Потерянный Эльф - Таругин Олег Витальевич (версия книг txt) 📗
Военачальники, доминусы и маги прошли через коридор в толпе, который быстро организовала для них охрана, и приблизились к егерям, почтительно вытянувшимся при их приближении. Некоторое время все разглядывали пленника.
— Хорошо держится, мерзавец, — негромко бросил Вемиш. — Если я не ошибаюсь, он из горного клана? Дом Серебряной Луны, кажется? Как его взяли?
— Разрешите доложить, — четко, но и без излишнего подобострастия ответил лейтенант, — нам удалось подстрелить его взятую под ментальный контроль птицу, когда эльф кружил неподалеку от лагеря. Очевидно, это разведчик.
Вемиш повернулся к архимагу:
— Надеюсь, что мы надежно прикрыты от любопытных глаз?
Чародей тонко улыбнулся:
— Полной защиты, конечно, не бывает, но нам удалось в значительной степени исказить реальную картину происходящего. Эльфы видят небольшой отряд, который вряд ли вызовет у них излишнюю тревогу — скорее, они решат, что это заслон, прикрывающий расчеты летающих снарядов гномов, и…
— И бросятся с ним разбираться! — закончил его мысль Вемиш, также засмеявшись.
— А значит, у нас появится возможность застать ушастых врасплох и получить достаточное количество материала, — жизнерадостно осклабился архимаг.
Командиры с удовольствием посмеялись над этой немудреной шуткой.
— Ладно, — сказал наконец Павлун, — это, конечно, забавно, но все же покажите нам, чему научились наши господа чародеи?
Архимаг изящно повел рукой:
— Извольте.
Повинуясь его приказу, исчезло заклинание армейского волшебника, а сам он поспешно отступил за спину куда более маститого коллеги. Егеря тоже дружно переместились с траектории готовящегося заклинания. Эльф на это никак не отреагировал, по-прежнему глядя в небо невидящим взором.
Чародей повелительно кивнул одному из своих помощников, несколько суетливо подскочившему к пленнику с изогнутым ножом в руке. Вемиш поморщился — он всегда отличался брезгливостью по отношению к виду крови. Ходили слухи, что в пыточной камере домината он наблюдает за экзекуциями сквозь особым образом зачарованное стекло, искажающее действительность так, чтобы на теле у подследственного не было видно никаких ран.
Волшебник быстро разрезал балахон на груди эльфа и отбежал в сторону. Архимаг степенно подошел к пленнику. Гомон и шум вокруг плаца немедленно стихли — люди напряженно наблюдали за происходящим, вытягивая шеи и вставая на цыпочки. Чародеи находились в более выигрышном положении: почти все они сотворили заклинания, позволявшие видеть действия архимага во всех подробностях.
Эльф постепенно приходил в себя. Выражение едва сдерживаемой боли на его лице уступило место гримасе усталости — он потратил все силы на то, чтобы выдержать пытку, и сейчас тяжело дышал, восстанавливая их. Медленно опустив голову и наткнувшись на тяжелый взгляд архимага, Перворожденный вздрогнул. В глазах волшебника он вдруг прочел нечто такое, что показалось ему гораздо более страшным, нежели все предыдущие истязания, вместе взятые.
Нежная сладость и звенящая боль, ощущение любви и предчувствие трагедии, аромат изысканных цветов и лезвия ножей на тонких запястьях…
И вот тогда Дивный закричал, тонко и безнадежно, как кричит смертельно раненная птица, сбитая в полете и падающая на стремительно вырастающую в глазах землю…
Кричит, зная, что спасения не будет…
Да, именно так! Архимаг плотоядно усмехнулся, надеясь, что зрители оценят его гримасу. Далеко же занесла тебя судьба, горный! Ты, поди, и не подозревал, что закончишь свои дни столь далеко от милых твоему сердцу подпирающих облака вершин. Что ж, я дарую тебе инуюжизнь, а ты заплатишь мне за эту оказанную честь всего лишь ничтожной частью своей Силы. Ведь правда, милый? Ну, не бойся, я покажу тебе новый Путь. Нужно лишь пожелать — и перед тобой откроется поистине чудесный мир! Иди же за мной! Я так хочу, чтобы все увидели его. Вот же он, оглянись, как он прекрасен! Неужели ты пожалеешь отдать мне, Привратнику, скромную плату за возможность созерцать его, быть в нем?!. О, я и не сомневался в твоем благоразумии, и теперь благодарю тебя…
Архимаг завершил ритуал и повернулся к безвольно обвисшему телу спиной. Утерев платком перепачканный кровью рот, волшебник устало посмотрел на военачальников, не отрывавших от него полных нескрываемого ужаса взглядов. Ужаса… но и восхищения!
Прошла секунда, другая… Минута… И вдруг тишину прервал восторженный вопль тысяч глоток, приветствующих поразительное мастерство одного из величайших человеческих волшебников.
— Однако… — восхищенно выдавил из себя Павлун. Он судорожно разевал рот, но подобрать более подходящих моменту слов никак не мог. Доминус лишь тряс головой и повторял: — Однако!
Остальные военачальники и правители разразились бурными аплодисментами, быстро подхваченными всеми наблюдавшими за действиями волшебника.
— Право, не стоит, — неискренне улыбнулся краешком губ архимаг, аккуратно убирая в карман мантии безнадежно испорченный платок (ни один чародей никогда не оставит где попало даже малейшую частичку собственной крови), и небрежно помахал зрителям рукой.
— Прошу господ командиров вернуться в шатер для продолжения обсуждения. Думаю, ответы на все возникшие вопросы мне лучше давать именно там, под защитой охранных заклинаний. Не будем предоставлять эльфам возможность узнать о наших планах раньше времени!
Генералы, возбужденно переговариваясь, потянулись к палатке. Солдаты и гражданские продолжали восхищенно орать, провожая их. Архимаг вошел в шатер последним, и если б кому пришло в голову в этот миг оглянуться, он бы весьма удивился тому выражению, что исказило лицо волшебника, очень бы удивился. Но никто не решился этого сделать. И уж конечно, никому ровным счетом не было никакого дела до страшно изломанного тела, которое егеря деловито отвязали от столба, бросив на подъехавшую «мертвецкую» телегу. Угрюмый долговязый возница в потемневшей от пота рубахе прикрикнул на коня и взмахнул вожжами. Тонкая, неестественно белая, без малейшей кровинки, кисть безвольно свисала через дощатый борт, дергаясь и вздрагивая на ухабах. Длинный тонкий разрез перечеркивал кожу, но и вокруг раны не было ни малейшего намека на кровь…
Алексей был прав — этому миру оставалось уже немного.
Однако в причинах происходящего он все же ошибался…
ГЛАВА 18
Самым поразительным и нереальным было то, что Алексей знал: это не сон. Не сон и не наведенный на него чудовищный морок — магия вокруг была по-прежнему мертва.
Нет, происходящее было чем-то совсем иным; чем-то, чего он пока даже не мог попытатьсяосмыслить.
Отец между тем остановился в нескольких метрах и улыбнулся. От звуков такого знакомого голоса по коже мгновенно побежали мурашки:
— Привет, ежик, ты, как всегда, прячешься, да? А ведь большой уже мальчик… да, совсем большой. Ну, выходи, поговорим. Хотя нет, жарко здесь, давай-ка лучше я к тебе. Твоя спутница ведь уже уснула?
Алексей медленно опустил руку с зажатым пистолетом и вышел из-за скрывавшей его стены. Конечно, будь капитан магом поопытнее, ничего подобного он бы не сделал, зная, сколь легко может искушенный в фантомной магии чародей создать любую, даже самую достоверную, иллюзию. Но Алексей, при всех его немыслимых способностях в управлении Изначальной Силой, магом, как таковым, не был и быть не мог. Да и о фантомной магии, честно говоря, просто не знал. Впрочем, в данной ситуации он не ошибся — стоящий перед ним человек ни фантомом, ни мороком не был.
Отец подошел ближе, стоя теперь прямо напротив капитана. На нем была все та же выгоревшая на солнце полевая форма-«афганка», перепоясанная офицерской портупеей, которую запомнил Алексей. На груди, рядом с гвардейским значком, отблескивал вишневой эмалью новенький орден Красной Звезды, полученный за прошлую «командировку» в состав ограниченного контингента. У капитана тоскливо заныло сердце: все было в точности, как тогда, во время их последней встречи семнадцать лет назад. Та же форма, те же, еще не запыленные пылью афганских перевалов, десантные берцы, то же гладко выбритое, загоревшее до черноты лицо… даже запах — смесь одеколона «Брянский лес» и болгарских сигарет «БТ» — был тем же самым…
