Искупление грехов (СИ) - Сухов Лео (электронную книгу бесплатно без регистрации TXT) 📗
«Приветствуем вас! Вы начинаете своё необыкновенное путешествие в волшебных мирах. Выберите расу персонажа».
Заставка растаяла, и появилось меню выбора расы. Первая раса — всегда человек. Но Касан человеком быть не хотел. Он мысленно потянулся к окошку меню, чтобы переключиться — но не смог. Значок загрузки продолжал мигать зелёным, так и не заполнившись до конца. Оставалось подождать ещё пару секунд. Треугольник окрасился красным.
«Да что такое?!» — возмутился Касан, внезапно ощутив какой-то дискомфорт. Треугольник продолжал мигать, а потом… шлем неожиданно отключился. Перед глазами вновь появилось тёмное забрало — вот только поднять руку, чтобы снять его, Касан не смог. Дискомфорт, который он ощущал в виртуальной реальности, стал вполне определённым — тугим клубком затаившись в груди. Боль! Касану было невероятно больно! Боль отдавалась в челюсть и левую руку, кислорода решительно не хватало. Хватая ртом воздух, Касан задёргался, пытаясь подняться, но комфортное игровое кресло не хотело его отпускать. Тело покрыл холодный липкий пот. Стало страшно. Очень страшно. Касан не хотел умирать.
Брелок связи… Горячая кнопка вызова… Это решит вопрос. При вызове скорой брелок разблокирует дверь и впустит медиков. Но какой же противный был писк у звонка… Десять минут назад Касан отложил брелок подальше, чтобы тот внезапно не помешал игре. И теперь его рука тянулась к брелоку… Ещё чуть-чуть… Немного… Нет!..
Боль стала сильнее — она нарастала и нарастала, а Касан задыхался, дёргался и пытался дотянуться до проклятого брелока. Сорок лет он ненавидел эти устройства… Сорок лет старался игнорировать их… И в тот единственный раз, когда они понадобились, в тот единственный раз, когда могли спасти его — проклятый брелок не хотел ему помочь.
Рука опустилась, в глазах помутнело — а потом навалилась тьма.
«А мне так нужна была опора на старости лет — мне… Шрам!.. Шрам!».
Я проснулся, ощущая всё тот же мокрый холодный пот, что и во сне. Рядом с моей лежанкой на корточках сидел Долдон:
— Шрам! Там это… вернулись новые серые! Эр-нори сказал срочно будить.
— Хорошо, Долдон. Спасибо! — ответил я, пытаясь прийти в себя. Сон всё ещё стоял перед глазами, заставляя ощущать страх смерти. Не своей смерти — смерти того Касана.
— Сказал срочно! — упрямо повторил Долдон.
— Понял. Беги и скажи, что я буду через минуту, — проговорил я, начиная подниматься. Проклятый Касан с его совершенно бесполезной жизнью никак не хотел покидать мою голову. Оставалось надеяться лишь на то, что он не поселится во мне, как Катуавр. Но стоило мне подумать об этом, как я вдруг понял, что Касан был во мне уже давно. Ещё со школы нерождённых он отлично справлялся с попытками повторить свою жизнь.
Стояло раннее утро. Я отхлебнул воды из фляжки, сгоняя сонную муть, и поплёлся к наблюдательному пункту. К моему удивлению, там были не только Эр-нори и Долдон, но и Нож с Сучем. Мне ещё издали начали сигнализировать, чтобы я пригнулся. К самому краю обрыва я уже подползал, полный сомнений и страхов.
— Сегодня утром пришли, — выдохнул Эр-нори мне на ухо. — Полюбуйся только!
Деревня ожила. Будто и не было этой сонной скуки всех предыдущих дней. Серые люди столпились в центре, окружив вновь прибывших. В них-то я и опознал тех самых прошлогодних врагов. Прибывшие были одеты в кожаные одежды — многие носили элементы людских доспехов, причём трое имели совсем новые части. Они возбуждённо что-то объясняли своим соплеменникам, активно жестикулируя, а те послушно внимали.
— Посмотри под ноги их главному, — угрюмо посоветовал Суч.
Главного определить было совсем не сложно — именно он красовался в самом свежем нагруднике и наручах. У него под ногами лежало какое-то серое тряпьё, и только изрядное упорство позволило мне в этом самом тряпье опознать нашего провожатого. Из всей одежды на нём остался только изодранный до безобразия серый плащ для выхода в Дикие Земли. Но если у тебя отрезали руки и вырезали куски кожи — плащ волнует меньше всего. Лыба пошевелился, и картина стала яснее — он был пойман и частично использован в качестве еды. Руки, похоже, перетянули, чтобы он сразу не истёк кровью. Ноги, видимо, не тронули лишь потому, что никто не хотел его тащить.
Сзади зашуршало — к нам ползли Холод, Злобный и Жесть. Их быстро ввели в курс дела, и весь отряд застыл на краю обрыва, рассматривая открывшуюся картину.
— Он, конечно, дурак, но оставлять его здесь… — проговорил Злобный.
— Не оставим, — согласился я. — Но сейчас мы даже незаметно подойти не сможем. Хочешь отбиваться от этой толпы?
— Нет, я не готов, — признался Злобный.
— Так ты хочешь Лыбу втихую выкрасть? Уверен, что они его сегодня не скушают? — поинтересовался Нож.
— Нет, не уверен, — признал я. — Вытаскивать будем сегодня вечером. Делаем так: собираем вещи, запасаемся водой и потом выступаем. Жесть?
— Да? — спросил боец.
— Останешься следить с обрыва, пока мы до деревни не доберёмся. После этого присоединишься к нам.
— Понял, — кивнул Жесть. Он вообще был парнем сообразительным, да ещё и память имел отличную.
— Всё, принимайтесь за сборы. Я пока послежу, что тут и как. Кто со мной? — сказал я, прогоняя лишних.
— Я посижу, — кивнул Нож.
Мы устроились наблюдать. К этому времени вернувшиеся бойцы серых уже отволокли Лыбу к вкопанному в землю столбу и привязали за ноги и обрубки рук. Селяне разошлись по деревне и принялись за дела, а воины забрались в шатры. Только главный всё ходил по деревне, что-то высматривая. Ну и высмотрел — одну из женщин. Подойдя к ней, он что-то вякнул, поставил на колени, задрал одежды и с удовольствием пользовался ещё полчаса. Под другим взглядом процесс был таким же отвратительным, как и при обычном зрении. Главный буквально скидывал на женщину водопад мудрости — которой у него было столько, что он вообще должен был светиться как фонарь.
Завершил своё дело серый грозным рыком, оттолкнул постанывающую женщину и забрался в ближайший шатёр — где, видимо, и уснул. Больше всего меня удивило, что на процесс серые не просто не обращали внимания, а вообще старательно отводили глаза. Серая женщина, ставшая объектом внимания главного, какое-то время лежала, подрагивая — а потом поднялась, поправила одежду и отправилась работать. Правда, от неё почему-то шарахались её же соплеменники. Присмотревшись, я понял причину — теперь женщина была окружена целым коконом из искр мудрости. Стоило к ней кому-то приблизиться, как мудрость начинала перетекать от неё к сородичам. Вот и сторонились. Только непонятно было, почему они так боялись этого?
К обеду вернувшиеся в деревню бойцы серых вновь выползли на улицу. Один из них даже попытался обхаживать приглянувшуюся селянку, но когда из шатра появился главный, все поползновения прекратились. Главный выбрал себе очередную женщину, причём остальные опять отводили взгляд, а бойцы смотрели с завистью. Пока главный был занят, решительный серый затащил в кусты другую жертву, но как ни вякал ей, так она добровольно и не согласилась. А стоило ему попробовать взять силой, как женщина начала истошно верещать. Главный немедленно отвлёкся от своего занятия, прибежал и начал колотить особо активного бойца.
— А я чего-то не понял… Все бабы в селении — его, что ли? — удивился Нож.
— Похоже, что так, — кивнул я. — И, обрати внимание, остальные селяне к женщинам вообще равнодушны.
— Да, заметил это, — согласился Нож. — И что это значит?
— А это пускай мудрецы разбираются, — ответил я.
Главный закончил с наказанием подчинённого и вернулся к прерванному занятию. Сам он уже снова начинал порыкивать, а женщина — постанывать. Дело шло к развязке.
— Зови Жесть, пускай подходит, — приказал я. — Видеть этого больше не могу.
Быстро перекусив, отряд выступил из лагеря к спуску со скального уступа. Конечно, пришлось делать большой крюк, но зато все эти дни мы выполняли свою задачу в относительном комфорте и безопасности. Мне не терпелось узнать, каким образом к серым попал Лыба — и вообще почему он не на Стене — но для начала его нужно было спасти.
