Великий поход (СИ) - Годунов Борис (книга жизни txt) 📗
Гитлер снова сбежал.
Сбежал, прихватив ближайших подельников и эсэсовцев – судя по всему, всех оставшихся, бросив Германию и Францию на растерзание терранам.
Разумеется, война не кончится прямо сейчас. Меньше часа назад вторая нацистская эскадра была перехвачена на выходе из Кильского канала, прямо в устье которого была накрыта атомным ударом, после чего уцелевших добили торпедоносцы – но это ничего не меняло. Гитлер снова сбежал, и вряд ли наугад. Где-то у этого мерзавца было еще одно логово, и его снова предстояло найти – и на сей раз уничтожить окончательно.
Все снова, как и год назад… Только вот кораблей уже далеко не пятнадцать и даже не сорок – пятнадцать одних авианосцев, пусть для этого и пришлось раскошелиться всем союзникам, а в особенности американцам.
– Нам куда? – осведомилась Этне, поймав пробегавшего солдата и велев ему отогнать машину обратно.
– На «Киев», штаб теперь там, – Хаецкий снова протянул руку, помогая напарнице подняться по трапу. – И мы даже и близко не представляем, что нас ждет… Опять. Когда мы явились сюда, мы тоже не имели ни малейшего понятия, что здесь творится.
– Хочешь сказать, что вы поставили все на простую удачу?
– Сомневаюсь – вряд ли наше руководство на такое способно. Хотя… Нас-то, сама понимаешь, спрашивать никто не будет…
Очередной переход на «ты» был снова оставлен без внимания. Трудно бежать по полетной палубе, уворачиваясь от техников, матросов и тягачей, и думать при этом о чем-то еще… Тем более, что причина спешки была совершенно непонятна – все равно выйти в море можно будет только через час-полтора, когда все корабли будут готовы, а потом еще дня два идти до места перехода. Тем не менее. Встретивший их на палубе матрос сообщил, что Горшков настоятельно просил поторопиться – и они торопились.
Тем не менее, они оказались последними и удостоились мимолетного недовольного взгляда адмирала.
Как только дверь кают-компании закрылась, Горшков поднялся и заговорил:
– Итак, мы снова отправляемся в погоню за Гитлером. На сей раз, однако, мы имеем хотя бы смутное представление о мире, куда нам предстоит отправиться, поэтому прошу слушать очень внимательно и по окончании доклада высказывать свои соображения. Товарищ Фок, вам слово.
– Исходя из того, чем мы располагаем – а эта информация весьма фрагментарна, – начал физик, – мы пришли к выводу, что это достаточно развитый в технологическом плане мир, значительно больше похожий на Терру, чем тот, где мы находимся. На Терру полувековой давности, следует добавить – и я уверен, что мы встретим достаточно много людей знакомых нам по собственной истории, и даже, возможно, собственных двойников или двойников родственников… Но за счет множества деталей этот мир будет все-таки весьма заметно отличаться от нашего. И, собственно, это все… Хотя я позволю себе предположить, что нацисты там уже окопались.
– Благодарю, – кивнул Горшков. – Итак, мы знаем о новом мире чуть больше, чем ничего, но, смею надеяться, за оставшиеся два дня разведка сможет выдвинуть хоть какие-то предположения.
– На пустом месте, да, – прошептала Этне. – Кстати, я официально к вам прикомандирована, так что теперь Хилленкоттер и мой командир. И если он сейчас не выскажется…
Хилленкоттер высказался.
– Как справедливо заметил уважаемый адмирал Горшков, мы знаем лишь чуть больше, чем ничего. Поэтому ни в коем случае не следует терять бдительности и пренебрегать прекрасно зарекомендовавшими себя процедурами… Ведь даже если враг и не успел подчинить себе одно из государств того мира, всегда следует учитывать возможность некоей случайной находки или удачного открытия, которое значительно продвинуло вперед науку и технику, сделав ее опасной для нас…
Все это было совершенно очевидно. И столь же очевидно было и то, куда американский адмирал послал всех, требующих от него ясновидения…
По опущенной на стекло металлической сетке змеились голубоватые разряды, неестественный туман вокруг кораблей сгущался, отрезая их от мира, а Хаецкий гадал, что ждет их эскадру по ту сторону тумана – в ином мире. Все повторялось… Вот только теперь они были куда лучше вооружены, точно знали, чего ждать от врага и хоть что-то знали о месте назначения – что, впрочем, никак не гарантировало отсутствие сюрпризов, причем вряд ли приятных.
Вой генераторов стих, туман рассеялся – и взглядам стоящих в рубке открылось море нового мира. Точно такое же, как и в покинутом – даже погода была абсолютно такой же… И точно также поблизости не было кораблей. По крайней мере, на экранах радаров не было ничего, кроме эскадры.
Проводив взглядом сорвавшиеся с катапульты и умчавшиеся за горизонт самолеты, Игорь вздохнул – если они снова обнаружат одинокую яхту с загорающей девушкой… Хотя нет, вряд ли кто-то додумается загорать по такой погоде – было хоть и ясно, но достаточно холодно, так что в этом мире сейчас было самое позднее начало мая.
– Не люблю ждать, – вздохнула за спиной Этне. – Тем более – в такой ситуации… Как считаешь, найдут они что-нибудь стоящее?
– Мы что, окончательно перешли на «ты»? – удивился Хаецкий. – Впрочем, я ничего против не имею… И что они найдут – не берусь и гадать. Если верить нашим физикам, то вполне может существовать мир с единорогами и колдунами… Ну, по крайней мере, Гамов сразу после совещания заявил, что он бы такому не удивился.
– Я бы тоже не особенно удивилась, – ответила Этне, поправляя волосы, но добившись только того, что державший их шнурок свалился окончательно.
Разведка вернулась через час пилоты явились в кают-компанию на доклад, пока проявлялись пленки. Как и ожидал Хаецкий, ничего по-настоящему важного они не видели, однако и то, что встретилось, могло оказаться полезным.
Прежде всего – парусники. Очень много парусников, в том числе и больших – на уровне клиперов. Их пилоты подсчитывали специально и насчитали пять кораблей. Более мелкие парусники не считали, но по оценке их было не меньше двух десятков, по большей части – рыболовные шхуны. Встречались и пароходы – реже, чем парусники, но вполне современного вида. В общем, встреча флота с аборигенами была почти неизбежна, хотя при необходимости и можно было проложить курс так, чтобы довольно долго не попадаться никому на глаза.
В эфире, как и ожидалось, было почти пусто. Разведчикам удалось перехватить на грани слышимости две передачи, но искровой передатчик и разыгравшаяся чуть ли не над Испанией гроза сделали их почти нечитаемыми. Природный искровой передатчик прекрасно справлялся с глушением связи…
– Итак, товарищи, – начал Горшков, широким жестом предлагая всем присутствующим лично изучить наконец-то готовые снимки, – нам с вами предстоит выработать дальнейшую стратегию. Сейчас мы не знаем ничего, кроме того, что враг где-то в этом мире. Мы даже не слышали их радиопередач, что достаточно странно. Поэтому в первую очередь приказываю: разведчикам постоянно находиться в воздухе и фиксировать все, что покажется им хоть сколь-нибудь необычным. Постоянно прослушивать все частоты в поисках вражеских передач. Противолодочным силам немедленно развернуть охранение, любую обнаруженную подлодку немедленно принуждать к всплытию, при попытке бегства или атаки – уничтожать.
Хаецкий тем временем поставил на снимок лупу и пытался рассмотреть флаг на корме одного из пароходов. Флаг был то ли французским, то ли итальянским – снимок оказался удачным, но не настолько. К тому же было совершенно необязательно, что в этом мире вообще есть привычные Франция или Италия…
– А не российский ли это флаг? – переставив лупу, Хаецкий принялся разглядывать другой пароход, попавший в кадр. – И у меня вопрос к пилотам: вас заметили? Судя по снимкам, вы держались не выше тысячи—тысячи пятисот.
– Так точно, товарищ полковник, тысяча пятьсот метров, – подтвердил один из пилотов. – Но у меня сложилось впечатление, что люди здесь вообще с летательными аппаратами не сталкивались.
– Как минимум аэростаты здесь должны быть, а то и дирижабли, – присоединился к разговору француз Оре, лысый и бородатый майор армейской разведки. – Вряд ли их много, но пренебрегать возможностью встречи с ними нельзя.
