Блаженны алчущие (СИ) - Шизоид Агнесса (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .TXT) 📗
Фрэнк даже не заметил, как рядом возник тот странный угрюмый парень. Поставил во главу стола стул, зыркнул на Ищеек, и так же молча исчез.
А влюбленная парочка задержалась под сенью дерева, поговорить. Эллис смахнула локон со лба любовника, он поймал ее ладони в свои, поцеловал кончики пальцев. До Фрэнка долетало приглушенное журчание голосов: девушка о чем-то беспокоилась, Филип ее в чем-то ласково заверял.
Фрэнк думал о Денизе, и от вида этой идиллии у него начиналась изжога.
Грасс проследил за его взглядом, и, похоже, за его мыслями. — Вы ведь не воображаете, что нас притащили сюда из-за паршивого музыкантишки? Это какая-то игра.
— Ты слишком подозрителен. — Потом не удержался, уточнил. — Если это игра, то в чем ее смысл?
Грасс с отвращением покрутил кружку в руке и опустил, не пригубив. — Откуда мне знать, как работает коварный умишко вашего приятеля. У меня все просто — вывернутые суставы, сломанные ребра.
Фрэнк поморщился, вспоминая. — Думаешь, ты мог покалечить Алена? Ты его так избил…
— Какое там, избил! Так, отшлепал. Он же был в сознании, когда мы уходили, не так ли?
— Имей в виду, он может потребовать удовлетворения. Ален — дворянин, а мы его так унизили…
— Да какое это унижение! — Грасс нетерпеливо передернул плечами.
— Что же тогда, по-твоему, унижение? — спросил Фрэнк не без иронии.
Филип и Эллис все ворковали, носы на расстоянии пары дюймов.
Кевин ответил, не задумываясь: — Открывать душу перед теми, кто туда наплюет. А то была просто трепка. И урок. Что до этого представления, — Он мотнул головой в сторону парочки, — разворачиваемого перед вами, думаю, суть в том, чтобы сказать, "я отнял у тебя женщину, которую ты любил, но не воображай, что она мне особенно нужна". А вообще смешно — наша общая знакомая подсылает одного любовника разузнать то, о чем достаточно просто спросить второго, — Грасс тихо, злорадно хмыкнул.
Фрэнк сжал кружку так, что побелели костяшки пальцев. Понять бы, на кого злится больше, на Грасса, Филипа, или себя самого?..
— Мы, помнится, решили говорить лишь о делах, относящихся к службе, — напомнил он, делая большой глоток. Кисловатая водица не могла перебить горечь во рту — сейчас Фрэнк не отказался бы от чего покрепче.
С лица Грасса стерлось всякое выражение. — Вы правы, мой лорд. Я забылся. Только служба.
Лист, сорвавшись с ветки, лег перед ним на стол — большой, рыжий.
Пожалуй, Фрэнку не особенно хотелось возвращения к тому времени, когда они обменивались несколькими фразами за день, а физиономия Кевина напоминала могильную доску.
— Меня бы вполне устроило, — предложил он, подозревая, что быстро пожалеет об этом, — если бы мы могли беседовать, как нормальные люди, не поминая лишь ту, чье имя ты так любишь трепать всуе.
Грасс кивнул. — Договорились. На самом деле, скучнее темы не придумаешь.
Тогда почему ты так часто ее затрагиваешь?..
— Не будем также упоминать вашего дружка… — добавил Грасс. — Для него у меня не найдется доброго слова.
— А также семьи друг друга.
Ищейка кивнул. — Идет. Остается опять-таки служба. И, что там еще, погода.
— Опасная тема! Представляю, как будет протекать беседа о погоде с тобой, — Фрэнк попытался изобразить низкий хрипловатый голос Кевина: — Погодка сегодня поганая, как характер Филипа и Денизы. Ублюдочная погода, сказать по правде, но вам, конечно, такая по душе, да, мой лорд?
Кевин громко фыркнул и усмехнулся — видно, Фрэнк попал в точку. — Я не настолько предсказуем.
— Настолько, настолько.
— А вы, естественно, возразите, что проливной дождь — это не так уж и плохо. Что у такой погоды много достоинств. Отличная возможность ополоснуться и освежить одежду, и вообще, без дождей не будет урожая.
— Но ведь так и есть. Вот скажи, тебя вообще что-нибудь радует, Грасс?
— Когда я врезал по яйцам тому благородному воображуле, я порадовался. Хотя есть люди, которые заслуживают этого больше.
Уточнения не требовались.
— А вы кто? — пропищал рядом высокий голосок.
За плечом Кевина стоял светловолосый мальчик — наконец-то набрался смелости вылезти из укрытия в кустах. Фрэнк плохо понимал в детях, но решил, что ему годика четыре.
Малыш переступал с ноги на ногу, теребя рукав своей курточки. Круглые голубые глаза выражали испуг и любопытство.
Грасс обернулся, на лице — привычная презрительно-раздраженная гримаса. — Люди, которых бесит, когда к ним пристают с глупыми вопросами.
Кевин мог напугать и кого-то побольше ростом, поэтому Фрэнк поспешил вмешаться. — Мы — Ищейки. Мы ловим плохих людей, преступников, и защищаем от них хороших людей.
Чрезмерно радужное описание деятельности их отряда, но кто знает — к тому времени, как малыш подрастет, оно может стать правдой. Фрэнк надеялся на это.
Второй мальчик, постарше, лет десяти, подбежал к малышу и потянул за руку. — Не разговаривай с чужими! — Но малыш не двигался с места, засмотревшись на рукоять меча Грасса.
Фрэнк улыбнулся его приятелю — или брату? ответившему угрюмым, настороженным взглядом. — Мы не кусаемся.
— Я — кусаюсь, — Грасс обнажил зубы в столь убедительном волчьем оскале, что малыш, отшатнувшись, прижался к ногам старшего.
Эту сценку заметила женщина, развешивавшая на веревках новую порцию белья, и на ее измученном, обветренном лице промелькнул страх. Она подлетела к ним, все еще сжимая в руке влажную тряпку. — Стефан, Микки, не приставайте к гостям! — Замахала на мальчишек, для убедительности слегка шлепнув старшего тряпкой по заду. — Идите, идите отсюда.
Дети отбежали подальше, в безопасное место, откуда снова уставились на Ищеек.
— Вы уж их простите, — Женщина неуклюже поклонилась. — Вот-вот обед подадим, просим прощения.
Она отошла прежде, чем Фрэнк успел что-нибудь ответить.
— Зачем детишек-то пугать? — с упреком заметил он, поворачиваясь к Грассу. — Мне кажется, у них была непростая жизнь.
— Наверняка, — согласился тот равнодушно. — И в будущем ничего хорошего не ждет. Нечего расслабляться.
Фрэнк вздохнул. Должно быть, это очень утомляет, носить в себе постоянно такую злость. — Может, после обеда ты немного смягчишься.
— Я не ем на задании. Только не в доме, где жила жертва. И вам не советую, если не хотите, чтобы вас однажды отравили. Фрэнк уставился на него в восхищении — такой подозрительности ему еще учиться и учиться.
Вернулся Корин, неся в руках дымящийся котелок. Паренек опустил его посреди стола и с улыбкой обернулся к гостям. — Как вам напиток?
— Похоже на мочу, — ответил Грасс, даже не прикоснувшийся к воде с вином.
Зачем так грубо? Фрэнк примирительно улыбнулся. — Глупости, Кевин. Разве что самую чуточку.
Он покосился туда, где только что миловались Филип и Эллис, но, к его облегчению, парочка уже исчезла.
— Мы вам пива нацедим! — обещал Корин, и на его юном лице отобразился восторг. — Оно тако-о-ое! Подарок Его Милости! — Он снова улыбнулся им, на сей раз — весело, по-дружески, и убежал.
— Ладно, — сказал Грасс, отодвигая нетронутую кружку. — Пока ваш приятель развлекается, мой лорд, я хочу узнать все, что он рассказывал вам о пропавшем. А потом мы устроим местным допрос с пристрастием.
V.
— У тебя прическа растрепалась. — Эллис заправила ему за ухо непослушную прядь. — Но не волнуйтесь, мой лорд, вы все равно образец изящества в сравнении со мной. Хотя ради вашего прихода я даже выискала время вымыть голову.
Филип взял ее кисти в свои, погладил знакомые изгибы. Тонкие сильные пальцы, привыкшие к тяжелой работе, загрубевшая на костяшках кожа, шрамик от пореза, твердые бугорки мозолей. Руки Эллис было не перепутать с холеными ручками придворных дам, и он любил их.
Как любил ее спокойный характер, безмятежный свет в лучистых глазах, то, как отдыхал рядом с ней душой. Никаких обид, претензий, ревности — как вкусное, но острое блюдо, бурные страсти иногда приедались даже такому ценителю, как он. Жизнь приучила Эллис обходиться без самого необходимого, наслаждаться каждой крошкой перепадавших ей радостей, не думая о том, что могло бы достаться и больше. Любая другая женщина упрекнула бы его за то, что давно не появлялся, но Эллис все понимала без лишних слов. И записку прислала ему только потому, что исчез Тристан.
