Черный проводник - Конторович Александр Сергеевич (чтение книг .TXT) 📗
Смотрящий бросил взгляд на записку и что-то шепотом спросил у Степы. Тот вгляделся в текст и кивнул.
– Где тебе шрам привесили?
– В Берлине.
– Кто?
– А про то Никита не знает, – спокойно ответил Франт. – И спрашивать не станет. Все вопросы, или еще чего есть?
– Читай… – теряя интерес к происходящему, ответил Митяй.
– … в таком разе, наш это человек. Примите его, обогрейте, как положено и помогите. За что будет вам всем от нас, воров, благодарность и уважение. Все.
Телефонный звонок
– У аппарата лейтенант Решетов.
– Каруцкий это.
– Здравствуйте, товарищ комиссар третьего ранга!
– Здорово. Ты вот что, смотайся-ка в горотдел милиции.
– А в чем дело, товарищ комиссар?
– Тут из Москвы бумага пришла… Требуют срочно какого-то зека. И не куда-нибудь – а лично Слуцкому! Я позвонил, там какой-то майор Филимонов сидит, так он и мне ничего толком не пояснил. Не нравятся мне подобные расклады. Что это за зек такой? Чего он такого знает, раз его эдакие люди требуют?
– Будет исполнено, товарищ комиссар!
– В секретариат зайдешь, тебе бумагу нужную дадут. Привези его к нам и выясни все обстоятельно. Если фигня какая-то – то и хрен с ним, отправляй! А вот ежели что интересное будет – тут уж крути его по-полной. Утрем нос некоторым…
– Ясно, товарищ комиссар!
– И не миндальничай с этим зеком. Все равно из тюрьмы его берем, там и до нас с ним чего угодно сотворить могли.
– Все понял, товарищ комиссар!
– А раз так – действуй. Потом доложишь.
Дверь в камеру лязгнула замком.
– Федотов! С вещами – на выход.
Франт неторопливо поднялся с нар, потянулся. Подхватил сидор.
– Ну, прощевайте, братва! Даст Бог – еще свидимся.
– И тебе удачи, – степенно кивнул Митяй.
В коридоре Франта пихнули лицом к стене.
– Стоять тут! Лицом к стене и головой не вертеть! Не разговаривать!
Заперев камеру, надзиратель довел его до межкорпусной двери и передал дежурному. Так, сменяя друг друга, надзиратели вывели арестанта во двор, где уже ожидал автозак. Лязгнула, закрываясь, дверь и Франт опустился на скамью. В кузове было холодно, и он поежился.
«Отсюда увозят… Куда? Не в суд, это точно, следователь дела еще не закончил, даже и обвинения не предъявил. Забрали с вещами – стало быть, сюда уже не вернусь. Может быть – этап? Нет, это пересыльная тюрьма, его здесь и формируют. Перевод? С какого бодуна? Открылись новые обстоятельства? Интересно, какие… На допросах я ничего нового не говорил, так что по этим данным можно копать до морковкина заговенья. Что я сказал нового и кому? Кличку назвал. И что? Она никому ничего не дает.
Куда же тогда везут? В НКВД – больше некуда. Почему? Чем им интересен обычный зек?
Кличка! Вот единственная зацепка! Они колонули кого-то из воров! И он им сдал… Чего сдал? Коридор… Да, пожалуй, что ничего другого и не придумать… Плохо дело, если чекисты станут меня трясти… Надо уходить! Плохо, черт возьми, все в спешке, на авось! Но вариантов нет, от них я так просто не сбегу…».
Автозак завернул во двор горотдела милиции. Молоденький постовой запер ворота и нажал кнопку звонка. Поеживаясь от холода – ноябрь в этих краях далеко не самый приятный месяц – два милиционера выскочили во двор и, открыв дверь, вытащили единственного пассажира на улицу. Провели по коридору, поставили лицом к стене и один из них постучал в дверь кабинета.
– Товарищ оперуполномоченный! Тут зека этого привезли…
– Давай его сюда! И – свободны, дальше уже без вас разберемся.
В кабинете было многолюдно. Помимо Шаверина, сидевшего на своем месте, тут присутствовал еще лейтенант НКВД. Он развалился на стуле, стоявшем около стола. А справа от входа стену подпирали еще два бойца из того же ведомства.
– Садитесь, Федотов.
Франт поставил на пол сидор и опустился на стул.
– Ну что, Федотов, доигрался? – Шаверин посмотрел на энкавэдэшников. – Теперь тобою будут заниматься эти товарищи. Говорил же тебе…
– Спасибо, товарищ Шаверин, – прервал разговор лейтенант. – Я должен где-то поставить подпись…
– Да, пожалуйста, товарищ лейтенант, – прекратил свои привычные наставления оперуполномоченный. – Вот здесь.
Энкавэдэшник чиркнул что-то на листе бумаги.
– Все?
– Да, все.
– Тогда, дорогой товарищ, оставь нас наедине побеседовать… ненадолго. И не мешай.
– Понял, товарищ лейтенант, – оперуполномоченный быстро собрался, взял со стола какую-то папку и вышел за дверь.
– Ну что, субчик, доигрался? – грозно глянул на арестанта лейтенант, усаживаясь за стол. – Смекаешь, чем все это для тебя теперь кончится?
– Не понимаю вас, гражданин лейтенант, – пожал плечами Франт. – Я обычный человек, уж вашему-то ведомству никак не интересен…
– Ишь ты?! Не интересен? Да мне ты, так и вовсе – на хрен не уперся! А вот зачем тебя в Москве видеть хотят?
– В Москве? Да откуда ж я знаю?
– Не просто в Москве – а в ИНО!
– Господи, это что ж за штука такая? Отродясь ни с какой Иной дела не имел…
– Дурак? Или ваньку валяешь?
Хрясь!
И сильный удар резиновой дубинки снес арестанта на пол. В глазах вспыхнули искры.
– Ох… – протянул он, приподнимаясь на руках. – За что ж меня так-то? И слова не сказал…
– Оттого и прилетело, что не сказал! Вернее – сказал, да не то! Вдругорядь думай, прежде чем что-то говорить!
Кряхтя и охая, Франт взгромоздился на стул, опасливо оглядываясь на ближайшего к нему сотрудника. Тот, вертя в руках дубинку, довольно ухмыльнулся.
– Короче, милок! Ежели ты, прямо сейчас, не скажешь, за каким-таким рожном тебя хотят серьезные люди видеть – можешь помахать ручкой своим почкам. Усек?
– Куда уж яснее-то… А что за люди-то? Может, я и знаю кого?
– Знаешь? Хм… Такое имя, как майор Филимонов, тебе говорит что-нибудь?
– Говорит, – неожиданно твердым голосом ответил Франт. – А имя-отчество его как?
Удивленно на него посмотрев, лейтенант, раскрыл свою папку.
– Так… Олег Иванович его зовут. А что? Знакомый?
– Вещи мои где?
– Вон там, – кивнул следователь в угол. – В той коробке.
– Там патроны к нагану лежать должны.
По знаку начальника, второй энкавэдэшник принес на стол коробку. Лейтенант ее раскрыл и заглянул внутрь.
– Ну, вижу их. И что?
– Посмотрите внимательно. Один из них, тот, что в барабан вставлен, должен быть чуть легче остальных.
– Ха! Револьвер-то разряжен!
– Так посмотрите все патроны.
Что-то бормоча под нос, лейтенант высыпал патроны на стол. Кивнул своему подчиненному, и оба они стали их осматривать.
– Вон тот! – вытянул руку Франт, чуть приподнявшись со стула.
Глаза всех присутствующих устремились туда, куда указывал палец арестанта.
Всех, в том числе и дубиноносителя.
Р-раз!
И, не выпрямляясь, арестант резко провернулся на полусогнутых ногах. Захватив за руку стоявшего позади стула сотрудника, он резким движением отправил его в сторону стола. Врезавшись в своего товарища, стоявшего справа от стола, дубинодержатель сбил его с ног и они вместе долбанулись о стену.
Два!
Совершив сложный пируэт, Франт резко сократил расстояние до стола. И выбросив вперед правую ногу, резко пробил ею в грудь начавшему было вставать лейтенанту.
С грохотом сбив стул, тот присоединился к своим подчиненным.
Подхватив со стола разряженный наган, арестант от души долбанул рукояткой по головам обоим конвоирам. Кулаком врезал по морде и их начальнику, после чего, выдернув у него из кобуры револьвер, взвел курок.
– Ну? – ткнув со всей силы стволом в горло чекиста, поинтересовался Франт. – Еще вопросы есть?
– Э-э-э… ты все равно не уйдешь… тебя не выпустят.
– А твоя-то какая печаль? Как оно ни повернись – никто из вас про то и не узнает. Разве что на том свете повстречаемся…
