Вслед за Бурей. Дилогия (СИ) - Рымин Андрей Олегович (полная версия книги .txt) 📗
- Я его разбудить хотела. Тихонько пихнула древком сквозь дыру, а он как скоканет. Всю крышу разворотил. Я в сторону, а он меня копьем тычет. Осколок ракушки на палку приделал... А ты небось и не знал, что он оружием обзавелся?
- Зачем ты все это устроила? - перебил Кабаз Ингу. Ответ-то он в общем-то знал, но хотелось послушать, что скажет девчонка. Вернее, как она это скажет.
- Понятно зачем. Ты хотел меня бросить! И не просто бросить. а с заклятым врагом один на один оставить.
Инга и не собиралась оправдываться, или извиняться. Наоборот, она сама шла в атаку. Кабаз даже слегка удивился такому напору. Он-то ждал нежных слов о любви, горьких слез и стенаний. Думал, она станет на жалость давить, а вот нет. Не угадал. Вообще, у Безродной имелось два способа для уговоров: или нагло с нападками, прям как сейчас, или плач и несчастные полные боли глаза. Раз уж выбрала первый... Охотник поглубже вздохнул, приготовившись слушать ругательства.
- У самого мозгов нет, так радуйся, что меня боги разумом не обделили! Гаденыш бы меня во сне придушил, как пить дать! Так что выбора ты мне оставил немного. - Инга язвительно ухмыльнулась, как бы давая понять: "Сам, дурак, во всем виноват."
- Убивать не хотелось, да и сил у меня маловато. Неизвестно бы еще кто кого. Пришлось хитростью. Сказала, что не пускаю тебя никуда. Сказала, что в пузе ребенок, а ты, мол, не знал. Дала лодку, копье настоящее и еды дня на три. Он же просил отпустить его? Вот и дождался.
- А не боишься, что он теперь про нас Миртам расскажет, или Варханам? - вспомнил Кабаз аргумент, доселе мешавший им выдворить Лисека с острова.
- Сейчас уже не боюсь. Времени с запасом прошло. - В глазах девушки, и действительно, не было страха. - Ни те, ни другие сюда до сих пор не явились, а значит, не до нас им теперь. Да ладно мы. Они ведь даже не спешат наказать злодеев, что рыбацкий поселок разграбили, а всех жителей отправили к духам. А это уж будет похлеще украденной лодки - такое никто не прощает. А раз так, значит, плохо там все. Вовремя мы сбежали. Демоны, стало быть, добрались-таки до Великого озера. К ним-то твой Чажан и поплыл - в один край дорожка.
- Про разоренный поселок местные могут не знать, - попробовал сопротивляться доводам Безродной Кабаз. - Варханы же к Миртам спешили. Раз не пришел кто, значит орда виновата. Любой бы на чудищ подумал.
- Это только, если в самом поселке никто с тех пор не бывал - во что я не верю, - немедля парировала Инга. - На месте-то легко разобраться: кто в непотребстве повинен. Да и пропажа лодок - любому дураку за подсказку. Думаешь, никто про остров не знает? Как бы не так.
"А ведь права девка." - мысленно сдался Кабаз. "Либо весь народ уже на востоке, и им до нас дела нет, либо..."
О том, что нынче Долина совсем обезлюдела, и по лесам только твари зарбаговы шастают, охотник старался не думать. Уж родичи-то точно спаслись. Иначе и быть не может. Только вот, как теперь их найти и, как вообще на такой поиск решиться. Бабу-то свою, пусть и обманула в очередной раз, бросить никак нельзя. Спасала она его-дурака ни единожды, да и любовь... Парень прислушался к собственным чувствам. Да, любовь к черновласой паршивке в сердце по-прежнему теплилась. И как только так получилось? Ведь, дрянь еще та. Подлость девки Кабаз теперь знал, а поделать с собой все равно ничего не мог.
"Может, вмазать ей?!" - мелькнула шальная мысль в голове. - "Пусть знает, как меня злить! А то творит, что хочет! Мужик я, в конце концов, или нет!"
Кабаз даже на миг подобрался, напряг мышцы ног, но... Порыв, как спонтанно возник, так и схлынул. Не в обычаях Племени было баб бить. Да и понял охотник, что не даст этот удар ничего. Ни Безродной в урок не пойдет, ни его самого не утешит. Парень шумно вздохнул и, закрыв глаза, постарался изгнать из головы ненужные мысли. Получилось. Почти. Кто бы еще знал, что теперь делать. Кабаз не знал.
- Так что и думать забудь про дурацкие поиски непонятно чего, - почувствовав, что опять победила, продолжила нападать Инга. - До весны никуда тебя не пущу, а потом вместе двинемся. Сплаваем, разведаем что к чему и решим, как жить дальше. Коли уйдут демоны, попробуем твоих разыскать, ну а если нет, то... Лучше одним на острове жить, чем совсем помирать. Детишек тебе нарожаю...
"До весны я не продержусь," - обреченно подумал Кабаз. "Совсем изведусь от бездействия. Как же меня так угораздило вляпаться... Ведь, всегда с головой дружил, а тут, как под чары попал. Может, она на меня заговор какой наложила? Вдруг, колдовством меня держит? Все ведь прощаю: и ругань, и подлости, и обман. Вон ведь, какую свинью мне с Лисеком подложила - убить мало! Да и пацан хорош. Духами предков мне клялся, а сам... Нет. Не судьба мне теперь жизнь по-старому обернуть. Я теперь к Инге привязан накрепко. Любовь - штука страшная. И чего только люди говорят, что от любви до ненависти один шаг? Шагаю, шагаю, а все бестолку. Ничего не меняется."
***
Перемены, на которые влюбленный охотник никак не рассчитывал, и которых, если положить руку на сердце, пожалуй, и не хотел, произошли в его жизни утром третьего дня.
Кабаз, отчего-то проснувшийся в этот раз раньше обычного, потихоньку, чтобы не разбудить подругу, выбрался из землянки и, втянув полную грудь прохладного рассветного воздуха, трусцой припустил к воде - умываться. Выскочив из зеленого сумрака леса на пляж, парень тотчас же заметил в прибое какой-то предмет. Приличное, шагов триста-четыреста, расстояние не позволяло в точности определить, что там такое дрейфует у берега, и заинтригованный Кабаз немедля устремился к находке.
По мере приближения к цели, то, что поначалу охотник принял за плавник, постепенно обрело очертания человеческого тела. Маленького тела, почти детского. Кабаз вихрем ворвался в воду, подняв тучу брызг. Лисек! Ошибки быть не могло. Худощавую фигуру мальчишки Кабан признал сразу же. Даже переворачивать лицом вверх не требовалось, чтобы понять. Тем не менее Кабаз это сделал и, подхватив утопленника под мышки, выволок его на берег.
Несмотря на длительное пребывание в воде, тело парня не сильно распухло. В детстве Кабазу как-то раз довелось поглазеть на вынесенный Великой труп какого-то рыбака из Безродных, но того бедолагу, видно, дольше тягало течением между омутами - вонь стояла, хоть нос затыкай. Лисек выглядел лучше и совсем не пах, но все же... Мертвец вообще - зрелище не самое приятное, а утопленник, так и подавно. Даже зачерствевший душою Кабаз ощутил отвращение. А уж он-то всякой мерзости насмотрелся за последнее время.
Одеревеневшие конечности паренька навечно застыли в полусогнутом состоянии. Слипшиеся пряди волос почти полностью закрывали лицо, но один глаз мутным белесым пятном продолжал смотреть в никуда. Правый краешек рта, также выглядывавший из-под спутанных косм, неестественно искривился в причудливой посмертной гримасе. По всему было видно, что обретенная намедни свобода не принесла парню радости. К духам он отходил в муках. Страдания последних минут напрочь обезобразили миловидный некогда лик.
Раздосадованный Кабаз стоял на коленях возле тела мальчишки, не зная что делать дальше. Вернее, конечно, он знал, что погибшего нужно предать огню. Так с мертвыми не только в Племени поступали. У Безродных, насколько охотник знал, бытовала та же традиция. Только он же весь мокрый, да и чужак. Других-то Чажанов они с Ингой зарыли в песок на дальнем конце острова - не стали себя утруждать. Но ведь это же Лисек! Его с Важгой и остальными равнять не хотелось. Совесть требовала с мальцом поступить по-людски. Пусть и предал он Кабаза, не сдержал обещание - сбежал в ту же ночь, все равно паренька было жаль.
Кроме жалости, как это не странно, склонившийся над мертвецом охотник также испытывал злость. Злился Кабаз на Ингу, отправившую мальчишку на верную смерть; злился на себя, за то что не смог предугадать случившегося; злился на самого Лисека, хотя уж он-то за все уже расплатился сполна; злился на зарбаговых тварей, погубивших привычный мир и его прежнюю счастливую жизнь; злился на богов-попустителей и на судьбу-обманщицу.
