Сталин. По ту сторону добра и зла - Ушаков Александр Геннадьевич (книги бесплатно без онлайн TXT) 📗
Ну а в качестве альтернативы между тем самым великорусским шовинизмом, в котором Ленин в свое время обвинял самого Сталина, и местным национализмом Жданов предложил отныне считать, что советский патриотизм, с одной стороны, «вырос на почве интернационализма», а с другой — «не имел ничего общего с безродным и беспочвенным космополитизмом» и основывался на «любви всех советских людей к своему социалистическому Отечеству». 17 ноября 1944 года «Правда» с подачи Жданова дала классическое определение советского патриотизма, которое принадлежало самому Сталину.
Впрочем, была и другая причина, по которой дело так пока и не дошло до массовых гонений на евреев. Вождь имел на них свои виды, и именно через них собирался выбивать у Запада деньги. Как это уже было в 1920-х годах. Тогда мировое еврейство успокоилось за судьбу своих российских собратьев, которым, по его мнению, при советской власти уже не грозили никакие погромы. И именно это благоприятное международное сочувствие облегчало советским правителям получение весьма солидной западной помощи, среди которой выделялась американская.
Но как только текущие с Запада денежные потоки стали мелеть, а «руководящий орган еврейско-американской благотворительности» («Джойнт») прекратил свою работу в Европе, большевики нашли новую приманку. И на этот раз ею стал вопрос о еврейской земельной колонизации.
Надеясь увеличить вместе с западными еврейскими симпатиями и омелевшие денежные реки на благоустройство евреев, большевики заговорили о колонизации 100 тысяч еврейских семей. При этом они отмечали, что «помощь советской власти переходу еврейской бедноты на землю» представляет собой явление огромного международного значения.
Известный большевик, а по совместительству, по словам С. Семанова, и сионист Ю. Ларин (М.А. Лурье) разработал план по переселению в Крым 280 тысяч евреев для создания еврейской автономии. Троцкий, Каменев, Бухарин и Цюрупа поддержали этот проект.
Большевики все рассчитали правильно, и могучий «Джойнт» очень быстро откликнулся на призыв поучаствовать в задуманном ими проекте. «Крым, — писала «Джуиш кроникл» в октябре 1925 года, — предположено сделать заместителем Палестины... Богатая земля Украины открыта для них (для евреев. — Прим. авт.), и плодородные поля Крыма улыбаются страждущему еврею... Москва явится покровительницей русского еврейства и потому может претендовать на моральную поддержку евреев всех стран; к тому же «этот план ей ничего не стоит, потому что американские евреи покрывают расходы».
По разным причинам с Крымом в 1920-х годах так ничего не вышло, однако Сталин и на этот раз решил подоить через все тот же «Джойнт» богатых американских евреев. Для чего и создал в самом начале войны с целью установить отношения с влиятельными международными еврейскими (в том числе и сионистскими) кругами Еврейский антифашистский комитет (ЕАК). Во главе комитета был поставлен известный актер и режиссер С. Михоэлс, правой рукой которого стал еврейский поэт Фефер Ицсиг (Исаак). И если верить Судоплатову, Фефер был давним агентом НКВД, а сам Михоэлс находился в агентурной разработке чекистов уже с 1935 года.
ЕАК развернул бурную деятельность, и советские евреи снова заговорили о возрождении крымского проекта. Отправившийся летом того же года в США Михоэлс получил устное согласие Молотова о намерении советского правительства пойти им навстречу и перевести еврейскую автономию из Биробиджана в Крым.
Надо полагать, что такое согласие дал, конечно же, сам Сталин. Каким бы могущественным человеком ни был Молотов, он вряд ли решился бы делать столь ответственные заявления. В то время как сам Сталин играл, по сути дела, беспроигрышную партию, и в любом случае стрелочником оказался бы Молотов... Думается, что Сталин вряд ли собирался отдавать Крым и, получив деньги на обустройство евреев, а заодно на военные и послевоенные нужды, он нашел бы удобный способ оставить их ни с чем.
Поездка Михоэлса в Америку превзошла все ожидания, идея создания еврейской республики в Крыму получила огромную поддержку и обещала еще невиданную до сей поры финансовую помощь от США. «Этой помощи, — заверял Соломон Михоэлс, — хватит не только на обустройство евреев в Крыму, но и на восстановление пострадавшего во время войны народного хозяйства». Он выступал настолько убедительно, что американские евреи начали оказывать весьма ощутимое давление на правительство с требованием открыть Второй фронт и покупать оружие и продовольствие для Красной Армии.
Ощущая столь мощную поддержку, в феврале 1944 года ЕАК направил Сталину специальный меморандум за подписями Михоэлса, Ферера и Эпштейна, в котором содержалось предложение вернуться к «крымскому проекту» 1920-х годов.
Все было рассчитано правильно: днем раньше Сталин приказал Берии приступить к выселению из Крыма татар. Ну и, конечно, большую роль сыграло и то, что такие влиятельные члены Политбюро, как Молотов, Каганович и Ворошилов, склонялись к крымской идее. За «крымский вариант» выступил и заместитель министра иностранных дел Лозовский. Одним словом, это было время больших надежд...
Однако эйфория оказалась преждевременной: Сталин своего согласия на «крымский проект» не давал. И не только потому, что, пообещав деньги, американские евреи не спешили давать их. Вряд ли, если бы они ему их даже перевели, Сталин отдал (а по сути дела, продал бы) Крым. Слишком уже велико было стратегическое значение полуострова для страны и слишком велика опасность, что в случае войны с Америкой еврейское население Крыма отнесется к противнику СССР с большей симпатией. И не случайно расхожим вопросом в начале 1950-х годов у арестованных евреев был следующий: «Ведь вы против Америки не пойдете? Нет? Значит, вы наши враги!» Просто и ясно...
Сталинскую идею подхватит и Хрущев, который будет постоянно заявлять, что Крым «не должен стать центром еврейской колонизации, так как в случае войны он был бы превращен в плацдарм против Советского Союза». Поэтому, наверное, и подарит спьяну этот самый «плацдарм» Украине. Чтобы России легче было...
Впрочем, если верить Судоплатову, Сталин обсуждал с американскими сенаторами «план создания еврейской республики в Крыму и возрождения Гомельской области, места компактного проживания евреев в Белоруссии». При этом Сталин просил сенаторов «не ограничивать кредиты и техническую помощь этим двум регионам».
Но... обсуждать еще не значит отдать. Сегодня уже никто не скажет, что на самом деле думал по поводу «еврейского Крыма» Сталин. Но, зная вождя, вряд ли можно сомневаться в том, чтобы он не нашел благовидный повод (даже получив деньги) оставить евреев в Сибири или отдать им Поволжье.
Что же касается ЕАК, то, чувствуя мощную поддержку как за рубежом, так и в Политбюро, его лидеры активизировали свою деятельность, которая все больше не нравилась компетентным органам. И уже очень скоро министр госбезопасности Абакумов в своем докладе на имя Сталина обвинил ЕАК в националистической пропаганде и в том, что его лидеры «ставят еврейские интересы выше интересов страны». При этом он умело сыграл на неприязни, которую Сталин испытывал к мужу Светланы — Г. Морозову, еврею по национальности.
Сталин ознакомился с оперативными данными на Михоэлса, который якобы старался войти в доверие Морозова и через Светлану добиваться «улучшения положения еврейского населения и еврейской культуры». Прочитал он и показания одного из арестованных по делу ЕАК, который показал, что, будучи в США, Михоэлс «вступил в контакт с сионистскими кругами, которые проявляли большой интерес к браку Светланы с Григорием Морозовым...» Конечно, вождю это не нравилось, но еще больше ему не нравилось, что созданный для нужд войны ЕАК со своей газетой и издательством стал к этому времени как бы духовным и физическим представительством советских евреев.
Не мудрствуя лукаво, Сталин начал с одной из самых видных фигур ЕАК — Лозовского, который, по словам того же Ферера, являлся «вдохновителем» ЕАК, находился в курсе всей его деятельности и был его фактическим руководителем. Все было сделано в лучших советско-сталинских традициях. В комитет приехала проверочная комиссия из Агитпрома ЦК, которая чуть ли не с порога обвинила его в том, что «аппарат засорен... (в нем) недопустимая концентрация евреев». Что, конечно же, не могло не выглядеть странным. А кто же еще, помимо евреев, должен был работать в еврейском комитете? Китайцы?
