О началах и концах света: Рождение и гибель мира в мифологии, религии и науке - Ивик Олег (книги бесплатно полные версии TXT, FB2) 📗
Учение о тысячелетнем царстве, в начале которого праведники оживут и будут блаженствовать 1000 лет, изложено в Откровении вполне однозначно. Более того, намеки на эпоху всеобщего благоденствия встречаются и в Ветхом Завете, и в апокрифических текстах {943}. Тем не менее Церковь отнеслась к этому учению очень настороженно. Дело в том, что Иисус ни о чем подобном не говорил. Он неоднократно рассказывал своим ученикам о грядущем Конце Света и Страшном суде, но в его изложении все должно было произойти одномоментно: «И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную» {944}. Никакого постадийного оживления умерших с разрывом в 1000 лет в Евангелиях нет. Поэтому Римская католическая церковь предложила рассматривать пророчество о тысячелетнем царстве лишь как некий символ, но не как ожидающую нас всех перед Концом Света реальность. Православное богословие оставило вопрос открытым. Буквальное понимание этих строк Апокалипсиса выделили в отдельное учение, названное хилиазм (от греч. χῑλιάς – тысяча), или милленаризм (от лат. mille – тысяча) {945}.
Толковая Библия предполагает, что видение о сковывании дьявола символически рассказывает о смерти и воскресении Христа. Именно тогда «диавол, лишенный своей прежней власти над уже искупленным человечеством, был, так сказать, связан Иисусом Христом и осужден на сравнительную бесплодность своей деятельности» {946}. Правда, в этом случае тысячелетнее царство должно было завершиться примерно в 1033 году [254]. Но комментаторы Толковой Библии выходят из положения, сообщая, что в некоторых местах Священного Писания слово «тысяча» не имеет буквального смысла и «употреблено для обозначения многочисленности и полноты» {947}.
Так же в свое время думал и Андрей Кесарийский: «“Тысячу лет” лучше считать не за определенное количество лет – тысячу, но… вообще за множество лет…» {948} Он же уточняет, что это «время, продолжающееся от первого Его пришествия до славного второго». Однако, по словам Андрея, были и другие точки зрения: «Указанное тысячелетие некоторые исчисляли, не знаю почему, за три с половиною года, протекших от крещения Христа до его вознесения на небо, после чего диавол будто бы был освобожден. Напротив того, другие полагали, что после шести тысяч лет будут воскрешены одни умершие святые, чтобы они наслаждались тысячу лет удовольствиями и славою на той земле, где им приходилось терпеть мучения, а уже после этого наступит общее воскресение и праведных, и грешников» {949}.
Не все однозначно и с праведниками, которые «ожили и царствовали со Христом тысячу лет». Если они и оживут, то не в том смысле, который мы привыкли вкладывать в это слово. Изложенная Андреем Кесарийским версия о том, что они будут 1000 лет наслаждаться земными удовольствиями, не нашла поддержки у Церкви. Толковая Библия сообщает:
«…это воскресение – не воссоединение умерших людей с их телами, но воскресение как бы первое, особенное. ‹…› Оно может быть рассматриваемо как переход (восстание) благочестивых от земной жизни к жизни на небе, от унижения и страданий к славе пред престолом Божиим. Это воскресение называется первым, ибо оно предваряет и предуказывает на воскресение общее, за которым последует блаженная жизнь праведников и в телах. Такая участь принадлежит не всем; многие (прочие из умерших) христиане и нехристиане не удостоятся прославления после своей земной жизни и, разлучившись с телом, будут пребывать вдали от божественного престола своею душою» {950}.
Впрочем, если исходить из того, что тысячелетнее царство уже наступило и продолжается, то это единственная разумная точка зрения – ведь воскресения праведников во плоти до сих пор не наблюдалось.
Но независимо от того, что и как будет происходить в дни загадочного тысячелетия, рано или поздно власти дьявола придет конец. В Откровении сказано:
Когда же окончится тысяча лет, сатана будет освобожден из темницы своей и выйдет обольщать народы, находящиеся на четырех углах земли, Гога и Магога, и собирать их на брань; число их – как песок морской.
И вышли на широту земли, и окружили стан святых и город возлюбленный. И ниспал огонь с неба от Бога и пожрал их; а диавол, прельщавший их, ввержен в озеро огненное и серное, где зверь и лжепророк, и будут мучиться день и ночь во веки веков {951}.
На этом борьба с силами зла завершится и начнется собственно Страшный суд. Судить человечество будет Иисус Христос – это и есть его Второе пришествие в мир людей.
И увидел я великий белый престол и Сидящего на нем, от лица Которого бежало небо и земля, и не нашлось им места. И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих пред Богом, и книги раскрыты были, и иная книга раскрыта, которая есть книга жизни; и судимы были мертвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими {952}.
Что касается увиденных Иоанном «мертвых, малых и великих», Толковая Библия поправляет пророка, уточняя, что лучше было бы назвать их умершими, а не мертвыми – ведь к этому времени они уже воскреснут. Перед престолом Христа соберутся все, кто когда-либо жил на земле. Среди них будут и восставшие покойники, и те, кто родился недавно и еще не успел умереть.
«Все люди без исключения должны предстать пред престолом Судии: и великие и малые, без всякого различия по их бывшему положению среди земного общества» {953}, – говорится в Толковой Библии. Отметим, что по поводу «всех людей» существуют и другие мнения. Известный философ-христианин Афинагор Афинский [255] особо подчеркивает, что новорожденные младенцы не будут подлежать суду {954}.
По поводу процедуры Суда с использованием книг комментаторы Толковой Библии пишут:
«Апокалипсис самый суд изображает под видом судебного разбирательства: будут раскрыты книги и книга жизни. Понимать этот символический образ нужно так, что по действию всемогущества Божия на суде раскроется совесть каждого человека, и он в ней, как бы в книге, сам прочтет все, что было сделано им в жизни, и от своей совести услышит истинную оценку всей своей земной деятельности. После этого, как бы после процесса судопроизводства, каждый увидит другую книгу, общую для многих, – “книгу жизни”. Эта книга есть предвидение Божье, утешительное для всех труждающих и обремененных в жизни. ‹…› …Все умершие, без всякого исключения, где бы и как бы они ни умерли, независимо от того, во что было обращено их смертное тело, все они воскреснут и в своих обновленных телах предстанут на суд. ‹…› Кто не был записан в книгу жизни, т. е. все, которые, по предведению Божию, оказались достойными осуждения, которые не признаны достойными вечного блаженства в Христовом Царстве, все они были брошены в озеро огненное» {955}.
Совсем иначе понимает символику книг Блаженный Августин. Он считает, что под книгами, о которых Иоанн говорит во множественном числе, «нужно разуметь книги священные, как древние, так и новые; так что в этих книгах показывалось, что повелел Бог Своими заповедями делать». Что же касается «книги жизни», в ней описаны дела каждого человека, но Августина смущает объем этого гигантского текста. Он предлагает считать его книгой совести каждого человека – т. е. трактует его так, как Толковая Библия трактует многочисленные книги, упомянутые вначале. Августин пишет:
