Всадники Одина Цена человечности (СИ) - Морошко Сергей (книги полностью .txt) 📗
– Вы все ее слышали! – Волдо обернулся к толпе. – Слышали, как меня предала моя собственная жена?! Слышали, что сказали Тана и Дрина?! Они хотели убить Злоту, совсем юную деву. Растоптать цветок. И ради чего?! Чтобы сместить меня с кресла посадского. А на мое место посадить Чарну. Совет бы ее не избрал. Слишком она юна. Но с поддержкой Когена нашей волости, Ксанто кир Йольф Сэша, у них могло получиться. Хотя теперь он ничем не сможет ей помочь. Его предадут Суду Богов. А у нас вскорости будет новый Коген. Возвращаясь к делу, я хотел бы послушать еще одного свидетеля. Господин Эйнас, вы не могли бы пройти к трибуне?
Эйнас внутренне похолодел. На негнущихся ногах он поднялся на помост. Вот и его песенка спета. Недостаточно оказалось слов девки о его невиновности. Скорее всего, Волдо надумал избавиться от него тоже. На всякий случай. Сейчас поймает на чем-нибудь, и все… И он присоседится к Бранту и Миате как подсудимый.
Эйнас надеялся, что по лицу его нельзя сейчас прочитать, о чем он думает. Он поклонился, как подобает перед посадником, внутренне собравшись и приготовившись ко всему. Было непривычно выступать перед народом не в красных одеждах судейника, а как простому свидетелю. Да… Сейчас роль посланника Форсети играл не он. А Волдо, внешне такой доброжелательный и справедливый. Его массивная крупная фигура в красном подпоясанном одеянии…
Страшно.
– Эйнас, друг мой, что же вы застыли? Точно полный рот воды набрали. Говорите же, не стесняйтесь! – «подбодрил» его посадник.
Эйнас стиснул зубы. Рядом, совсем рядом стоял Брант. На коленях. Связанный, никак не могущий себя защитить. Казалось, можно протянуть руку и коснуться. Но нельзя. А еще рядом была эта сука – Миата. Если бы не она… Если бы…
– Я… Я знал, что они задумали. Пытался... Я пытался... хотел их остановить. Но. Не смог. Что я один против вашей жены и Когена?.. – почти неслышно проговорил он.
Эйнас знал, что если скажет неправду, то сам поплатится головой. Но ведь… Но ведь никто никогда не говорил, что недосказанность есть ложь? Ведь нет. Всегда все можно списать на забывчивость и волнение перед судом. Так что он попытается. Пусть все эти разговоры перед казнью – фарс. Но вдруг? Может быть, у него получится спасти.
– А почему ты мне ничего не сказал? – уже совсем недоброжелательно спросил Волдо.
Эйнас даже вздрогнул от того, как изменился голос посадника.
– Я... Я узнал о готовящемся заговоре совсем недавно. Как раз этой ночью... Я хотел. Собирался рассказать… Но я решил сначала сам все уладить. Обойтись малой кровью. Вы ведь знаете, что Брант – мой лучший друг. Смолоду мы с ним вместе. И вместе поступили к вам на службу…
– Оставь это, – фыркнул Волдо, даже подрастеряв немного свою суровость. – Знаю я, какая у вас там «крепкая дружба». Давай-ка к делу.
По толпе снова прокатился смешок. Эйнас поперхнулся заготовленными словами. Вот ведь… урод! Ему стало стыдно перед Брантом. Не за себя. За все происходящее. За то, что в последние часы жизни он подвергся подобному осмеянию. Теперь он возненавидел Волдо еще пуще.
– Я пытался его отговорить. Именно этот разговор и слышала девка, – скомканно закончил Эйнас.
Все летело к Хель! Почему? Ну почему все его попытки что-то изменить летят к Хель?!
– Что ж, я приму к сведению твою… заинтересованность в том, чтобы вытащить Бранта из переделки. Наверное, каждый на твоем месте поступил бы так же. Надеюсь, ты впредь больше не будешь скрывать от меня такие важные сведения...
– Да не хотел я ничего скрывать! Я пытался отговорить его! Я как раз в тот день все и узнал! Я не хотел… Я не сторонник таких… Кровавых мер!
– У тебя, Эйнас, очень избирательная нелюбовь к кровавым мерам, – с недоброй усмешкой произнес Волдо. – Мне ли тебе напоминать о несостоявшейся казни пятерых, в общем-то, не заслуживающих такого конца людей?..
Не заслуживающих?! Эйнас хотел было напомнить о резне в Ленивых Пенёчках, о крупнейшем воровстве… Но Волдо предостерегающе вскинул руку:
– Хватит. Я тебя понял. Свободен.
И Эйнас был вынужден покинуть помост. Проходя мимо Бранта, он попытался поймать его взгляд. Ухватить хоть на мгновение. Чтобы попросить прощения. За то, что так вышло... За то, что живой... Ведь он был совсем не уверен, что сможет присутствовать на казни. Не был уверен, что в силах все это выдержать. Глаза Бранта не выражали ничего. Он смотрел немигающим серым взглядом сквозь Эйнаса. В пустоту. В смерть.
Сморгнув подступившие к глазам слезы, Эйнас поплелся на свое место. В первом ряду, подле братьев-убийц, «почетных гостей» посадника. Жутко было на них смотреть. Словно бы зеркало рядом с человеком поставили, так похожи эти двое. И отличить их можно лишь по волосам.
– Ну и последний свидетель. Злота. Возможно, будущий посадник Ове. Моя наследница. Пройди. – Снова донеслось с помоста.
Похоже, этот хмырь решил оторваться на всех. Даже собственную дочь не жалеет, выблядок! Злота медленно прошла на трибуну для допроса. Она держалась спокойно. Будто ей не шестнадцать лет, а все сорок, и подобные выступления перед целым городом дело для нее совершенно привычное. Эйнас даже немного позавидовал ее выдержке.
– Здравствуйте, тятенька. Я же могу вас так называть? Или на суде мне именовать вас Вашим Сиятельством?
Волдо прочистил горло. Казалось, он занервничал.
– По праву своему, ты можешь звать меня отцом иль тятей. Как тебе будет угодно.
– Спасибо. – Она кивнула и присела. Сдержанно, как подобает посадской дочери.
– Итак, Злота. Расскажи, каким образом ты оказалась в лапах волокуна?
– На самом деле, матушка давно уже хотела посадить на твое место Чарну. Мне сама Чарна и рассказала. Она считала это нечестным. И про костюмчик я знала.
– Поясни. Мы тебя не поняли.
– Матушка подарила мне костюмчик яркий. А господин Брант за два месяца до нашей с тобой поездки в Даге приманил к тракту волокуна. Его уж и так, и эдак купцы гоняли. А сколько он повозок разорил! Разумеется, с жалобами все шли к кнуту. Потому ты ничего об этом не знал. Чарна меня предупредила заранее. Когда мы выехали, я уже готовилась к нападению дракона. Только вот кнут с матушкой думали, что он меня съест, потому я начала прикармливать волокуна незадолго до поездки. Мы с Арькой подружились. Она сама назвала мне свое имя. И в тот день Арька меня попросту забрала, потому что я ее попросила.
Во те на! А девчонки-то всех переплюнули. Так и не сказать, что одной двенадцать, а вторая чуть постарше. Вот ведь!.. У Эйнаса даже слов не хватало...
Волдо тоже казался ошеломленным. Похоже, все, что он только что услышал, тоже было для него новостью.
– Ага, – неопределенно выдохнул он. – Чарна, значит, предупредила...
– Да, тятенька, Чарна. Она не желала ни посадского кресла, ни твоей смерти, ни моей. Отошли ее просто, пусть она этого не видит. Недолжно ей смотреть, как уродуют ее мать. Не по-людски это. Мы же не в Диадеме живем. А лучше отошли их обеих. Пожалуйста... Все могут ошибаться. На то мы и люди.
Посадник ничего не ответил, только кивнул неопределенно.
– Что было дальше? – ничего не выражающим голосом поинтересовался он.
– Ну... меня «спасла» посланная тобой ватага, хотя я совсем не желала возвращаться. Мне и с Арьей хорошо было. А ты всегда запрещал мне общаться с драконами. Даже цмока никогда не разрешал заводить. Когда мы вернулись – я пошла к матушке. И предложила ей... да ты и так знаешь! – Она махнула рукой.
– Ясно. – Волдо побледнел. Лицо как-то резко осунулось, а сам он будто стал меньше ростом. – Иди, дочка.
Она легонько присела в реверансе и поспешила прочь с помоста. Да так быстро, точно за ней гналась целая стая голодных диких собак. Светлая коса за ее спиной моталась из стороны в сторону. Как маятник, отсчитывая мгновения до смерти Бранта.
Он тряхнул головой. Прочь! Прочь дурные мысли! Возможно, еще осталась надежда.
Злота уселась на скамью рядом с Эйнасом. Поймала его взгляд и печально усмехнулась краешком губ. «Она знает, – похолодел Эйнас. – Знает! Наверняка Миатина девчонка не раз подслушивала их разговоры. Чарна передавала все Злоте. А та молчала. Ничего не говорила отцу».
