Гегемон Греции! (ЛП) - "Chen Rui" (электронные книги бесплатно TXT, FB2) 📗
Услышав его слова, Багул больше ничего не ответил. Полагаться на женщин в борьбе за свою свободу — позор для луканских воинов, но кто сказал им, что война будет проиграна?
После ухода Багула Давос сказал молчавшему Асисту: «Завтра ты будешь ответственным за то, чтобы отвести Багула к месту, где держат луканских женщин. Затем попроси его выбрать женщин, которые выйдут замуж за наших воинов, и распорядиться, чтобы их нарядили. В то же время ты прикажешь своему дяде, Антониосу, и Капусу, и офицерам подстрекать солдата прийти на совет и выдвинуть требование жениться на луканской женщине».
«А захочет ли кто-то вообще жениться на их женщинах?». — с любопытством спросил Асистес.
«Не уверен, поэтому ты распространишь слух, что луканские женщины высокие, крепкие и трудолюбивые, а в постели они…».
***
«Это все… правда?». — Асистес был настроен скептически. Надо знать, что греки выступают за «красоту человеческого тела», просто сказав «подтянутое тело» привлечет внимание многих греческих мужчин.
«Конечно, это правда. Подумай о луканцах, которые живут в горах, они каждый день поднимаются и спускаются. Более того, они славятся тем, что пасут животных в Магна-Грации, а говядина, которую производят луканцы, — лучшее подношение для храма Зевса в городах-государствах Магна-Грации. Они едят больше мяса, а мы едим больше зерна… как думаешь, кто вырастет больше?». — объяснил Давос.
Асистес вспомнил пленных луканцев и кивнул.
«Помимо женитьбы на женщине из Лукании, есть еще и льготные законы города-государства: Если мы в будущем займем землю в Лукании, мы отдадим им предпочтение или выделим больше земли, потому что они зятья луканцев, а значит, им легче ужиться с местными жителями». — Давос еще больше усилил обращение к солдатам. (На самом деле, он просто временно подумал об этом и еще не вынес на совет).
«Я всё сделаю». — Даже Асистес был немного тронут, когда услышал это, но у него все еще оставались сомнения: «Архонт Давос, я все еще не понимаю, эти луканцы стали нашими пленниками, поэтому превратить их в рабов — это само собой разумеется. Так зачем же так утруждать себя?».
Глава 112
Давос терпеливо объяснил ему: «Что лучше — заставлять их работать, пока их бьют, или пусть они работают добровольно?».
«Последнее, конечно».
«Более того, я хочу, чтобы они не были рабами, а стали гражданами Амендолары. Только так мы сможем продолжать укреплять нашу силу! И если подумать, то однажды, когда коренные жители Лукании, дрожащие от страха под угрозой наших копий, увидят в наших рядах воинов, которые имеют такую же внешность и говорят на том же языке, что и они, но носят греческие доспехи, едят греческую пищу и свободно разговаривают с греками, что они подумают?».
Асистес задумался на некоторое время и неуверенно сказал: «Может быть, они сдадутся?».
«Правильно, Багул и другие будут примером для луканцев, и пусть они знают, что с ними не будут обращаться жестоко, но они будут жить хорошо, если сдадутся нам. Подумайте, как персы обращаются с иностранцами, а мы сделаем это лучше их, потому что будем относиться к иностранцам как к равным, принимать их более снисходительно и позволять им пользоваться теми же правами, что и мы. Только так мы сможем устранить отчуждение между ними и нами и быстро сделать Амендолару сильнее!». — сказал Давос искренне и страстно. В эту эпоху он не хотел быть одиноким странником, так как хотел распространить свои политические идеи среди окружающих его людей, заразить их и изменить узкое мышление греческих городов-государств.
Тогда Асист с восхищением сказал: «Архонт, ты мыслишь далеко вперед!».
«Асистес, я слышал, что ты не выбрал себе жену. Не хочешь ли ты выбрать себе в жены луканскую женщину? Если да, то я спрошу у Багула, есть ли у него сестра». — сказал Давос шутливо.
Асистес тут же вспомнил ужасающую внешность Багула и покачал головой.
«Шутки в сторону, если ты женишься на луканской женщине. Тогда однажды, когда мы завоюем Луканию, я смогу назначить тебя сатрапом (правителем) Лукании».
Сатрап? Асистес подумал о величественном облике Тиссаферна, персидского сатрапа Малой Азии, и, как молодой человек, был очень тронут. Однако он мало думал о том, что во всем Средиземноморском регионе должность сатрапа существовала только в Персидской империи, а сатрапа назначал только царь Персии.
Глядя вслед уходящему Асисту, Давос все еще размышлял, не стоит ли учредить при архонте-клере государственную должность низшего уровня, чтобы труд Асиста был оправдан, а Давос использовал этот шанс, чтобы также подготовить группу единомышленников из числа молодых людей и стать его помощником в управлении городом в будущем.
Давос все еще размышлял об этом, когда вошла Хейристоя и сказала ему: «Оливос здесь».
Давос удивился, чего хочет этот парень, пришедший так поздно ночью?
Голос Оливоса был слышен еще до того, как он вошел: «Архонт, ваш дом такой большой! Я бы заблудился, если бы не было никого, кто бы меня провел… о, эта мраморная статуя действительно хороша, какой мастер создал этот шедевр? Глядя на очертания этих мышц…». — Оливос начал долгий, бессвязный разговор.
Давос посмотрел на него и прервал: «Я выгоню тебя отсюда, если ты не скажешь, зачем пришел сюда».
«Нет! Нет! Я хочу попросить о помощи!». — Оливос поспешно сказал: «Архонт, ты должен помочь мне!». — взмолился он.
«В чем дело?». — Давос, который, казалось, был нетерпелив, стал больше интересоваться проблемой Оливоса.
Оливос вдруг смутился и пробормотал: «Я… я хочу, чтобы ты… помог мне сделать предложение руки и сердца».
«Что? Предложить брак?». — Давос не расслышал его четко.
Оливос глубоко вздохнул, а затем воскликнул: «Я влюбился в дочь того перса, Мариги, Митру. Я хочу, чтобы ты помог мне сделать предложение о нашем браке!»
Давос наконец понял, думая: «Оказывается, шутки, которые все отпускали эти несколько дней, — правда? Когда этот парень успел влюбиться в дочь Мариги?».
Давос не мог вспомнить, как выглядела дочь Мариги, он помнил только, что она была застенчивой девушкой.
«Она тебе нравится, но нравишься ли ты ей?». — Давос должен сначала прояснить этот вопрос.
«Конечно, она согласна быть со мной!». — уверенно ответил Оливос.
«А Мариги знает?». — снова спросил Давос.
«Нет. Однако мать Митры одобряет наши отношения, но она не может принять решение».
Это естественно, что она не может принимать решение. В эту жестокую эпоху и у греков, и у персов доминируют именно мужчины.
Давос не знал, что ответить. После того случая, когда этот парень попытался изнасиловать ту женщину из Персии, Оливос сильно изменился. Вместо того чтобы брать женщин силой, он больше не смел никого принуждать. С одной стороны, Оливос — ценный соратник, а с другой стороны, Мариги — талант, который он мог бы даже считать своей собственной рукой. Поэтому Давос рад их комбинации: «Я предложу это Мариги. Постараюсь сделать все возможное, чтобы вы оба были вместе, но это уже будет зависеть только от тебя».
Как только он закончил говорить, Оливос радостно вскочил: «Отлично! Замечательно! Давос, ты хороший человек!». — Оливос крепко обнял Давоса.фй1
***
На следующее утро новые граждане, все еще не состоящие в браке, устроили протест перед советом, требуя решения проблемы нехватки женщин для женитьбы, и предложили предложения, согласно которым они могли бы даже согласиться на брак с луканской женщиной.
Тогда совет провел экстренное заседание для обсуждения этого вопроса. В ходе непрекращающихся протестов у здания суда старейшинам совета во главе с архонтом Давосом не оставалось ничего другого, как принять резолюцию и согласиться разрешить новым гражданам жениться на луканских женщинах, которые когда-то были врагами Амендолары.
В то же время совет принял еще одну резолюцию: Превратить всех пленных луканцев в рабов города-государства, и они будут работать бесплатно до самой смерти. Однако ни один амендоларец не должен причинять вред этим рабам, ибо они — имущество города.
