пытаться урезонить его словами.
Но Терцепсии Яо об этом никто не сказал.
Она сделала еще несколько осторожных шажков в сторону Аргуса, а затем…
Черт, мне бы так хотелось надеяться, что она не осознала произошедшего и не услышала полных невыразимой боли и дичайшего ужаса крика «Мама!», когда метнувшийся в призрачном рывке Аргус оторвал ей голову голыми руками.
Глава 18 Коми
Меня с силой вышвырнуло из видения, словно тот, кто его показывал, не хотел, чтобы я наблюдал за происходящим дольше. Очутившись на полу, я первым делом заподозрил Аргуса, решившегося-таки положить конец моему чрезмерному любопытству, но когда поднял голову и осмотрелся, осознал, что его не было рядом. Его вообще не оказалось в склепе. Внутри остались только я и Гия, чьей внутренней силы не хватило, чтобы спокойно воспринимать сотканную из ихора искаженную картинку. Она оперлась рукой о ближайший саркофаг и, прижав свободную ладонь ко рту, изо всех сил сдерживала слезы.
