Proxy bellum (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич (бесплатная регистрация книга .txt, .fb2) 📗
— Отличное решение ведь… — пронеслось у Фрунзе тогда в голове. Ведь ничего лучше, чем строительство не развивает экономику в целом. Кумулятивно. А сырье… Ну а как массово заниматься строительством без сырья?
Тут главное про другие направления не забывать и с ума не сходить. Что, впрочем, совсем другая история. Ибо Фрунзе закусил удила, когда осознал эту замечательную формулу. Которая позволяла обеспечить и рывок в экономике, показав настоящее чудо, а не то — расчетное, что он показывал раньше, и решить уже жилищный вопрос, без которого не избежать проблем социального напряжения…
Ведь у людей должен быть определенный минимум.
Те самые, еда, вода, сон и секс без которых человек становиться удивительно подвержен любым манипуляциям, ибо терять ему нечего. Этакий минимальный физиологический уровень. И его технически невозможно реализовать без доступного жилья. В идеале — чтобы у каждой семьи была своя, пусть небольшая, но каморка.
Мелочь?
В общагах можно пересидеть?
Ничего подобного.
Каждой семье требовалась своя автономная «пещерка». Ибо как говорил Ленин, перед тем как объединяться нужно размежеваться, то есть, понять, что кто что хочет сам. Он, правда, говорил про иное. Но Фрунзе понимал — здоровое общество не получится построить, если не иметь в его основе здоровую, адекватную, полноценную семью. А такую семью не получить, если не обеспечить ее жильем — той самой личной «пещеркой»[2].
Понятно, что дальше — больше.
Тут как всегда — сначала джинсы рваные, а потом бриллианты мелкие. Однако не решив ключевой вопрос базовых, физиологических потребностей широких масс, всегда будет оставаться угроза социального взрыва. Нависая над государством дамокловым мечом…
Перед Фрунзе встал вопрос — как это все сделать?
Да, он использовал блочное строительство для возведения экономных домов. Но темпы, которые хоть и казались волшебные в прошлом, его совершенно не устраивали. Но он то, в отличие от сторонних наблюдателей, пусть даже и простых рабочих, прекрасно представлял себе СКОЛЬКО жилья нужно построить. И что это нужно сделать в максимально сжатые сроки. Для чего блочное домостроение не годилось. Да — это не кирпичная кладка, но все равно — медленно.
Интересные и перспективные дома каркасно-монолитной технологии с разными способами заполнения также не подходили. Слишком много работ в полях. Что заметно увеличивало время непосредственного строительства. А в типичном для России климате и не отработанной для зимнего строительства технологией — это прям беда.
Кирпич шел вообще лесом.
Долго. В известной степени дорого. И требовались целые толпы квалифицированных каменщиков, чтобы не напортачить.
Туда же отправлялись всякие индивидуальные проекты, которыми застраивали первую линию московских проспектов. И так далее. И тому подобное… В сухом остатке оставались только панельные конструкции. Но на обычные панельки Фрунзе делать ставку не хотел. По ряду причин. Как личного качества, так технологического. Поэтому в Балашихе и открылся завод для обеспечения объемно-модульного домостроения. Первый не только в Союзе, но и в мире.
Это как?
Это когда на заводе в специальных формах отливались не плиты, а комнаты разом. Точнее секции, из которых можно было собирать всякое как из кубиков Lego. Между собой же они крепились за счет пазов, штырей и штанг. Что позволяло их не только быстро и точно собирать на месте, но и давать конструкции устойчивость в отличие от обычных панелек. Как карточный домик от, допустим, взрыва мешка гексогена в подвале они такие конструкции не должны были осыпаться.
Первый завод.
Опытный.
Пробный.
Под него уже удалось заготовить и седельные тягачи, и погрузчики, и краны. Пока только под него и только для производства домов не выше пяти этажей, чтобы без лифтов и излишне сложных коммуникаций. Но если все пойдет как надо…
Ух!
Перспективы открывались такие, что аж дух захватывало. В какие-то два три года можно было практически полностью заменять ветхий или одноэтажный жилой фонд какого-то небольшого городка. Тем более, что больших земляных работ проводить не требовалось. Фундамент под эти дома шел на забивных сваях, утянутых поясом мощного ростверка. А набивать их можно было даже зимой, подготавливая площадки…
Бесплатно раздавать жилье генсек не собирался. Ибо то, что человеку дают просто так он не ценит. Это с одной стороны, а с другой — бесплатным оно получалось очень условно. А если быть честным, то это жилье не было бесплатным от слова вообще. Ведь за него кто-то платил. Кто? Если максимально упростить бизнес-модель, то на советские «бесплатные» дома в оригинальной истории скидывались всем Союзом. То есть, живешь ты или нет в них — ты все равно постоянно за них платишь. Само собой — не явно[3]. Что выглядело как минимум не справедливо. Которая усугублялась тем, что жилье это строилось на собранные у людей деньги, но этим самым людям не принадлежало. То есть, находилось в собственности у государства…
Такая себе история…
Для «клюквы» или «плаката» можно и ей спекулировать. Особенно перед необразованными и наивными людьми. Но как схема хозяйствования подобная модель дурно пованивала. И это — мягко говоря.
Фрунзе же мог пользоваться и другими финансовыми инструментами, не прибегая к методичному грабежу населения страны. И вообще видел главной целью не превращение всего населения в пролетариат в узком смысле этого слова[4], а максимальное улучшения уровня жизни широких масс. То есть, выстраивал принципиально иную стратегию развития, выбросив в мусорное ведро все идеологические конструкции, что мешали этого добиваться. Ведь идеология — это своего рода план развития, а не самоцель. И она должна обслуживать прикладные интересы общества, а не подпитывать идеализм[5]. Который Михаил Васильевич считал формой психического расстройства. Этакой бесноватостью… одержимостью навязчивыми идеями…
Но и отдавать все на откуп «невидимой руки рынка» он не собирался. Прекрасно понимая, что ничем хорошим это не закончится и не может. Поэтому готовил довольно разнообразные схемы социального приобретения жилья. Например, для семьи, в которой никто не являлся собственником, вводилась возможность приобрести жилье по себестоимости в рассрочку. Эконом-класса, разумеется. Хотя даже в однокомнатной квартире такого класса минимально присутствовала просторная кухня-столовая, человеческий холл и лоджия. Просто в обязательном порядке. Во всяком случае в новостройках.
И таких программ было много.
Разных.
Всяких.
Рынок коммерческого жилья при этом оставался. Но из-за действующей в Союзе маржинальной табели задирать цены, потому что кому-то так захотелось, не было никакой возможности. Коррупцию, понятно, никто не отменял. Но пока Фрунзе удавалось контролировать и предотвращать включение взяток и фиктивных расходов в сметы. В основном. Из-за чего стоимость коммерческого жилья была весьма и весьма доступной, тем более что под них потихоньку раскручивались очень мягкие ипотечные программы…
А дальше?
Михаил Васильевич возлагал большую надежду на систему перекрестного контроля. В том числе общественного, куда, после очень долгий сомнений вошел Махно и его ребята. Самые сознательные. Что позволяло надеется на несколько десятилетий лютых проблем, ожидавших коррупционеров.
Параллельно он пытался внедрить схему контроля через более предсказуемую модель — через страховые компании. Все-таки махновцы — анархисты, а что у них в голове никто не знал. Даже, как казалось Фрунзе, они сами. Ибо воплощенный хаос.
Агенты этих компаний должны были принимать каждый этап строительства. Нет подписей? Не страховки. А нет страховки и дом сдать в эксплуатацию не можешь. Для защиты же от взяток вводилась личная материальная ответственность инспекторов, сидящих на очень и очень приличных зарплатах. Если дом упал или стал аварийным по вине застройщика, то жильцам выплачивается страховка. И проверяется — была ли вина инспектора. Если да — то на него вешается вся сумма этой страховки. Так что смысла брать взятки просто не было. Платят хорошо, а в случае косяка можно было ТАК попасть, что пожизненно за еду работать. Аналогично обстояло дело с халатным отношением к работе. Но это дело будущего — такие компании только предстояло создать…
