Последствия старых ошибок (СИ) - Бэд Кристиан (книги бесплатно читать без TXT) 📗
И встали. Потому что Абио исчез. Лошадь его кушала травку за палатками, лениво обмахиваясь хвостом.
Я вызвал дежурных, выяснил, что под утро грантс зашел в палатку Дарайи, но так и не вышел оттуда, и решительно направился за ним… Потом я решительно постоял у символического порога… Ну и решительно послал дежурного к гостям сообщить, что Абио задерживается.
Грантсы безропотно расселись на земле. Хоть бы один пришёл повозмущаться. Они сидели и даже не говорили почти — веселый таможенник, с которым мы успели поторговаться с утра, начкомбез, банда местных…
Солнце медленно потянулось к зениту. Все ждали. Молча, словно — так и нужно.
Наконец Абио появился, но не заторопился к своим, а остановился в задумчивости у палатки.
Я подвел ему лошадь.
Грантс был погружен в себя по самые уши, но кивнул мне, и я, повинуясь всё тому же внутреннему импульсу, протянул ему «испорченный» ритуальный кинжал
Абио взвесил кинжал в руке… Вынул из ножен свой и вручил мне — с улыбкой, с дружеским наклоном головы… Не взять было невозможно.
Кинжал Абио оказался гораздо «старше» моего, со странным ассиметричным узором вытравленным по лезвию, таким тонким и пронзительным, что даже смотреть было больно.
— Скажи, — спросил я, с трудом отводя глаза от переплетающихся линий, — а почему не приехал ни один из мастеров… Ну, из тех, что встречали меня здесь? В первый раз?
— Одного достаточно, — покачал головой грантс, проведя большим пальцем по напайке на полученном от меня клинке. Чтобы наточить несуществующее лезвие, Джоб наплавил узкий шов другого металла.
— В смысле? — не понял я.
Палец Абио не порезал, напротив, я видел, что посторонний блеск — притупился.
— У жителей Крайны традиционно два имени, Агжей, — тихо–тихо сказал Абио. — У ученика мастера — три имени. У мастера — одно. А у великого мастера имени нет совсем. Он очень смеялся, узнав, что ты «забыл» тогда именно его фальшивое имя.
— Значит, ты рангом выше, чем..?
Абио кивнул:
— Хоть я и тот ещё дурак, видит Амо. Ну, прощай.
— Почему — прощай?
— Потому, что нам нужно попрощаться. Может, умрём. Тогда — вспоминай меня живого. Абэ, мальчик, — он коснулся рукой моего виска. Удачи тебе. Даже если не увидимся, знай, что все мы: мыслями, душой и волей — с тобой.
И он поехал к ожидавшим его людям. И караван медленно двинулся к перевалу.
Я стоял и смотрел ему вслед.
У меня было по самое немогу работы, но я стоял.
Я ведь пытался им командовать на Аннхелле. Безуспешно, правда, но и Абио малым намёком не указал мне ни разу, где его место, а где — моё. Я полагал, что Абио — местный отморозок, вроде погибшего Тако. И в упор не замечал, как на него оглядывались здешние, а историю с лордом Михалом вообще слопал, в подробности не вдаваясь.
Стоп. А Н'ьиго? Кто бы он ни был, он тоже очень авторитетный человек в этих местах. Рядом с великим мастером стояли тогда двое — Абио и Н'ьиго.
И еще этот мальчик, с которым меня познакомил лорд Джастин? Как же звали–то его? Ки–А–но? Это одинарное имя или тройное? И там в чём фишка, он же совсем щенок?
Мне казалось уже, что я неплохо стал разбираться в своеобразии здешней жизни, а оказывается — успешно себя обманывал.
— Господин капитан, — включился на браслете дежурный. — Командующий экзотианской эскадрой, эрцог Локьё, вызывает вас по официальному каналу.
Локьё? По официальному?
Я зашагал в сторону палатки связистов, пытаясь размышлять по дороге, что же могло случиться, чтобы Локьё вызвал меня официально?
Эрцог поздоровался по–экзотиански, я автоматически ответил. Языковой практики у меня хватало и здесь.
— Чем обязан, господин командующий?
Локьё молчал, вглядываясь в мое, не самое свежее после этой долгой ночи, лицо. Выглядел я, наверное, соответственно выпитому, но голова болела даже меньше, чем вчера. Где–то я читал, что во времена примитивные радиацию из организма выводили как раз алкоголем. Ну, будем считать, что полечился.
— Что–то случилось? — я не то, что не выдержал паузы — не видел в ней смысла.
— Что–то? — переспросил Локьё. — Это — ты называешь что–то?
Но конкретизировать он не стал. Отвернулся от экрана и прошёлся по каюте. Повернулся:
— Ты приглашен на официальную встречу в рамках Cогласительной комиссии по вопросам провокации на Гране. Приглашение получишь ближе к вечеру. Можешь не лететь, делать тебе там нечего. А на НЕофициальные мероприятия — жду. Послезавтра, в шестнадцать по всеобщему времени. Не сочти за труд выспаться к этому сроку, не то мне твой лендслер что–нибудь отгрызёт.
— А я точно там нужен?
— Нужен, прямолинейный ты мой. Где не нужен — я тебе сразу сказал. Но без твоей несообразительной тушки, в виде буфера, мы с вашими можем вообще ни до чего и не договориться. Адама в секторе нет, а кроме него ещё никому не удавалось успокоить вашего командующего. Я буду не один. Мне придется и за своими следить. Потому я возлагаю на тебя большие надежды — он зол, как собака, твой лендслер.
Локьё нахмурился и прошёлся по каюте. Меня он не стеснялся совершенно. При посторонних такую игру эмоций на его лице увидеть было бы нереально.
Дьюп на меня не выходил, но я подозревал, что он не очень в духе. Задумав всю эту историю, он уже был достаточно раздражен.
А цене его раздражению — известная. Он имел привычку держать в рукаве столько неожиданных карт, что ещё на «Аисте» довел как–то замполича до обморока, просто знакомя его с предварительной аргументацией своей позиции. Он так и сказал: это пока предварительные аргументы. После чего замполич на моей памяти в наш «карман» больше не поднимался. И на «Аисте» у меня, благодаря Дьюпу, была тихая, лишённая начальственного досмотра, жизнь.
— Ну вот и отлично, — сказал Локьё, видимо, заметив в моих глазах проблеск понимания. — Послезавтра. У меня. В шестнадцать.
Над Ларицей кричали и кружились каники, местные ласточки или стрижи. Это к перемене погоды. Завтра будет дождь, а лучше бы — послезавтра. И нужно срочно лететь и проверять, что у нас может смыть дождём в Тарге. И хватит ли нам концентрата для бактериальной очистки воды.
Генерал резерва Риигхард Дегир никогда не понимал, о чем вообще можно разговаривать с врагами, если не о демаркационных линиях или выкупе военнопленных.
Дегира в игре между аристократическими кланами держали за фигуру нейтральную, иначе ему не доверили бы резерв. Сам он не был даже полукровкой: выходец из среднего сословья, служака, прямой, острый и не знающий компромиссов.
Но генерал сумел проявить исполнительность и мужество в войне с хаттами, и как только речь зашла о порядке и стабильной работе — о нем вспомнили. Командование резервом — это не для молодых и горячих. Дисциплина и строгая отчетность здесь не роскошь, а средство сохранения должности. И генерал Дегир не мог не выполнить приказа, за который ему теперь грозился оторвать голову Локьё. Формально эрцог дома Нарьяграат является главнокомандующим обоих эскадр — Севера и Юга.
Дегир, не обладая особенными психическими способностями, имел большой практический опыт встреч со знатью Содружества: всё–таки ему уже перевалило за двести. И он прекрасно представлял, что может с ним сделать находящийся не в духе Локьё. Мало того, генерал был готов принимать такое положение вещей и терпеть, но… CОГЛАСИТЕЛЬНАЯ комиссия с имперцами?
Он успел с утра вычистить перья всем нерадивым ординарцам, отдать под трибунал заворовавшегося по его мнению интенданта и назначить трое суток карцера нерасторопному дежурному. Но настроение это ему не улучшило, напротив, приближающаяся официальная встреча давила на мозг и ворочалась ядовитым ежом в желудке. Переговоры — ещё куда ни шло, но Cогласительная комиссия? С чем это командующий эскадрой юга собирается «соглашаться»? И откуда у двух воюющих сторон могут взяться взаимные претензии? Перемирие–перемирием, но это не мир, а всего лишь НЕ война! Может, ещё нанесённый ущерб начнём подсчитывать?
