Вслед за Бурей. Дилогия (СИ) - Рымин Андрей Олегович (полная версия книги .txt) 📗
'Нет! Не может быть! Как же так?!'
Все же через пару мгновений Кабаз сумел взять себя в руки и приложил к груди девушки ухо.
Тишина!
Только гул в висках собственной крови, и все - больше ни единого звука.
Кабан взвыл. Протяжно и громко, словно зверь потерявший детеныша. Боль утраты сдавила сердце, осознание содеянного прорезало душу ножом, и незримая рана навсегда изменила охотника, что был прежде Кабазом.
***
Вечерело. Закатное солнце садилось куда-то за дальние горы на той стороне Долины, прощаясь с сереющим миром до следующего утра. На берегу возле самой воды, между двух мертвецов, скрючившись, сидел человек. Он тоже прощался.
Покрасневшие от долгого плача глаза, казалось бы равнодушно, глядели на бездыханное тело подруги, но душой парень все так же рыдал. Просто слезы закончились. Лицо Кабана осунулось и побледнело, плечи ссутулились, руки безвольно свисали вдоль туловища. Кабаз за весь день ни разу не отошел от убитой, даже встать не пытался. Как рухнул в песок на колени в момент прозрения, так и не поднимался - все сидел и сидел, и сидел.
Ветер, пригнавший давеча тело Лисека к острову, давно стих. Волны пропали. Безмятежная вечерняя тишина разлилась вокруг, и только трели сверчков нарушали всеобщий покой. Погруженный в раздумья Кабаз слушал песню трескучих малюток, ощущая себя как никогда одиноким. Ему казалось, что весь мир обезлюдел, и кроме крошечных лесных обитателей, да самого Кабана на свете больше никого не осталось. Ни родичей, ни Безродных, ни птиц, ни зверей. Только твари зарбаговы, он и сверчки. Остальные мертвы. Все мертвы. Вся Долина мертва. И главное - это теперь навсегда. Последнего человека он, Кабаз, задушил своими руками. И не просто человека - любимую женщину, частицу себя самого. Считай, что обоих убил. Как теперь дальше жить после сделанного - охотник не знал. Да и не хотел знать. Сейчас он вообще ничего не хотел, кроме как самому умереть. Лечь на песок рядом с Ингой и заснуть вечным сном, чтобы все горе и вся боль, что терзали его неустанно, пропали, забылись, растаяли в небытие.
Но хотеть - одно, а мочь - совершенно другое. Гнетущее чувство вины не давало Кабазу сбежать от проблем. Какое там - умереть! Он даже шелохнуться сейчас был не в состоянии. Застыл, как бездушный идол. Только горькие мысли летят в голове хороводом. Не обращая внимания на затекшую спину и ноющие суставы, на холод, на голод и жажду, охотник сидел без движений всю ночь и все утро, и вплоть до полудня. Все думал. О прошлом, о будущем, о настоящем, о Инге, о Племени, о родных и друзьях, о себе.
"Что теперь? Как мне жить? Что мне делать?"
Помутившийся разум рождал лишь вопросы. Ответов же у охотника не было. Сознание парня витало в каком-то тумане. Он даже на время забыл кто он сам и зачем он вообще здесь сидит. Только чувствовал каким-то неведомым чувством, что так надо. А почему, зачем? Постепенно Кабаз погрузился в какой-то не то сон, не то бред и совсем перестал осознавать происходящее вокруг. Он даже не заметил, как сходил под себя - мочевой пузырь сам все сделал.
Только ночью могучего Кабана наконец одолел настоящий сон. Парень медленно завалился на бок и проспал на остывшем песке до утра, мучаясь в непрестанных кошмарах. Когда же он наконец проснулся, ответы на все вопросы сами-собой возникли в его голове, как-будто сам Ярад вложил их туда этой ночью.
Кабаз встал, подошел к воде, напился, вымылся и приступил к работе. Теперь он знал - что делать.
***
Серая пелена облаков, набежавших за ночь, полностью заволокла небо. Вроде час, как уже рассвело, а вокруг темнота. Стылый ветер порывисто свищет в ушах и чувствительно щиплет намокшие руки. Поднимаемые веслом брызги летят прямо в лодку и окатывают гребца холодным дождем. Пахнет осенью.
Не самый удачный день для долгого плавания, но Кабаз ждать не мог. Испортившаяся погода - не повод откладывать начатое. Тем более, когда дело задумал настолько трудное, что в голове не укладывается. Тут уж не до мелочных неудобств, вроде ветра и холода. Предстоящее во сто крат тяжелей переправы в грозу. А гроза предстояла нешуточная. Там, на западе, пока еще далеко, озаряя небесную высь, то и дело сверкали молнии. Звуков грома не слышно, все глушат порывы ветра - в ушах только свист. Но то лишь пока. Скоро стихия достигнет их острова, и тогда... Правда, нет никаких больше "их".
Кабаз оглянулся. Горит до сих пор. Но уже не так ярко, как раньше. Расстояние-то уже ого-го - прилично отгреб, мили две, или три отмахал. Но понятно и так - костер еле жив, затухает помалу. И это с таким-то поддувом. Ничего, пускай гаснет. Задачу свою огонь выполнил, пожрал ненужные больше людям тела, освободил души. Теперь уже бывшие недруги, коих смерть примирила, рука об руку в небо возносятся. Или падают в Бездну. Здесь уже не Кабазу решать.
Парень горько вздохнул и опять заработал веслом. Нужно было спешить. Если к вечеру не добраться до берега, можно вовсе не выплыть. В беззвездную ночь направление держать не по чему. Понесет в сторону, и сам не заметишь, как начнешь по Великому озеру дуги крутить, пока совсем не обессилишь. Тут тебе и конец. Перевернет волна лодку - пойдешь ко дну, и все планы насмарку.
Погибнуть Кабаз не боялся, и так на смерть шел, а вот замысленное не выполнить - страшно. Оно-то в любом случае - шансов мало, почитай совсем нет, но попытаться он должен. Иначе бы зачем столько мучиться, плыть куда-то, потом идти долго-долго, да еще толком не зная куда. Тогда лучше уж сразу в костер к Инге с Лисеком, да все вместе духами к Яраду на небеса. Но нет. Цель себе Кабаз выбрал и отступать от задуманного не собирался. Только целью этой и жил со вчерашнего дня. Данное самому себе обещание гнало парня вперед, наполняло конечности силой и удерживало остатки поврежденного разума в голове.
Без этой непосильной задачи, что взвалил на себя одуревший от горя охотник, вся дальнейшая жизнь Кабана виделась ему совершенно бессмысленной. Ведь в минуту отчаяния, когда убивший любимую парень находился на грани безумия, он постиг горькую истину - все люди мертвы. А значит и родичей своих искать, как он раньше хотел, теперь поздно. И вообще, любые дела и старания - труд никчемный. Остается только одно - отомстить! А кому? Так известно же - от Зарбага все зло! Не сдержал его Громовержец, дал прорвать твердь земную, позволил мир погубить. Лезут и лезут зарбаговы твари из Бездны. Заполонили Долину проклятые! А раз можно вылезти, значит, можно и влезть. Нужно только место найти.
Где поиски начинать, Кабаз знал. Как-никак лично первое чудище встретил у дома Мудрейшего. Поблизости, стало быть, и проход. Нужно только пробраться туда незамеченным. Вдруг, да получится. А там уже разбираться по ходу придется - что, куда... Ну да ладно. Об этом уж позже. Сейчас только путь в голове. И так не простая задача - полмира прокрасться. Куда уж загадывать дальше. Как будет, так будет. Не сдюжили боги своими руками свершить правосудие, так пусть уж его длань направят!
Кабаз не просил, а надеялся. Да и как без надежды идти на безнадежное дело? Пусть самую малость, но юноша верил в успех своей миссии. В его состоянии и крупицы от шанса хватало, чтобы считать ее настоящим шансом. Подсознательно парень готов был цепляться за любую тростинку, даже обманную, самим им и выдуманную. Не важно. Лишь бы надежда. Надежда и цель. Другого не надо.
И ведь собрался охотник не горы свернуть, не звезду с небосвода достать, не лису трехголовую изловить. Посложнее задачу он себе выбрал. Не много, не мало, а самого Зарбага шел Кабаз убивать. Раз тварей его простым честным кремнем одолеть можно, то и бога жизнь человек отобрать в состоянии. И если на всем свете никого кроме последнего из сынов Кабана не осталось, то ему это дело и делать. Больше ведь все равно некому.
