Блаженны алчущие (СИ) - Шизоид Агнесса (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .TXT) 📗
Эта сцена оставила у Фрэнка самое тягостное впечатление. Неужели Дениза и правда дошла до подобного? Или Ален все же сумел их надуть? Вдруг его глупость была лишь маской… Я становлюсь подозрительным, как Кевин Грасс.
А вот у Филипа настроение, кажется, только улучшилось. Оставшуюся часть пути он насвистывал веселый мотив, а на губах его блуждала улыбка.
IV.
Изогнутая дугой улица Полумесяца привела их от паперти Крови Агнца к проулку Трех Воров. Они нырнули в него, пройдя в тени древней крепостной башни, и вынырнули на улице Точильщиков, за которой открывалась улица Менял.
Здесь бурлила жизнь — торговля в лавках, занимавших первые этажи домов, шла бойко.
— Уже скоро, — сказал Филип. — Снимите плащи, не хочу, чтобы соседи подумали, будто мои знакомые в чем-то провинились, раз к ним повадились ходить Ищейки.
Они с Кевином повиновались, переодев свои багровые плащи подкладкой наверх.
Филип покосился на Грасса. — Ну, у этого-то на лице написано "Ищейка". Причем с детства.
Вслед за Картмором они свернули с Менял на безлюдную улочку, тянувшуюся параллельно. С одной стороны шли заборы, защищавшие задние дворы с сараями, с другой — тянулась высокая ограда. Фрэнк не сразу разобрал, что за нею, так заросла решетка кустарником и порыжевшим плющом.
Филип привел их к калитке и уверенно ее толкнул. Он явно бывал здесь не раз, и едва ли для того, чтобы навестить знакомого музыканта… Прежде чем войти следом, Фрэнк безуспешно попытался разглядеть герб на медальоне, украшавшем кованую арку.
Они оказались во внутреннем дворе особняка. Само здание частично скрывал от глаз разросшийся посреди двора дуб с необъятным бугристым стволом. Листья дуба одинаково падали на крышу с причудливыми остроконечными башенками и под ноги людям, работавшим в его тени.
Орудовала метлой старуха, сгребая в кучу палые листья; другая женщина, средних лет, тянула воду из колодца; бородатый крепыш, усевшись на ящик, сколачивал из досок что-то вроде носилок. Проходили по двору и другие.
Если бы не они, эти люди, не одежда, сушившаяся на веревке, Фрэнк мог бы подумать, что перед ним — заброшенный владельцами дом, обиталище призраков. Каменная дорожка, по которой Фрэнк шел, была едва различима под пожухлыми сорняками. Кусты, давно забывшие ножницы садовника, разрослись свободно и буйно. Там, где глаз ожидал увидеть аккуратные клумбы, колыхалась на ветру высокая трава, а сквозь стебли печально белела свергнутая с постамента статуя.
Местные обитатели к появлению высокого гостя и двух его спутников отнеслись спокойно. Почтительно кланялись, замечая посетителей, но удивления не выказывали — похоже, их ждали.
— Привет, Том, — обронил Филип, проходя мимо бородача, занесшего в воздух молоток.
— Мое почтение, — откликнулся тот весело, забивая гвоздь в дерево одним ударом. — Вы как раз к обеду, м'лорд Филип, вы и ваши друзья. Вот Эллис обрадуется!
Из-за угла дома показалась девушка, на которую Фрэнк сперва не обратил особого внимания, — еще одна фигура среди прочих, серая накидка, серые волосы, корзина в руках. Но незнакомка направилась к ним быстрым и легким шагом, а бледное ее лицо буквально озарила улыбка, предназначавшаяся одному из гостей.
Девушка разжала пальцы, позволив корзине мягко упасть на траву, и прыгнула в объятия Филипа, который подхватил ее и закружил с такой легкостью, словно, несмотря на высокий рост, она весила не больше осеннего листа. Значит, вот она — Эллис…
Незнакомка показалась Фрэнку довольно невзрачной, что греха таить, и на миг он позволил себе надеяться, что у них с Филипом невинные отношения. Мало ли… Впрочем, стоило Филипу опустить ее на ноги, как девушка обвила его шею руками и впилась ему в губы со страстью, не оставлявшей места сомнениям. Они целовались и целовались, не скрываясь, у всех на виду. Судя по поведению окружающих — здесь равнодушный взгляд вскользь, там одобрительная улыбка — обитатели дома уже успели привыкнуть к этому зрелищу.
И только один человек в отдалении следил за поцелуем угрюмо, не отрываясь, забыв о стуле, который вынес из дома и так и держал в руках. Еще молодой парень, бледный, с волосами как воронье гнездо, черными и всклокоченными. Фрэнку не понравился его взгляд исподлобья, совсем не понравился.
Филип и девушка наконец оторвались друг от друга, хотя его рука осталась по-хозяйски лежать на ее талии. Лучистые серые глаза, казавшиеся огромными на тонком лице, с дружелюбным интересом обратились к гостям.
Девушка — скорее молодая женщина — и впрямь выглядела болезненно худой. Запавшие щеки подчеркивали высоту скул, сейчас слегка порозовевших, запястья и лодыжки были как у девочки-подростка, хотя Фрэнк дал бы ей больше двадцати.
— Это мой друг, Фрэнк Делион, — представил его Филип. — Я тебе говорил о нем.
— Много раз. Очень рада, господин Делион. — Она говорила с легким провинциальным акцентом, при этом четко и ясно выговаривая слова.
Не так Фрэнк представлял себе любовниц Филипа — волосы перехвачены сзади лентой, на худом теле болтается какой-то балахон из неокрашенного холста, рукава закатаны до локтей, на руках — следы черной работы. И все же перед ними стояла не какая-то простушка. В проницательном взгляде — ум и спокойное достоинство, красноватые пальцы длинные, как у леди. Фрэнк поручился бы, что она умеет читать и писать, возможно, получше него самого.
— Я счастлив познакомиться с вами…
— Просто Эллис, — вставила она с улыбкой.
— Эллис — дочь многомудрого Данеона, Познающего, — пояснил Филип. — Кажется, ей полагается какой-то гонорифик, но Многопочтенная Эллис звучит ужасно.
— Ужасающе! — она засмеялась, и Фрэнк подивился, как такой сочный, полный жизни смех помещается в столь хрупком сосуде.
Эллис Данеон вопросительно посмотрела на Кевина, которого Филип, разумеется, "забыл" представить.
— А это мой друг и соратник господин Грасс, — поспешил сказать Фрэнк прежде, чем Филип придумает какую-нибудь гадость. — Мы оба служим в отряде Ищеек.
— Да, конечно, — Ее улыбку и оживление словно сдуло холодным ветром. Свободная рука — второй завладел Филип — смяла ткань балахона. — Вы пришли по поводу бедного Триса.
— Его будут искать лучшие люди столицы, — заверил Филип подругу.
— Да, конечно. Я не сомневаюсь в ваших талантах, господа, — но новая улыбка была лишь бледным призраком прежней. На миг померк внутренний свет, озарявший черты, и что-то помутило прозрачную чистоту серых глаз. Все болезненное, что было в облике девушки, проступило сейчас заметнее.
Впрочем, один взгляд на Филипа, и к Эллис вернулась столь красившая ее безмятежность. — Надеюсь, вы пообедаете с нами, господа. Еда простая, но приготовлена с душой. — Она поманила рукой проходившего мимо паренька. — Усади гостей за стол, Корин. Я схожу позову отца.
— Я с тобой, — сразу откликнулся Филип. — Мы скоро вернемся.
Эллис поставила корзину на скамью, и они зашагали по направлению к дому, ступая по вытоптанной дорожке в обнимку, как настоящие влюбленные.
Фрэнк улыбнулся Корину, посматривавшему на Ищеек с опаской. В свои лет пятнадцать тот был совсем мальчишкой, долговязым и по-юношески нескладным, с забавными непослушными кудряшками. — Ну, веди нас, друг. Ведь мы Ищейки, а значит, всегда готовы поесть.
Так пелось в песенке. Собственно, там говорилось о стражниках, но разница-то невелика.
Корин подвел их к грубо сколоченному столу, стоявшему прямо на открытом воздухе, невдалеке от дуба. Отошел, а когда вернулся, поставил перед гостями кружки с питьем. — Вода с вином. Угощайтесь. Есть уже вот-вот будем! Всем хватит. Он застенчиво улыбнулся и убежал.
Устроившись на скамье, Грасс окинул острым взглядом двор и сновавших по нему людей, которых становилось все больше. Те, в свою очередь, поглядывали мимоходом на Ищеек. Особый интерес гости вызывали у детей: двое мальчиков, один постарше, другой — еще малыш, изучали их с опасливым любопытством, выглядывая из-за кустов неподалеку.
