Ротмистр Гордеев (СИ) - Дашко Дмитрий Николаевич (смотреть онлайн бесплатно книга txt, fb2) 📗
Оказывается, среди офицеров бригады я известен не благодаря походу по тылам японцев, а по вот таким вот делам.
- Так точно!
- К вашему несчастью, я имею честь быть знакомым с семьёй адъютанта начальника нашей бригады и более того, со Станиславом мы дружим практически с самого детства.
Моя челюсть падает вниз. Твою дивизию! Вот это поворот.
- Поверьте, я был вынужден так поступить. Штабс-капитан Вержбицкий оскорбительно отозвался о даме, с которой я знаком.
- Если не ошибаюсь, ваша дама – китаянка, а её брат – хунхуз. Не самые приличные знакомства для русского офицера.
- Господин полковник, давайте отставим эту тему в покое и поговорим о том, что меня к вам привело.
- И что же вас привело?
- Я знаю, что из флота в бригаду будет направлена пулемётная команда. Прошу ходатайствовать перед их превосходительством генерал-майором Степановым, чтобы два пулемёта были приданы моему взводу.
Бровь полковника иронично подымается.
- Простите, штабс-ротмистр, а с какой стати я должен это сделать? Чем так ваше подразделение так отличается от других, что нам придётся ради него раздёргать пулемётную команду? Тем более генерал-майор собирался держать её в резерве.
- Дело в том, господин полковник, что мне удалось по достоинству оценить роль автоматического оружия в войне, кроме того я разработал некоторые методики, повышающие его эффективность.
Взгляд Ванновского тускнеет, очевидно, в его глазах я прожектёр-хвастун, коих, увы, в армии полно.
- Если не возражаете, я изложу свои соображения.
- Не возражаю.
Извлекаю из глубины памяти знания, полученные в училище и на войне, само собой с поправкой на время и технические возможности пулемётов. Сначала полковник воспринимает информацию с недоверием, потом начинает задумываться, в конце он уже полностью погружён в то, что я попытался ему объяснить на пальцах и разжевать.
- Ваши идеи не лишены определённой логики, - признаётся полковник. – Но пока это всё теория, не подкреплённая практикой.
Практики у меня за глаза и за уши, но вряд ли Ванновскому понравится, если я пущусь в детали.
- Так давайте проверим на поле боя, - говорю я.
- Легко сказать! Вы понимаете, какая это ответственность, штабс-ротмистр? Вы знаете, в какую копеечку влетел казне каждый пулемёт? С нас ведь снимут не только погоны, но и головы!
Своё производство «Максимов» только начато, поэтому подавляющее большинство машинок в войсках импортное, а стоят они и в самом деле безумно дорого.
- Для хорошего дела мне не жалко ни погон, ни головы, - заявляю я.
- Боюсь, в этом случае речь пойдёт о погонах генерал-майора Степанова и об его же голове, - грустно усмехается Ванновский. – Должен вам отказать, штабс-ротмистр. Вот когда пулемёты начнут массово поступать в войска, тогда мы проверим всё, что вы мне рассказали.
Хочется громко выматериться, но вместо этого я вдруг говорю:
- А хотите пари, господин полковник?
- Какое пари? – недоумевает он.
- Обычное. Вы ведь считаетесь лучшим стрелком полка?
Он польщённо улыбается.
- Не без этого, штабс-ротмистр.
- Тогда давайте проверим, кто из нас лучше стреляет. И, если пари выиграю я, то вы передадите нам пару пулемётов, если нет…
- Достаточно, как вас по батюшке?
- Николай Михалыч.
- Достаточно, Николай Михалыч. Мне нравится ваше пари. А наказание я вам обязательно придумаю! – злорадно потирает руки полковник. – Но потом, когда вы проиграете. Например, примирю вас с Вержбицким.
Ради этих пулемётов я готов даже на дружбу с долбоклюем адъютантом, поэтому склоняю голову в кивке.
- У меня в саду нам никто не помешает, жену и прислугу я извещу, - входит в деловой раж Ванновский. – Из чего будем стрелять?
- Каждый из своего револьвера. У вас ведь наган?
- Да.
- И у меня тоже наган. Думаю, так будет честно: револьверы у нас одной марки.
- Согласен.
- Тогда попрошу вас принести мне два больших гвоздя и молоток.
Он уходит в дом, чтобы отдать распоряжения и возвращается с тем, что я просил.
В конце сада стоит деревянный сарай, вколачиваю в него наполовину длины оба гвоздя, отхожу шагов на двадцать.
- Выбирайте ваш гвоздь, господин полковник.
- Вот этот, - показывает он.
- Отлично. Итак, стреляем отсюда. Кому из нас понадобится меньше выстрелов, чтобы загнать гвоздь по самую шляпку, тот и победил.
Ванновский переводит взгляд с сарая на меня и обратно.
- Ну что ж, жребий брошен, Рубикон перейдён. Кто первый?
- Уступаю эту честь старшему.
Полковник принимает стойку как в тире, вскидывает руку с револьвером, прицеливается и делает выстрел. Бах! Пуля попадает в шляпку гвоздя и вбивает его на несколько сантиметров.
- Моя очередь.
Бах! У меня результат аналогичный.
- Неплохо, Николай Михайлович, неплохо! Вижу у меня появился достойный соперник. Да, можете называть меня Сергеем Петровичем.
- Благодарю вас, Сергей Петрович.
Если первый блин не был комом, то на второй промазываем, причём оба.
- И на старуху бывает проруха, - смеётся Ванновский.
Ему определённо нравится это мужское развлечение.
Исправляем досадные промахи с третьего выстрела. Пока идём ноздря в ноздрю.
- Что будем делать, если получится ничья? – спрашивает полковник.
- Надеюсь, у вас есть ещё гвозди?
- Пока есть, но таким макаром мы можем все гвозди в доме перевести.
И всё-таки мне удаётся победить в этой схватке, когда на пятом выстреле Сергей Петрович мажет, и его пуля уходит в молоко, а я загоняю свой гвоздь по самую макушку.
- Эх! – вздыхает полковник. – Обставили вы меня, Николай Михайлович! Позор на мою седую голову!
Его лысеющая шевелюра не содержит ни единого намёка на седину.
К счастью, зла на меня Ванновский не держит, забирает с собой в дом, где мы с ним и в компании его очаровательной супруги потихоньку приговариваем пару графинчиков водки. Само собой, мадам Ванновская пьёт шампанское.
В расположение я приезжаю буквально на автопилоте и падаю с коня в руки проворного домового.
- Эка ж вас угораздило, - шепчет Кузьма, раздевая меня и укладывая в постель. – Небось намаялись, сидючи за решеткой, захотели отдохнуть, да сил не рассчитали.
Не могу сказать за полковника, но к утру моя голова просто раскалывается. Я просто мечтаю о живительной ракии из фляжки Николова, только где её здесь достать?
Но служба есть служба, спихивать свои обязанности на Бубнова я не собираюсь, поэтому провожу со взводом учебные занятия, а после обеда все массово садимся изготавливать ручные гранаты. Там, на передке, они нам ой как пригодятся.
Жаль, что по-прежнему сплошная кустарщина, но лучше уж с такими гранатами, чем без них. Почти все мои солдаты уже видели на что способны эти смертоносные штуки, поэтому относятся к процессу с понимаем. В какой-то степени теперь от гранат зависит их собственная жизнь.
Ближе к вечеру меня вызывают на пост, выставленный у входа в деревню. Вижу несколько подвод, загадочно накрытых рогожей. Подводы сопровождают люди в чёрном, то есть – мореманы. Сердце радостно бьётся в груди: замолвил за меня словечко, Ванновский, не обманул полковник Генштаба.
- Кто такие?
- Вашбродь, вы штабс-ротмистр Гордеев? – спрашивает один из мореманов.
- Он самый.
Лицо морячка кажется мне знакомым. Точно! Я вспомнил его.
- Жалдырин, ты что ли?
Во время моего нахождения в госпитале мы с этим водяным неплохо погоняли демонов в монастыре.
- Так точно, господин штабс-ротмистр. Приказано доставить вам два пулемёта «Максим» и поступить в ваше распоряжение инструктором по пулемётному делу.
- Знал бы ты, братишка водоплавающий, как ты порадовал меня сейчас!
Бойцы помогают сгрузить с подвод «Максимы», я прикидываю, кого бы назначить в пулемётные расчёты. Вдобавок в голове зреют первые мысли, как бы облегчить эти тяжеленые хреновины, на которые у меня весьма амбициозные планы.
