Стратегия обмана. Политические хроники (СИ) - Ванина Антонина (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные txt) 📗
— А я уже обращал внимание, — сказал Ник Пэлем, — как прокурор зачитывает Агдже его же показания, будто напоминает, что он врал на следствии год назад.
А в суде настала очередь допросить свидетелей обвинения. И это принесло новые откровения. Бывший «серый волк» Ялчын Озбей говорил, что слышал от бывших товарищей, что Агджа намеренно сообщил болгарским спецслужбам о том, что он намеревается стрелять в папу. Болгары не поверили, но установили за Агджой наблюдение. А «серые волки» по версии Озбея были против покушения на папу, они считали, что если и убивать, то только главу армянской церкви.
Следом за ним вступил молодой «серый волк» Абдулла Чатлы, которого привезли из парижской тюрьмы, где он отбывал наказание за контрабанду наркотиков. Он заявил:
— Спецслужбы ФРГ обещали мне и Челику двести тысяч долларов, если мы переедем из Франции в Западную Германию и подтвердим обвинения Агджи против граждан Болгарии.
Во время его речи Агджа злобно глядел на соотечественника и что-то шептал на турецком, а тот не обращал внимания и продолжал:
— При мне Озбей позвонил Челику и сказал, что Штайнер из уголовной полиции хочет сделать нам предложение. — И он повернулся к побледневшему Озбею, что сидел в зале. — Ты сказал, что немецкие службы хотят установить с нами контакт, и сказал, что этот полицейский угрожает снова посадить тебя за решетку. Да не бойся, расскажи всё, как было, как нам предлагали двести или даже пятьсот тысяч долларов. Ты говорил, нам не советуют оставаться во Франции, потому что если нас там арестуют, то расследование покушения на папу пойдёт не в том направлении, в каком они задумали. Тот полицейский обещал аннулировать ордер на арест Челика, обещал нам покровительство спецслужб, если мы подтвердим показания Агджи.
— Озбей, — обратился к нему председатель, — вы подтверждаете слова Чатлы?
— Да, это всё правда, — отвечал свидетель.
— Что именно из сказанного Чатлы?
— Если я скажу, — опасливо произнёс он, — вы гарантируете, что меня не арестуют в Италии?
— Все договоренности в силе, — подтвердил судья. — Вам не будут задавать вопросы, ответы на которые могут уличить вас в преступлениях.
Озбей, кажется, успокоился и сказал:
— От нас хотели подтверждение ложных показаний Агджи, но мы отказались.
Вот так, может «серые волки» и обеляли свою организацию, а может, и говорили правду. В этом процессе, полном лжи, сенсаций и разоблачений уже трудно было понять, во что и кому верить.
А Абдулла Чатлы продолжал:
— Накануне покушения Агджа позвонил мне в Вену, предупредил, что приедет на следующий день вместе со своими сообщниками.
— Это так? — спросил председатель Агджу.
— Да, — ответил тот, — после покушения мы хотели бежать в Вену.
— Прямо в Вену?
— Да.
Так Агджа опроверг самого себя, когда говорил, что болгары должны были прятать его и сообщников в автофургоне и вывезти в Софию.
— Почему спецслужбы ФРГ были заинтересованы в вашем переезде? — спрашивал Абдуллу Чатлы председатель.
— У меня была встреча с одним из агентов. Он сказал, что французы могли бы вытянуть из арестованных нежелательную правду о покушении на папу, а в Западной Германии мне и Челику ничего не угрожает, так он сказал. И ещё он пообещал, если мы поддержим болгарскую версию, нам дадут уйти.
— Куда уйти?
— В тихие страны, где можно спокойно дожить свой век.
— Агджа, — обратился к нему председатель, — вам есть, что сказать на это?
Он кивнул:
— То, что Чатлы сказал про спецслужбы ФРГ — правда, — неохотно признал он, — ответственность лежит на всех — на немцах, на французах, на американцах. То, что я говорил раньше, лишь часть правды.
Не успел обеспокоенный Озбей подтвердить сказанное Агджой, как тот громко закричал:
— Я требую личной встречи с папой римским и с генсеком ООН, иначе я расскажу самое сенсационное! Всё, что сказал Чатлы — правда. Ответственность за покушение на площади Святого Петра лежит на американцах, западных немцах и французах. Надо докопаться до истины! Почему вы спрашиваете только меня? Приведите сюда и допросите Пацьенцу, он многое знает.
Самое удивительное, что из Штатов пришёл ответ, где Пацьенца даёт согласие на дачу показаний, но только в Штатах и для выездной сессии суда. Видимо, чтобы хоть как-то поддержать разваливающееся болгарское дело, его американские кураторы пообещали ему отказ в экстрадиции в обмен на показания в пользу «болгарского следа».
А в это время в римском офисе компании «Балкан», где работал Сергей Антонов, неизвестные учинили погром и ограбление. Они проникли через окно, вскрыли сейф, украли сто семьдесят тысяч лир, разбросали по полу документацию и ушли. Полиция обещала найти виновных, но, видимо, делала это без особого энтузиазма.
А из Турции пришло известие, что в тамошней тюрьме умер контрабандист из «серых волков», который подобно Пацьенце изъявил желание дать показания для римского суда. Сделал он это после того, как Агджа заявил, что этот самый контрабандист свёл его с болгарами. Председатель уже назначил дату, когда отправится в Турцию на выездную сессию суда. Но не случилось. «Серый волк» умер в тюрьме незадолго до назначенного срока сессии. Поговаривали, что инфаркт с ним произошел не без участия турецких спецслужб. А ведь наверняка контрабандист, и так осужденный за многие проступки, приглашал к себе председателя вовсе не для подтверждения слов Агджи. А может он знал и что-то иное, более существенное и опасное для тех, кто хотел видеть болгарина Антонова осужденным.
На новом заседании суда отец Матео понял, что не одного Антонова ему жаль во всей этой ситуации. Похоже, что и двое «серых волков», что так же присутствовали на заседании в качестве обвиняемых, не были причастны к покушению на папу.
— Какова была роль Седара Челеби в организации покушения на папу? — спрашивал Агджу председатель суда.
— Он был посредником между «серыми волками» и болгарскими спецслужбами.
— Это не правда, — отвечал Челеби, — Агджа обвиняет меня в связях с Советским Союзом и Болгарией, но это невозможно. Наша «Федерация турецких демократических идеалистических объединений» организовала сотни антисоветских демонстраций в Лондоне, Цюрихе, Гамбурге, Франкфурте и других городах. Как Агджа может говорить здесь, что я связан с Советским Союзом?
Адвокат Антонова не упустил шанс и взял слово, чтобы обратиться к Челеби:
— За всё время следствия вы единственный раз упоминали Болгарию. В протоколе очной ставки с Агджой вы говорите ему: «Зачем ты хочешь впутать меня в эту историю с покушением? Она касается лишь тебя и твоих болгарских друзей». Почему вы так сказали? Вам известно что-либо о связи Агджи с болгарами?
— Я сказал так только потому, что Агджа сам говорил на очной ставке, что действовал вместе с болгарами и Антоновым. Я лишь повторил за ним. Я не знаю, правда это, или нет.
— Так вы знаете, были у Агджи контакты с болгарами или нет?
— Нет, мне ничего не известно.
Но даже после этого признания Агджа монотонно, словно читая заученный текст, произнёс:
— В Цюрихе я встретился с Челеби и Челиком. Мы говорили о помощи от Федерации. Договорились, что Челеби возьмет у Челенка три миллионов марок. Я просил Челеби связать меня с правыми террористами в Италии, чтоб иметь полезные контакты в Риме. В Вене за счёт Федерации Челеби снял мне квартиру, где я должен был отсидеться после покушения.
Челеби не выдержал и крикнул на него:
— Когда это мы говорили о покушении? Когда мы об этом говорили?!
Агджа ровным голосом произнес:
— Спокойно… — и прошипел, — подлец…
Тут и адвокат Челеби крикнул Агдже:
— Негодяй!
В перепалку вмешался прокурор, и громко призвал всех к порядку. Заседание суда на этом прервали.
На следующий день суд принялся разъяснять такой несущественный, казалось бы, вопрос, а на каком языке говорили между собой Агджа и Антонов, пока готовились к покушению. Дело в том, что одна болгарская стюардесса-перебежчица уверяла всю западную прессу, что на работу в «Балкан» берут людей только со знанием английского языка. Агджа и говорил на следствии, что общался с Антоновым по-английски. Но Антонов заявил, что английского языка не знает вовсе.
