Отдел (СИ) - Сальников Алексей Викторович (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
— Я хотел для колорита, — признался Молодой, — но это уж как-то не вязалось бы с образом.
— Так у тебя еще и образ был? Так ты еще и с умыслом? — восхитился Сергей Сергеевич. — Это лет до семи. Образ у него не вязался. У всех вяжется — у него не вяжется. Пацан ты все-таки, слава богу. Я, короче, блог журналиста этого прочитал, он, короче, либеральный блог ведет. Тебя там фашиком называют только так, и он тебя почему-то зажравшимся москвичом посчитал, скинхедом, хер знает почему. Наверно, ты оказался еще большим либералом, чем он, и это такая внутривидовая конкуренция.
— Да я видел, — сказал Молодой. — Я тоже поудивлялся там у него, хотел что-нибудь возразить, но меня забанили только в путь.
— Это он из-за часов, — вставил Игорь свои пять копеек. — Его часы завели.
— Точно, — вспомнил Сергей Сергеевич. — Как он на них пялился. А? А?
— Да вы задолбали, сами все видели, — возмутился Игорь Васильевич, — как-то объясняйте уж более детально. Что за часы. Дорогие, что ли?
— Ну и так понятно было, что дорогие, можно было сообразить, — немного раздраженно заметил Сергей Сергеевич. — Олег подогнал, чтобы Саня посветил ими у него под носом. Мы еще спорткар под шлагбаум приволокли трактором. Красный. Так что в журналисте классовая ненависть разжигалась только так.
— Ага, — вступил Игорь, — только курить надо было не «Бонд» и зажигать его не зажигалкой «Федор».
— С этим как раз все нормально, — тут же успокоил Серегей Сергеевич.
— Да, — встрял Молодой, — Олег сказал, что я все же не бандюган какой, я как бы бунтующий молодой человек. Хотели трубку мне дать, но это такой мощный уж уклон в хипстоту. Трубка, очки в толстой оправе, шарфик, айфон — и все в кредит. Это как бы с образом не вязалось.
Игорь согласно покивал, изображая понимание, понимания при этом у него не возникло ни на йоту, видимо, семейная дрязга целиком захватила его внимание или он был уже не совсем юн или не совсем умен, чтобы мыслить в таких вещах, как стиль придуманного персонажа.
— Вот это ты запомнил, — Сергей Сергеевич снова вернулся на старую дорожку, — про хипстоту ты запомнил, а как он тебе прямым текстом говорил, чтобы ты денег не упоминал ни в каком виде, — это у тебя из памяти вылетело. Он же тебе сказал: деньги, гранты, премии, конкурсы, призы — не трогать, иначе тут не только художники в округе заведутся, но еще литераторы всяких местных мастей, местные кинематографисты.
Молодой скептически усмехнулся.
— А ты думал, если у нас тут надписи «Голливуд» нет на склоне какой-нибудь горы, то и кинематографистов нет? У нас тут союз документалистов есть, если хочешь знать, и союз молодых кинематографистов, который захочет поучаствовать в демонстрации своей альтернативной одаренности. И союз графиков и союз живописцев, причем это четыре союза, если ты хочешь знать. Союз графиков России и союз российских графиков, по той же схеме живописцы организованы. И если эта кодла попрет сюда, а она попрет, то мало не покажется. У меня одноклассник — директор металлургического комбината или хрен знает, кто он там у меня, не суть важно, важно, что решили они спонсировать местную литературную премию. А у них там на комбинате не как у нас — заходи кто хочет, нет у них там КПП чуть ли не в каждом здании, чуть ли не на каждом этаже, даже завидно. Я человек старых времен — и чем больше КПП, тем я спокойнее себя чувствую, как-то тылам спокойнее, так вот, как только какой-то местный хрен из писателей узнал, кто спонсирует премию, он к ним и полез, чтобы себе выбить какую-нибудь номинацию. Ну, первый раз прошел — бывает, прикинулся дурачком, родственником, троюродным братом, который тетю родную свою давно не видел, — пропустили. Одноклассник мой охрану вздрючил, типа, че за херня, почему вы без согласования со мной всех пропускаете, вы так, ребята, и киллера пропустите, не дай боже. Те, типа, больше не повторится. Но еще пару раз повторилось, один раз этот хрен охрану с помощью писательских корочек заборол, второй раз с помощью удостоверения почетного жителя города и угрозами, что он до мэра дойдет, потому что он мэра лично знает. Когда оказалось, что мэра он не знает, но так-то да, почетный житель, в приемах ему было отказано. Так эта падла сначала телефон рабочий одноклассника выцепила где-то, потом домашний, а потом и сотовый. В итоге получил этот писатель специальный приз жюри. Так что вот такое тебя будущее ждет, Сашенька. Как потом оказалось, этот писатель и почетного жителя себе таким же образом выцыганил, мэру просто всю кровь выпил, пока тот не согласился ему и его жене дать почетных жителей. (Они оба, бля, литераторы и сын у них тоже литератор, и собака их литератор, наверно.) Но и это еще не все, что он про писателя этого узнал. Оказывается, за год до премии японское посольство конкурс объявило, вроде как японские мотивы в творчестве горожан. Ну и понятно, что этого гражданина привлек приз японского посольства, не знаю, что уж они там дарили. Но он им устроил русский ответ Перл-Харбору. И это я единичный пример рассказываю, таких сумасшедших людей у нас сотни в городе.
— Да я уж понял, — сказал Молодой. — Я уже имел длинный разговор по телефону с одной тетенькой, не знаю, насколько она адекватная.
— Че за разговор-то? — спросил Сергей Сергеевич.
— Ну, она представилась председателем союза детей ветеранов Великой Отечественной войны и полчаса ездила по ушам, как ей пришлось страдать, только я не понял, по какой причине, ну, вроде как отец был на войне, только она родилась уже после войны, году в пятидесятом, но, короче, она все равно страдала. И через это добивалась, чтобы первая выставка была посвящена детям ветеранов Великой Отечественной войны, а еще она хотела творческий вечер ей отдельно, как председателю этого союза. Она хотела свои стихи почитать.
Сергей Сергеевич некоторое время переваривал эту информацию, а потом внезапно обратил свой гнев Игорю.
— Вот не мог ты что-нибудь другое придумать.
— А что тут придумывать, — спокойно сказал злой Игорь, у которого схема того, как будет действовать замануха с музеем, давно уже, еще с момента возникновения, сразу оформилась в голове. — Будут приходить, будем говорить, чтобы через год приходили, когда все будет готово.
— А если и через год придут? — спросил Сергей Сергеевич.
— Скажем, чтобы приходили еще через год, что все очень сложно, что не можем согласовать по земельным документам с мэрией и администрацией. Эта херня всегда отпугивает творческих людей, наверно. Они, наверно, потому художники, а не строители, что им в такие вопросы не нравится вникать.
— Да? Ты умный у нас? — Сергей Сергеевич попытался изобразить своим толстым лицом что-то оскорбительное, но мышцы под слоями жира не очень хорошо справились с этой задачей, поэтому сарказм выразился только через голос, через повышение его на пару октав. — А что ты скажешь, если узнаешь, что и землю дали, как крестьянам, и денег выделили, как… не знаю кому. У нас Саша теперь как бы собственник земли, на которой отдел находится. И молодой куратор проекта.
Даже с заднего ряда, даже при том что Ринат Иосифович сидел затылком к Игорю, стало видно, как Ринат Иосифович побледнел.
— У меня, когда отец об этом узнал, только за это и простил, — сознался Молодой, тоже бледный от волнения. — Он сначала думал, вы меня тут плохому учите и под статью подводите, а тут увидел, что я в гору пошел.
Слышно было, что слова «в гору» и удовольствие от них он цитирует из речи отца.
— Нахрен такие горы, — высказал свое мнение Игорь Васильевич, в свою очередь как бы цитируя Высоцкого, — на таких лучше не бывать.
— Вот и я о том же, — сказал Сергей Сергеевич. — Итак, подводим итоги. На время на какое-то от милиции, и прокуратуры, и следственного комитета, и от того, что еще, может, придумает наше родное правительство, мы отгрызлись. Миша с Васильичем съездили удачно. Игорь с Ринатом отдохнули.
— Да уж, — не выдержал Игорь.
— Ну уж извини, — разведя руками, сказал ему на это Сергей Сергеевич. — Кто как смог, тот так и отдохнул. А вообще готовься к моральным трудностям, тут нам под Новый год подкинули работку — зашатаешься.
