Гегемон Греции! (ЛП) - "Chen Rui" (электронные книги бесплатно TXT, FB2) 📗
То, что началось как ссора и конфликт, вскоре превратилось в вооруженную борьбу, особенно для жителей Грументума, которые изначально имели более высокий статус в Луканском союзе, не только многие из их вождей были убиты, но и в течение того периода времени, когда ими правил Пиксос, они относились к ним с презрением и провокациями, из-за чего жители Грументума чувствовали себя потерянными и униженными. Кроме того, солдаты Пиксоса, которые следовали за Цинциннагом, властвовали в Грументуме. Поэтому накопившееся в их сердцах гнев, наконец, вырвалось наружу, и тогда жители Грументума собрались один за другим и безумно напали на лагерь Пиксоса, и обе стороны начали кровавую битву.
Цинциннаг не мог остановить бой, и когда он, наконец, решил окончательно уничтожить непостоянный народ Грументума, вождь Потенции, Полет, повел часть своих реорганизованных воинов, чтобы вернуться и снова сразиться с ними. Пиксосы, сражавшиеся в лагере вместе с народом Грументума, потерпели трагическое поражение. А Цинциннаг и его сын смогли лишь бежать в горы вместе с остатками своей армии, не решаясь даже вернуться в Грументум. В конце концов, им удалось вернуться в Пиксос.
А Потенция наконец-то захватила Грументум.
***
В то же время, после двух месяцев осады и упорной борьбы, Таранто, наконец, захватил Бриндизи, небольшой город на востоке Таранто у Адриатического моря, что стало большим прорывом в расширении территории Таранто с момента их основания.
Народ воздал хвалу Диаомиласу и Архитасу, возглавлявшим армию. Однако Архитас не мог быть счастлив. Нападение на мессапийцев было поддержано городом-государством, и хотя они достигли первоначального плана, согласованного советом, открыв сухопутный путь между Таранто и Адриатическим морем, отрезав мессапийцев с севера и блокировав их на полуострове, но цена, которую они заплатили, была высока — 4 000 жертв среди солдат Таранто.
Мессапийцы славятся в Магна-Греции своей свирепостью. Несколько сотен лет назад, во время Великой греческой колониальной эпохи, в Магна-Греции было основано много греческих городов-государств, но на этом участке был только Таранто. В то время как другие колониальные города-государства подвергались нападениям и ассимиляции со стороны близлежащих аборигенов и расширяют свою территорию. Жители Таранто, имеющие преимущество благодаря своему положению, сетуют на то, что их соседи на востоке, мессапийцы, были не только свирепы и многочисленны, но и что мессапийцы не были совсем уж варварскими аборигенами. По их собственным утверждениям, они были иллирийцами с севера Греции у Адриатического моря, с культурой и традициями, схожими с греческими (греки никогда не признавали их и по-прежнему считали варварами), и сотни лет препятствовали продвижению Таранто вглубь страны. Особенно несколько десятилетий назад, когда Таранто поддержал Спарту в Пелопоннесской войне и вызвал враждебное отношение Афин, поэтому Афины поддержали мессапийцев против Таранто, и с тех пор вторжения мессапийцев в Таранто стали учащаться, что приводило к страданиям жителей.
На этот раз, если бы не стимуляция из-за быстрого возвышения Теонии, то совет Таранто, возможно, и не решился бы напасть на мессапийцев. Однако Архитас знал, что хотя они и одержали временную победу, мессапийцы никогда не сдадутся, и война с ними продлится еще долго.
Вопли раненых солдат за городом смешивались с гордым и свирепым криком ворон, клевавших трупы, что заставляло людей трепетать.
Архитас, стоявший на низкой стене Бриндизи, безучастно смотрел на западное небо, окрашенное алым, как кровь, заходящим солнцем, и сердце его было полно страха за будущее…
***
В апреле армия Сиракуз продолжила марш на запад, а города-государства, такие как Эрикс и Халеза, один за другим открывали свои города и сдавались. Только Сегеста осталась верна Карфагену и была осаждена.
В середине дня армия Дионисия прибыла на самый западный конец Сицилии и столкнулась с островным городом в заливе, который также был важной базой Карфагена в Сицилии — Мотией.
Мотия разрушила дамбу, соединяющую с сушей, и приготовилась к обороне со стороны моря.
В то время как Дионисий командовал армией, чтобы восстановить дамбу, одновременно возглавив экспедицию в близлежащие районы. Однако Сегеста отразила атаку Сиракуз, что вынудило сиракузян продолжить ее осаду.
В мае, когда строительство дамбы было завершено, Дионисий снова повел свою армию в атаку на Мотию.
В это время Карфаген также готовился отправить войска для спасения этого ненадежного города на море. Сначала они приняли стратегию осады базы Сиракуз, чтобы освободить Мотию, отправив корабли в Сиракузы, ворвавшись в большой порт и уничтожив пришвартованные там корабли, в попытке выманить Дионисия обратно, но Дионисий не двинулся с места.
Карфагенскому генералу Гимилько не оставалось ничего другого, как вести свою армию на спасение Мотии, в то время как большое количество карфагенских кораблей обогнуло мыс Палермо и агрессивно вошло в залив, пытаясь уничтожить сиракузские корабли, оставшиеся у берега.
Дионисий, которого уже давно ждали, заложил на берегу десятки новых орудий — баллист. По команде Дионисия вылетел круглый камень размером с чашу и врезался в карфагенские корабли.
***
Давос рассматривал серебристо-белую монету в своей руке. Она весила четыре грамма и была очень близка к стандартному кругу, с головой хадеса с длинной бородой и волосами и выгравированными буквами «Теонийский союз» на одной стороне. На другой стороне изображен тополь (священное дерево Аида) и выгравированы буквы «Третий год 95-х Олимпийских игр». Изображение на обеих сторонах расположено в центре, с тонкой гравировкой, характерными вогнутостями и выпуклостями и четкими буквами.
Затем Давос подбросил монету, поймал ее, взвесил в руке и спросил: «Сколько в ней серебра?».
Тритодемос выступил вперед и сказал: «Согласно твоему предложению и закону Сената о чеканке монет, чистота серебряной монеты драхмы составляет более 95%, что сравнимо с чистотой афинской «совы» (серебряной монеты Лауриона, известной во всей Греции).
«Но» — Тритодемос сказал с тревогой: «У нас нет такого большого серебряного рудника, как в Афинах, а доходы сокровищницы в основном поступают от торговли и налогов, поэтому выпуск серебряных монет такой высокой чистоты был бы большой потерей».
Давос кивнул и терпеливо объяснил: «Мы, конечно, понесем некоторые потери, но я уже очень ясно объяснил это на заседании Сената. Сейчас ежемесячный доход казны Теонии составляет почти 50 талантов, и, согласно анализу Мариги, эта цифра возрастет еще больше, когда мы установим более тесные связи с другими союзниками по Южно-Итальянскому альянсу, поэтому мы можем понести эти потери. Более того, у нас есть офис управления рынком в каждом городе, а также банки для обмена, что, вместе с взимаемой дополнительной платой, может частично компенсировать потери, понесенные союзной чеканкой».
***
Глава 246
В эту эпоху валютами, обращающимися в средиземноморской торговле, были золото и серебро. Персы в основном использовали золотые монеты, в то время как греческие города-государства не имели так много золотых рудников, поэтому они в основном использовали серебряные монеты. Поскольку каждый город-государство имел право отливать собственные серебряные монеты, весь средиземноморский валютный рынок был довольно хаотичным, вес монет, выпущенных разными городами-государствами, и их чистота не были одинаковыми, что создавало трудности в торговле, отсюда и возникла валютная биржа.
При упоминании о валютной бирже Тритодемос в душе пожаловался: В греческих городах-государствах обменом валюты занимается банк, и чем более процветающим является город-государство, тем более развита банковская сфера, однако, хотя в каждом городе Теонии существует множество банков, все они принадлежат одному человеку — Хейристое, жене Давоса, архонта Теонии. Естественно, это не результат какого-либо административного вмешательства со стороны Давоса, а скорее тот факт, что банк Хейристоя с момента своего основания имел средний процент возврата кредитов намного меньше, чем 15% процентная ставка греческих городов-государств, которая составляет всего 5% по основным бизнес-кредитам.
