Буря над колдуном - Нортон Андрэ (бесплатные полные книги .TXT) 📗
Торвальд оторвал взгляд от жесткого тонкого пластика карты, возвращаясь к действительности. Он перевел взгляд с Шэнна на скудный берег.
— Как? И чем? — не понимая, поинтересовался он. И только потом серьезность ситуации дошла до разведчика.
— Ты знаешь, как?..
— Здесь должна быть рыба, они ловили ее в горном ручье, — ответил Шэнн, вспомнив события двух-трехдневной давности. — Потом камни. Под этими камнями тоже может прятаться рыба. Может, и мы найдем здесь что-нибудь.
Он знал, что Торвальду не хочется останавливаться на берегу, тратить время на такую охоту. Но голодные росомахи не станут слушать ничьих доводов, а Шэнн не собирался терять животных из-за прихоти офицера.
Но Торвальд не возражал. Шестами они направили плот к южному берегу, под укрытие нескольких светящихся ив. Шэнн выбрался на берег, росомахи — следом; озабоченно обнюхивая почву, они шли за юношей по пятам, пока он переворачивал камни, под которыми прятались странные подводные твари. Рыбы с рудиментарными конечностями, даже в своей родной стихии недостаточно проворные, чтобы избежать когтистых лап, выбрасывавших их с отмели на берег. Им попалось животное с гладкой шерстью, широкой плоской головой и перепончатыми передними лапами, похожее на небольшого тюленя, которое Тэгги сожрал, прежде чем Шэнн рассмотрел его поближе. Росомахи опустошили полмили берега, прежде чем землянам удалось загнать их обратно на плот.
Пока они охотились, Шэнн изучил окружающую равнину более подробно. Сухая земля, хилая растительность. Странные колючие кусты росли из сухой почвы, словно пальцы с ободранной кожей — неприятного ярко-красного цвета, отличаясь от обычного аметистового оттенка растительности на Колдуне. Под лучами восходящего солнца перед Шэнном открывалась гладкая голая равнина, сперва оттолкнувшая его, потом — заинтересовавшая.
Торвальд забрался на самый верх откоса берега и смотрел в сторону гор. Когда Шэнн начал загонять росомах на плот, офицер обернулся и спрыгнул вниз, сжимая в руках развернутую карту.
— Положение не так благоприятно, как нам казалось, — заметил он. — Нам придется уйти от реки в горы.
— Зачем?
— Здесь река течет между гор в стремнине — вот пороги, — офицер, присев, нервно черкнул ногтем по карте. — Тут нам лучше бросить плот. Дальше непроходимый участок. Но к югу есть расселина, возможно, мы пройдем по ней. Это составлено по данным фоторазведки.
Шэнн знал достаточно, чтобы сообразить, куда их может завести такая карта. С воздуха могут быть хорошо видны основные черты ландшафта, но с высоты очень легко пропустить мелкие подробности, которые окажутся совершенно непроходимыми на земле. Тем не менее Торвальд уверенно спланировал их путь, словно он уже не раз проходил этой дорогой и она была прямой и гладкой, как шоссе на Тайр. Почему им обязательно нужно к морю? Пока Шэнн еще не решался поставить под сомнение приказания офицера. Пока, во всяком случае, ему нечего было возразить, кроме заявления, что он не доверяет неопределенной информации.
Шэнн не сводил взгляда со своего напарника, пока они отчаливали от берега и выводили плот на стрежень. Торвальд прекрасно знал — он сам назвал их — все опасности, лежавшие на пути. Однако офицер нимало не сомневался в их способности достичь моря. А если и сомневался, то эти сомнения не пробивались наружу сквозь его невозмутимую скорлупу. Впрочем, не успел закончиться первый день, прожитый вместе с Торвальдом, а Шэнн уже догадался — для напарника он всего лишь еще один инструмент, который офицер Разведки использует в неизвестных Шэнну целях. Которые для Торвальда, в свою очередь, являются первоочередными. Такое положение не очень нравилось Шэнну, но пока он держал себя в руках, не позволяя недовольству вырваться наружу. Он уважал знания Торвальда, но отношение офицера к нему не давало даже надежды на большее, чем полупартнерство в работе, — на человеческое отношение.
Почему Торвальд вернулся на Колдун? И почему он рискнул своей жизнью — а может быть, и не только своей, если их теория насчет того, зачем Трогам земной пленник, была верной — неужели лишь, чтобы выкрасть из захваченного лагеря этот футляр с картами? Когда разведчик впервые заговорил о налете, он говорил только о припасах, а о картах не было сказано ни слова. Судя по всему, Торвальд выполнял какую-то миссию. Интересно, что произойдет, если Шэнн неожиданно выйдет из повиновения и потребует от офицера кое-каких объяснений, здесь и сейчас?
Впрочем, Шэнн достаточно знал людей, чтобы понимать — из Торвальда он вытянет не больше, чем тот ему захочет сказать, и такое преждевременное выяснение отношений завершится только его полным поражением. Он сухо усмехнулся, вспоминая чувства и мысли, возникшие у него, когда он впервые увидел Рагнара Торвальда, всего несколько месяцев назад. Словно офицер мог принимать во внимание, что нравится или не нравится, о чем вообще думает какой-то там Шэнн Лэнти. Нет, мечты и реальность редко соответствуют друг другу. Кстати, о мечтах…
— На этих картах побережья случайно нет горы в форме черепа? — неожиданно спросил он.
Торвальд оттолкнулся ото дна реки шестом.
— Черепа? — переспросил он недоуменно, как часто отвечал на вопросы Шэнна (если только они не говорили о каком-нибудь сверхважном насущном деле).
— Да, странный такой череп, — кивнул Шэнн. Сейчас юноша представил его себе так же явно, как и во сне, — череп, из глазниц которого поднимаются крылатые твари. Это тоже было странно — обычно сон забывался через несколько часов после пробуждения.
— У него выступает нижняя челюсть и об нее… в эти багровые скалы бьют волны.
— Что? — теперь Торвальд слушал действительно внимательно. — Где ты слышал об этом?
— Я не слышал об этом. Мне это приснилось сегодня ночью. Там еще летали птицы — или вроде птиц — которые кружились над глазницами…
— А что еще? — Торвальд слегка наклонился, его глаза с живейшим интересом смотрели на юношу, словно он хотел силой вытянуть подробности у Шэнна из головы.
— Это все, что я запомнил — гора-череп. Шэнн не стал добавлять еще одну деталь сна — что он должен найти этот череп. Обязан найти!
— И ничего больше? — Торвальд помолчал и добавил, медленно, с явным нежеланием говорить: — Ничего, похожего на пещеру, заполненную зеленой пеленой? Сплошная зеленая пелена?
Шэнн покачал головой.
— Нет. Только гора-череп.
Торвальд недоверчиво покосился на него. Наверное, выражение лица Шэнна оказалось достаточно убедительным, потому что офицер усмехнулся:
— Еще одна замечательная теория разлетелась к чертям. Нет, твоего черепа нет ни на одной из наших карт. И наверное, моя пещера тоже не существует. Возможно, это просто дымовая завеса…
— Что?.. — но Шэнн так и не успел задать вопрос до конца. Над пустыней поднялся ветер, дунул над рекой, принеся с собой мелкую песчаную пыль, которая серой пленкой покрыла воду, людей, животных, плот. Пыль падала с тем тихим шорохом, с каким падает снег.
И этот шорох не заглушил вопля, далекого вопля, ослабленного милями расстояния, того улюлюкающего воя, который они слышали в лагере Трогов. Торвальд жестко оскалил зубы.
— Псы вышли на след.
Он снова схватился за шест, подталкивая плот. Несмотря на жару, Шэнна пробрала дрожь. Он тоже взялся за шест, подумав, что время, должно быть, теперь больше не на их стороне.
