"Фантастика 2023-94". Компиляция. Книги 1-16 (СИ) - Ижевчанин Юрий (книги .TXT, .FB2) 📗
— Истец, что ты можешь ответить на это?
— Я признаю, что мой раб воровал. Граждане рассказали мне это. Но ведь смерть — несоразмерное наказание за мелкое воровство. Если бы сосед выпорол воришку и притащил бы ко мне, я бы извинился, загладил вину и сам бы всыпал рабу по первое число. За такие проступки раба наказывает хозяин, а не сосед хозяина.
— Ответчик, твоя очередь. Что ты теперь можешь возразить?
— Я застал раба на месте преступления. Согласно только что принятому нами закону, он под защитой законов не находился. Это всё, что я хочу сказать.
— Истец, твоё возражение.
— Этот закон относится к лицам. А раб лицом не является. У него нет своей воли. За его поступки отвечает хозяин.
— Высказались! — заявил претор. — Ввиду очевидности дела, что обе стороны не оспаривают ни факт воровства, ни факт намеренного убийства, свидетелей опрашивать нет нужды. Теперь я попрошу секретаря зачитать формулировку закона Атара Основателя о преступнике.
"Тот, кто совершает поступок, нарушающий законы, тем самым ставит себя вне законов и в момент преступления не защищается никакими законами царства или Империи. Согласно договору между царством и Древними, Древние пользуются защитой законов до тех пор, пока они не нарушают законов вне территории своих деревень или же по отношению к тем, кто находится под защитой законов царства и не является Древним, и случай такого нарушения не оговорен явно в существующем договоре с Древними и в будущих подобных договорах".
— В зачитанном тексте не сказано "лицо". Закон относится ко всем, совершающим преступление. Согласны ли вы с этим, судьи?
Судьи единогласно ответили: "Да".
— Следовательно, я вношу на утверждение суда следующее решение.
"Поскольку в момент убийства раб совершал преступление, вины на убийце нет. Компенсации ущерба и извинений ни одна сторона требовать не может, поскольку истец понёс наказание за то, что распустил раба и допустил его до преступления, в виде потери раба, и поэтому обворованный не может требовать возмещения поврежденного имущества. Действие Конгса Олиронганса законно и может обсуждаться лишь с точки зрения справедливости и морали".
Судьи единогласно проголосовали за постановление. Народ разочарованно загомонил: все надеялись на красивое и длительное обсуждение и споры. А тут всё тихо, гладко, быстро, ясно. Но Таррисань вновь поднялся со своего кресла и призвал народ к тишине.
— А теперь, граждане и судьи, нам нужно на будущее обсудить, как действовать в подобных случаях, чтобы всё было по основным понятиям нашего царства. Поэтому мы исследуем данный случай подробнее. Олиронганс, ты сказал что-либо перед убийством?
— Не помню, — честно ответил ошеломлённый торговец.
— Он только взревел, как разъярённый медведь! Ни одного человеческого слова он не сказал! — загомонили свидетели происшедшего.
— Вот видишь, часть вины на тебе есть. Ты взревел, раб мог просто потерять ум с перепугу и броситься в панике бежать. Надо было что-то сказать ему. Но ты целиком отдался греху гнева.
— Ну да. Есть такая вина, — ответил торговец. — Надо будет помолиться и покаяться.
— Всё верно, — продолжил довольный Таррисань. — А теперь скажи, что же украл убитый?
— Этот наглец спёр ведёрко отличного варенья, флягу чачи и окорок, — под смех народа перечислил купец.
— Выпивка и закуска! Да ещё и для женщины подходит! Небось, шлюху себе подцепил, — загомонил народ.
— А теперь скажи, Олиронганс, что было бы, если бы он тащил лишь, скажем, флягу чачи?
— Ну что? Заорал бы на него, догнал бы, выпорол бы как следует и к хозяину отвёл получать добавки, — честно ответил купец. — А этот тип обнаглел.
— Значит, убил ты его не столько за воровство, сколько за наглость? — спросил граф.
— Выходит, так, — под аплодисменты народа ответил лавочник.
— Ну что, судьи и народ. По-моему, это смягчает моральную вину Олиронганса. За наглость действительно преступника можно убить, и здесь гнев простителен.
— Точно! — закричали довольные зрители.
Народу происходящее всё больше нравилось. Такой разбор был интересен и всем по душе.
— А скажи, Олиронганс, не был ли ты раньше обижен на этого раба или его хозяина?
— Пожалуй что да. У меня были подозрения, что этот тип уже несколько раз у меня по мелочи то выпивку, то еду утаскивал. А хозяин за ним плохо смотрел.
— Вот теперь отвечай ты, Ичирилин. Ты что, раба плохо кормил, голодом морил и вообще недостойно содержал, что тот всё время крал еду? — ехидно спросил Таррисань.
— Да ты что? — возмутился столяр. — Каждый день он получал хлеб или рис, кашу и похлёбку, вина или чаю, зелени вдоволь и фрукты. По праздникам рыбу или мясо вдоволь, выпивки сколько хочешь. На большие праздники ещё сребреник на бабу. Одежды у него были и тёплая, и прохладная. И работой я его не слишком перегружал. А так я был им доволен: делал всё, что приказывали, и свои обязанности исполнял. А что выпить любил, так это обычно для раба. А вот что он ворует, я не знал.
— Ну да, это правда, — захохотал народ. — Заморенным Скудир не выглядел, в лохмотьях не ходил, и частенько видели его пьяным, а порой в компании шлюх.
— А вот теперь, мастер, ответь ещё на кое-что. Много ли ты денег давал рабу?
— Да он ведь выпить не дурак был. Редко когда пару медяков на покупки, и строго за них спрашивал. Вот на праздники…
— О праздниках ты уже говорил. Но разве тебе не странно было, откуда он берет выпивку или деньги на выпивку, а ещё небось и на баб?
— Не думал я об этом, — признался столяр.
— Значит, ты неправду сказал, что не знал, что твой раб ворует. Ты не хотел этого знать. — жёстко сказал Таррисань.
— Выходит так, претор, — после некоторого раздумья сказал мастер, ощутив, что народу очень не понравится, если он начнёт выкручиваться.
— Значит, и ты серьёзно виноват. Распустил раба. Я не сомневаюсь, что, если бы он попался, ты бы с него полшкуры спустил, но ведь лучше до этого не доводить. И тебе позор, и всё прочее плохо. А вот теперь вернёмся к Олиронгансу.
Купец, который надеялся, что с ним уже покончили, невольно вздрогнул и был ошеломлён неожиданным вопросом Таррисаня.
— Вот скажи, торговец, а если бы это был не раб, а рабыня? Что бы ты сделал?
— Смотря какая рабыня, — растерялся под хохот собрания лавочник.
— Молодая, симпатичная, — улыбнулся граф.
— Отдрючил бы и выпорол. Убивать не стал бы. И, может, даже хозяину ничего не сказал бы, — под ещё больший хохот ответил Конгс.
— Ну что ж, достойный ответ. Но что бы ты сначала сделал: использовал бы её или выпорол?
— Не извращенец же я и не садист! Сначала поимел бы, а потом слегка выпорол бы, чтобы наказать. А то вдруг ей понравится, и ещё придёт воровать.
— А вот как думает народ: после этого было бы законно её выпороть?
— Нет! — закричали все. — Она уже не занимается преступлением. А за ущерб он с неё уже компенсацию взял.
— Прекрасно! — сказал граф. Тогда я просуммирую всё наше обсуждение в следующем эдикте.
"Раб, совершающий мелкое преступление, подпадает под действие закона Атара Основателя о преступниках. В этот момент с ним или с ней можно сделать, что считает нужным гражданин, заставший на месте преступления. Но при этом, чтобы были соблюдены основные понятия, необходимо учитывать следующее. Мелкое воровство, мелкое жульничество, обман, неумение удержаться от соблазна — качества, присущие рабам. Поэтому при выборе наказания либо компенсации нужно это понимать и не проявлять жестокости. Нельзя наносить увечья или допускать, чтобы пошла кровь, кроме той, которая может пойти естественно от нормальных действий. После наказания либо получения возмещения раба либо рабыню нужно вернуть хозяину. Если хозяин спросит, что случилось, или начнёт выставлять претензии, необходимо рассказать о проступке раба и потребовать от хозяина извинений и наказания провинившегося. Если же хозяин ничего не спрашивает и не возмущается, то дело заставшего — рассказывать или нет и требовать ли дополнительного удовлетворения. Если же раб убит на месте преступления, то деяние убившего законно, и его поступок подлежит разбору лишь с точки зрения чести и справедливости. Если же раб сопротивляется, то допустимы и полностью оправданы любые действия, пресекающие преступление".
