Стратегия обмана. Политические хроники (СИ) - Ванина Антонина (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные txt) 📗
Зал взорвался. Еще бы, два взаимоисключающих утверждения, да еще произнесены друг за другом. Председатель суда призвал всех к спокойствию.
— Где именно вы встречались с Пацьенцей?
— Я виделся с ним в тюрьме, в Асколи-Пичено, в марте или апреле 1982 года.
До начала следующего заседания суда, перед зданием спорткомплекса к отцу Матео подбежал Ник Пэлем и буквально всунул ему в руки развернутую газету.
— А ведь хоть в чем-то Агджа не соврал.
Отец Матео недоуменно посмотрел на служащего Фортвудса, но без лишних слов приступил к чтению так взволновавшей его статьи.
Оказывается, пока в Риме судят Антонова (до его допроса, к слову, так ещё и не дошли), в Неаполе идет процесс против мафии. Один из подручных босса каморры по фамилии Пандико после нескольких лет в тюрьме решил нарушить молчание и дать суду признательные показания, тем самым скостив себе срок до двух лет. Мафия предательства не простила и начала систематически убивать его родственников. После жестокого убийства матери, Пандико не выдержал и решил дать интервью прессе, чтобы рассказать то, о чём на суде его не спрашивали.
В начале 1982 года Пандико и его босс дон Кутоло отбывали наказание в тюрьме Асколи-Пичено, там же, куда поместили и Агджу. Весной дона Кутоло должны были перевести в другую тюрьму, но через доверенных лиц Пандико узнал, что перевод будет использован как повод, чтобы по дороге убить дона Кутоло. Смерть боссу Пандико не желал и потому через адвоката связался с заместителем директора СИСМИ генералом Музумечи и подручным директора, Франческо Пацьенцей. Пандико просил у разведчиков защиты для дона Кутоло, хотя бы отсрочки перевода на недели две. И Музумечи с Пацьенцей пошли мафии навстречу, но с одним условием — мафия поговорит с Агджой, покажет ему несколько газетных статей, подсунет нужные документы, которые ему стоит подписать. По словам Пандико, в этих документах были обвинения против болгар, которые Агджа должен был выучить, позвать следователя и выдать их за собственные показания. Пандико болгары не интересовали, а вот гарантии безопасности для дона Кутоло не помешали бы. Так было заключена сделка между спецслужбами и мафией. Дона Кутоло перевели в другую тюрьму через пятнадцать дней в целости и сохранности, Агджа после пары угроз расправы со стороны мафиози и нескольких визитов в тюрьму Пацьенцы, всё-таки позвал следователя и «сознался» в причастности к покушению на папу Иоанна Павла II трёх болгар.
— Ну, как? — радостно спросил Пэлем, — Думаете, есть смысл и дальше ходить на этот суд?
— Эта статья тоже может оказаться провокацией, — на всякий случай предположил Мурсиа.
— Может, — кивнул Пэлем. — Но согласитесь, как в ней всё складно выходит, намного правдоподобнее, чем то, что говорит Агджа. Я вот тоже думал, как он мог после полутора лет в тюрьме вспомнить такие подробности как интерьер квартиры Антонова, номера телефонов болгар. А оказывается, эти данные ему просто подсунули в тюрьме спецслужбы. Этот Пацьенца, он же состоит и в местной СИСМИ и в американском ЦРУ. Вездесущий человек.
В этот же день на заседании суда Агджа всё же назвал имена тех сотрудников спецслужб, что посещали его в тюрьме — майор Петручелли из военной контрразведки, Пацьенца и генерал Музумечи, что заключили сделку с мафией.
На следующий день председатель суда задал Агдже ряд вопросов:
— Мы здесь уже говорили о деньгах. Мы знаем из протоколов следствия, хотя вы и изменяли размер суммы, но всегда ясно говорили, что деньги находились у Челика. Я лично спросил вас, где находились деньги? Вы ответили, в доме, с Челиком. Тогда не было этой версии о том, что Челик прибыл на «Форде Таурусе» с оружием. А деньги? Где они были?
Агджа долго молчал, опустив голову, и потом пробормотал:
— Об этом не стоит говорить. Денег не было. — Не прошло и пяти секунд, как турок преобразился, вскочил с места и громко заявил. — Не могу дать других ответов, все ответы кончились. С сегодняшнего дня я ничего больше не скажу.
Отец Матео растолковал его слова по-своему:
— Он обращался не к суду.
— А к кому? — не понял Ник Пэлем.
— Вы заметили, как поменялась интонация? Почему не стоит говорить о деньгах? Ведь после этих слов он заговорил, но уже не с судьей. Это было похоже на публичное заявление.
— Тем, кто сможет увидеть его по телевидению?
— Скорее всего, так.
Через два дня Ник Пэлем сообщил отцу Матео еще одну прелюбопытнейшую информацию.
— Я вот не знал, а оказывается, сейчас в Риме идет суд над Супер-СИСМИ.
— Какой еще Супер-СИСМИ? — не понял отец Матео.
— Ну, как же. Италия ведь уникальная страна. Если сверхсекретной тайной властью здесь была или всё еще является ложа П-2, то сверхсекретной тайной спецслужбой за фасадом СИСМИ является Супер-СИСМИ. Вот сейчас на суде им вменяют и злоупотребление властью, и подготовку покушений, и крупные кражи, и подстрекательство против левых, когда теракты совершали ультраправые. Оказывается ещё пять лет назад Супер-СИСМИ собиралась вбросить в прессу, а потом довести до суда историю, что болгары заказали убийство Альдо Моро. Прямо как сейчас с папой. В общем, хорошая такая теневая спецслужба, которая не понятно, чьим интересам служит и действует за гранью закона. Фортвудсу и в жизни такое не снилось.
Отец Матео хотел было сострить и спросить, уверен ли Пэлем, что Фортвудс не переплюнул Супер-СИСМИ, но тактично не стал этого говорить. А Пэлем продолжал:
— Помните, позавчера Агджа сказал, что к нему в тюрьму приходил генерал Музумечи? Так вот, вчера Музумечи чуть ли не кричал на своём суде, что он Агджу никогда не видел, с Пандико никогда не говорил, что всё это провокация, а он сам невинно оболганный.
— Так Музумечи под следствием?
— Как и Пацьенца. Правда, он в Штатах, и выдавать его оттуда, видимо, никто не собирается. Синдону ведь тоже пять лет не выдают. Хотя, кто знает, как сейчас пойдут дела. Я слышал, что прокурор республики готовится взять под контроль все три дела в судах — о покушении на папу, о Супер-СИСМИ и о мафии, чтобы выявить реальные связи между ними. Интересные должно быть его ожидают результаты.
Прошло больше месяца с момента начала суда. На очередном заседании председатель поймал Агджу на противоречиях:
— Так вы видели Росицу Антонову или нет?
— Я никогда не был знаком с женой Антонова. Мы не встречались на его квартире. Я никогда там не был.
— Как же вы смогли описать квартиру Антонова, если никогда там не были? Откуда вам известна тамошняя обстановка?
— Из газет.
Из каких, Агджа уточнить не смог, да и не мудрено. В прессе описанием квартир подозреваемых не занимаются — журналистам, как и читателям, это не интересно. Но видимо описание квартиры было, а откуда, наверное, знают ныне подследственные генерал Музумечи и Франческо Пацьенца.
Через полтора месяца от начала суда на двадцать шестом его заседании, суд наконец, дал слово обвиняемому — Сергею Антонову.
В своём обращении к суду он говорил спокойно и с достоинством стоя у микрофона почти неподвижно. Было заметно, как Антонов измучен, скорее морально, нежели физически. И всё же преисполненный скромности, он говорил:
— Уважаемый господин председатель, господа присяжные заседатели, прежде хочу сказать, что перед вами стоит невиновный, оболганный человек. Много клеветы было произнесено в этом зале против моей родины, против меня и против нас, болгар. Убеждён, истина одна — я невиновен. Ничего не имею общего со всей этой невероятной историей, в которой меня обвиняют. Никогда я не видел, никогда не встречался с человеком, который меня обвиняет. Я убежден, люди разберутся в истине. Знаю, все обвинения против меня и моей страны являются фантастическими измышлениями, абсурдной клеветой. Убежден, в ходе настоящего процесса истина восторжествует и непременно наступит тот прекрасный день, когда я вернусь на родину, к своей семье и друзьям. Этого дня я жду с момента моего ареста.
И вот, наконец, началась очная ставка, которую так долго ждали. Агджа убеждал суд, что знаком с Антоновым с ноября 1980 года, Антонов же отвечал, что Агджу не знает. Агджа говорил, что это Антонов привёз его к площади Святого Петра в день покушения, Антонов же отвечал, что в этот день был в офисе своей компании, и это могут подтвердить его коллеги. Агджа уверял всех, что бывал в доме Антонова, но ошибся в одном — сказал, что на окнах были жалюзи, как у соседей, а не шторы, как это было на самом деле.
