Клинок его Величества - Горъ Василий (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
- Кажется, я говорила, что сразу после совершеннолетия Видящих из рода Рендарров отправляют в Кошмар? Так вот, это делают не только потому, что мы способны принести пользу короне. Есть еще одна причина: подземелья Кошмара - это идеальное место для того, чтобы девушка, с детства мечтающая о Большой Любви, раз и навсегда возненавидела мужчин…
- А зачем нас ненавидеть? - вырвалось у меня.
- Бедиран Рендарр по прозвищу Коварный был помешан на чистоте крови своих потомков. Поэтому он запретил девочкам, рожденным от правящего короля, иметь детей. И не только детей - ни к одной из нас никогда не подпустят мужчину…
- Жестоко…
- Жесток не запрет. А способ, с помощью которого из нас вытравливают ростки человеческих чувств… - угрюмо буркнула Илзе. - Наши палачи… Мда… Пожалуй, стоит начать не с этого…Эдак недели полторы назад я наткнулась в твоей комнате на трактат Седдика Весельчака 'О телесных наказаниях и способах умерщвления приговоренных' и наскоро его проглядела. Так вот, те элирейцы, которые оказываются в тюрьме - счастливые люди: у них есть ПРАВА! Мало того, любое действие по отношению к ним четко регламентируется законом. Знаешь, прочитав, что у вас мастерами заплечных дел могут быть только взрослые и умеющие контролировать свои эмоции люди, я не поверила своим глазам! И перечитала это предложение раз пять. Почему? Да потому, что основное требование к палачу - это умение контролировать свои эмоции! Говоря другими словами, вы делаете все, чтобы они никогда не позволяли себе больше того, что предписано законом. В Делирии все иначе. В результате все без исключения палачи, которых я когда-либо видела - ненормальные. Они не только не контролируют свои эмоции, но и не скрывают, что пытают ради удовольствия! Представляешь?
Я вспомнил выражение лица помощника мэтра Гирена и скривился от омерзения.
- Теперь вспомни, что ты умеешь видеть эмоции. Даже самые слабые! Потом представь, что обязан присутствовать при каждой пытке… Кстати, ты знаешь, как пытают женщин?
Трактат мэтра Седдика я когда-то выучил наизусть. Поэтому утвердительно кивнул:
- 'Допрашивать обвиняемых женского пола дозволяется только опытнейшим мастерам пыточного дела, способным обойтись без излишней жестокости. При этом им строго-настрого запрещается использо-…'
- Мда… Нашла кого спрашивать… - перебив меня, воскликнула Илзе. - В Делирии про этот трактат никто и ничего не знает! Давай-ка я расскажу тебе, как женщин пытает мэтр Джиэро. Для начала он заставляет жертву проклясть себя за то, что она - женщина…
…Представляя описываемые ею картины, я то и дело ловил себя на мысли, что вижу кошмарный сон. Палачи не имели права пытать заключенных без разрешения королевского судьи! Не могли работать в отсутствии писца! Не могли насиловать женщин - ни сами, ни вместе с тюремщиками! И, тем более, не могли прижигать гениталии, вырывать клещами соски и отрезать груди!
- Подожди!!! А как же тогда основной тезис искусства допроса? - воскликнул я.
- О чем это ты? - удивилась моя супруга.
- Ну, Седдик Весельчак в своем трактате написал, что цель пыток - не унижение подозреваемого, а способ установления истины. А еще он утверждал, что чрезмерная боль способна заставить любого подозреваемого сознаться даже в том, чего он не совершал. Ну, и как же тогда оправдывать невиновных?
Во взгляде Илзе мелькнула такая боль, что я тут же замолчал.
- Тех, с кем работают наши палачи, никогда не оправдывают… - вздохнула Илзе. - Тех, кто попал в Кошмар, ждет либо эшафот, либо известное тебе Навье урочище…Так, о чем это я? Да, вспомнила! Теперь представь себе, каково смотреть на это со стороны… Особенно если тебе - пятнадцать, ты - девушка, воспитывавшаяся в крайней строгости и толком ничего не знающая о плотской стороне отношений между женщинами и мужчинами?
Я представил и… ужаснулся!
Видимо, мои мысли тут же отразились на моем лице, так как Илзе отвела взгляд в сторону и виновато улыбнулась:
- В общем, поэтому-то я тебя и боялась… Хотя и понимала, что ты не будешь меня мучить…
У меня перехватило дыхание, а сердце заколотилось так, что чуть не проломило грудную клетку. Я открыл рот… и понял, что не знаю, что ей сказать! Что безумно ее люблю? Что никогда не сделаю ей больно? Что не обижу сам, и не дам в обиду другим?
Илзе прикоснулась ладошкой к моей груди, прислушалась, а потом робко улыбнулась:
- Спасибо, Ронни! Мне приятно Видеть то, что ты сейчас чувствуешь. Я была права: ты - Настоящий…
…Пара минут ожиданий - и я убеждался, что Илзе меня не боится: в ее взгляде была любовь, нетерпение, предвкушение будущих ласк. В общем, все что угодно, кроме страха. Поэтому я успокаивался. И позволял переполняющей меня нежности выплеснуться наружу…
…Пять дней пути и пять ночей ласк, нежности и безумного, безграничного счастья промелькнули, как одно мгновение. И оставили после себя только воспоминания. Яркие, как лучи летнего солнца и сладкие, как кленовый сахар. Поэтому следующие четверо суток, шарахаясь по городским трущобам в образе Руки главы Серого клана, я жил одними ими. И сходил с ума от желания вернуться домой…
Увы, это было невозможно: где-то здесь, в пропахших кровью и нечистотами лабиринтах Соколиной горы, Гнилого Яблока, Погорелья и Болота прятались Снежные Барсы.
Сто с лишним человек - это очень много: спрятать такую толпу в одной-единственной лежке просто невозможно. Им нужно место, еда, возможность справлять естественные потребности и хоть толика движения. Значит, рано или поздно, но они должны были попасться на глаза хоть кому-нибудь - босоногим мальчишкам, пытающимся заработать себе на хлеб, глазам Серого клана, отжившим свое старухам, коротающим последние дни на завалинках.
Должны были - но не попадались. Несмотря на широчайшие полномочия, 'любезно предоставленные' мне Эгером Костлявым, и весьма неплохую легенду, позволяющую мне расспрашивать любого из соклановцев!
…Постоялые дворы, притоны и ночлежки, подвалы выгоревших во время последнего Большого пожара домов, комнаты местных мамок и склады членов купеческой гильдии - ни в одном из указанных мест не оказалось ни одного мужчины, похожего на воина! Мало того, о них не слышала даже первая сплетница Соколиной горы, Агафа Белая Кость, по слухам, некогда являвшаяся любовницей предыдущего главы Серого клана Элиреи. Когда я наведался к ней домой и потребовал помощи в поисках 'четверых Серых из Делирии, нагло кинувших Гелорского глаза', старуха пошамкала беззубым ртом и не отрывая завистливого взгляда от хорошо знакомой ей метки - тоненького медного кольца с тремя хитрыми царапинами на ободке - хмуро пробормотала:
- Из города бегут даже свои… А чуш-ш-шие… Иш-ш-ши их где-нибудь ышшо…
Спрашивать о причинах повального бегства Серых не было никакой необходимости - за четверо суток мотания по трущобам я успел оценить результаты работы нового начальника Тайной службы. И удивился прозорливости его величества, разглядевшего в Томе склонность к работе такого рода. Да, мой бывший оруженосец работал не один - ему помогал отец. Но результаты их деятельности мог заметить любой, хоть немного знакомый жизнью городского дна.
Нет, на первый взгляд, трущобы жили той же жизнью, что и раньше: полумертвые от восхода и до заката, с наступлением темноты они превращались в зеркальную копию Центрального рынка. Или в поле непрекращающейся битвы всех против всех. Так же, как и раньше, тут можно было купить оружие, коней, собак. Приобрести приворотные отвары и яды. Насладиться ласками женщин любого возраста и цвета кожи. И поторчать на Радужной Пыли.
Но стоило чуточку присмотреться, и оказывалось, что народу, выходящего на промысел, меньше в несколько раз. Что купить себе ребенка невозможно. Так же, как и уродов, выращенных на потеху особо извращенной публике. А еще почти нереально нанять наемного убийцу - как из-за заоблачных цен на эти услуги, так и из-за появившейся нехватки квалифицированных специалистов.
Кроме того, возникли серьезнейшие проблемы со сбытом краденого - большинство известных скупщиков переселилось в городскую тюрьму, а те немногие, которые до сих пор оставались на свободе, предпочитали работать только со старыми и испытанными 'поставщиками'. Или предлагали на 'товар' такие смехотворные деньги, что воровать становилось просто невыгодно. В результате та часть домушников, которая не желала покидать столицу, переквалифицировалась в попрошаек или вышибал, а те, кто не желал изменять любимому ремеслу, спешно покидали город.
