Безликое Воинство (СИ) - Белоконь Андрей Валентинович (версия книг TXT) 📗
А колдун между тем закруглил тему и перешёл к следующему акту. Примечательно, что в этой приватной обстановке он говорил о себе в единственном числе, и вообще, его речь была менее высокомерной, чем на вчерашнем выступлении перед мудрецами, а обращение не таким надменным и в чём-то даже почтительным:
— Ваши условия я понимаю и принимаю, и они, откровенно говоря, не столь уж существенны для меня, — вначале сказал он профессору, и затем Рудокоп повернулся ко мне. — Приношу вам свои искренние и глубочайшие извинения, премудрая дева, за то, что игнорировал вас всё это время. Но теперь мы с моим щедрым другом закончили наши настоятельные дела и можем приступить к краткой и лёгкой трапезе… — Колдун только бросил взгляд на одного из слуг, и тотчас все слуги пришли в движение: стоявшие удалились, а им на смену поспешили другие, с полными подносами. — Я рад приветствовать и угощать вас в моём временном пристанище, — добавил он, — Что было любезно отведено мне в этом храме величайших магов Вселенной.
Призрачный Рудокоп выглядел по меркам Геи лет на 30, а ведь ему должно быть не меньше 300 лет. Неужели эориане поменяли ему тело на молодое? Или это созданная им иллюзия? Или правы те, кто описывает, как этому колдуну регулярно вливают кровь младенцев, в качестве непременной дани поставляемых к его двору угодливыми вассалами?.. Я, разумеется, не могла обращаться к Рудокопу так же, как к нему обращается профессор — называя его коллегой или, тем более, по его истинному имени. В официальной обстановке это должно быть обращение «владыка», возможно с эпитетом «блистательный», так как Призрачный Рудокоп владеет обширными землями в своём мире и является в них не только полновластным правителем, но и высшим духовным лицом. Хотя, в более дружеской атмосфере, допустимо и такое распространённое здесь обращение, как «глубокочтимый магистр» или даже просто «магистр». Я встала, поклонилась (весьма сдержанно) и ответила:
— Ваше приглашение большая честь для меня, блистательный владыка. Позвольте узнать, чем я обязана такой чести, и чем могу быть вам полезна.
— О нет, это я надеюсь быть полезным тебе, разумнейшая ученица достойнейшего мудреца, — на удивление почтительно ответил мне чёрный колдун. — Оставь на время пышные титулы. Мне известны многие, кого именуют таковыми, но у кого из заслуг лишь порождённая наглым обманом слава, что держится одной только глупостью толпы. Можешь называть меня магистром, пока мы находимся в этом уютном и доверительном расположении. — Рудокоп развел руки в стороны, указывая на обстановку вокруг себя.
Профессор Хиги между тем оставил своё место рядом с троном, и вначале, как мне показалось, собирался просто перемахнуть, словно акробат, через стол, за которым я сидела и который слуги уже успели сервировать, но в последний момент передумал, обошёл стол, и пристроился на соседнем со мной месте слева. К моему изумлению, Рудокоп вслед за ним неспешно поднялся с трона, держа осанку идеально прямой, шагнул вниз, развернул стул, спинку которого Бор Хиги только что использовал как опору, и с очень важным видом уселся на него. При этом сел он немного боком и облокотился правой рукой о стол как раз в том месте, которое только что поддерживало профессора. Зачем колдун так сделал, я не понимаю, но в итоге мы оказались друг напротив друга за одним участком стола. Я чувствовала себя в относительной безопасности с того момента, как рядом со мной оказался профессор, и я переключила внимание на сервировку с разнообразными кушаньями. По-моему, в зале тогда стало светлее, а от кушаний распространялись такие соблазнительные запахи… Наверное, на меня действовала благодатная аура, окружающая профессора Хиги, так как даже ком в моём горле исчез, а тошнота уступила место аппетиту. Я вспомнила, что с самого утра проглотила только пару крохотных сухариков.
Мой новый наставник и тут оказал мне поддержку.
— Тебя ведь не баловали изысканной едой в Симбхале, так что пользуйся случаем и наслаждайся этой кухней, — профессор ловко подцепил лопаткой какое-то кушанье, похожее на пирог со сложной начинкой, и положил кусок в стоящую передо мной тарелку. — Попробуй для начала это: тебе непременно понравится.
Затем он переправил такой же кусок и в свою тарелку. У меня уже не оставалось ни повода, ни смысла воздерживаться от угощения.
Профессор упомянул кухню Симбхалы, и здесь он прав. Да, пища там обычно скромная и состоит в основном из варёных риса, фасоли и овощей. Но по праздникам в монастырях готовят очень вкусные блюда и угощают ими всех желающих. А дома, особенно когда у нас бывал приличный достаток, наш стол был обилен и даже изыскан, и меня кормили как принцессу, ведь моя мама прекрасно готовит и знает кухни разных народов. Мои вкусы, конечно же, основаны на той домашней еде, а не на духовно чистой, но в кулинарном смысле скромной монастырской пище Обители Просветлённых.
После обнаружения базы селенитов в наш обиход вошли многие их вещи, и некоторые до того прижились, что используются по сей день. Так, раньше мы ели бамбуковыми щипчиками, а теперь едим селенитскими вилками, ложками и лопаточками из металла или пластика. Особенно это распространено в городской среде. А здесь, в Светлых Чертогах, если перед трапезой это специально не оговаривается, то есть можно так и тем, как и чем вы привыкли. Так вот многие из столовых приборов, которыми был сервирован стол Призрачного Рудокопа, как раз напоминали селенитские, поэтому я не растерялась и уверенно взяла небольшую вилку, показавшуюся мне удобной. Ей я осторожно отломила маленький кусочек пирога и отправила в рот. Это была холодная закуска, немного сладкая, немного пряная, она растаяла у меня во рту, оставив приятное послевкусие и желание съесть ещё кусочек — побольше. Что я и сделала к явному удовольствию сидевшего напротив меня Призрачного Рудокопа. Он как-то загадочно посмотрел на нас с профессором и заявил:
— Я привёз сюда своих лучших кулинаров и гастрономов, а также большие запасы пищи, и это позволяет мне угощать гостей отборными блюдами из тех, что доступны в моих землях. Не тратьте время на похвалы: я и по вашим лицам увижу, придутся ли они вам по вкусу…
Прозвучало это немного зловеще. Я подумала: «Если я поморщусь, попробовав какое-то из блюд с этого стола, что тогда колдун сделает с поваром, готовившим это блюдо?..» Холодок пробежал по моей спине, и я дала себе слово изображать счастливое лицо каждый раз, как буду что-то здесь пробовать.
Не смотря на эту малоприятную оговорку Рудокопа, атмосфера нашего общения заметно потеплела, и все, включая колдуна, переключились на еду. А я сочла это удобным моментом для того, чтобы задать свой личный вопрос моему новому эорианскому наставнику. Да простит меня мой учитель.
— Глубокочтимый профессор, — сказала я, — Не сочтите меня бестактной, но раз я отправлюсь на Гею, могу ли я встретиться со своими родными, что остались там?.. Я хочу повидать маму и брата.
— Конечно, если хочешь, — профессор тут же согласился, лишь пожав плечами. — Только вот извини, девочка, но учти, что на борт звездолёта взять их не получится. Не потому, что я это запрещаю, а потому, что всё гораздо сложнее… Когда-нибудь ты научишься понимать такие вещи.
Он разрешил! А у меня и мысли такой не было — взять их с собой! Только повидать, хоть минутку, обнять и сказать слова любви, прижаться к родным и омыть их своими слезами… Я увижу маму и братика! — ликовала я, — Боги, какое нечаянное счастье!
Профессор Бор Хиги поглощал пищу очень аккуратно, но с видимым аппетитом и смакуя каждый кусочек, и этим, вольно или невольно, он поддерживал мой аппетит. Я даже позабыла про страшную фигуру, так и оставшуюся стоять недвижимо позади красного трона! Столовые приборы, которыми мы ели, были, похоже, из серебра, а сервиз из тонкой глазурованной керамики вроде фарфора. Росписи на тарелках изображали какие-то сценки, но их художественный стиль оказался чересчур символичным, чтобы я могла понять и описать сюжеты этих сценок. Да и не до них тогда было… Профессор предлагал мне попробовать то одно блюдо со стола Рудокопа, то другое, а также советовал напитки, но дальше я уже сама себе накладывала и наливала и благодарила богов за то, что моим обслуживанием за этим столом не занялись слуги чёрного колдуна. Конечно, я ела только те кушанья, которые рекомендовал мне профессор, и надо признаться, что все они были восхитительны.
