Анатолий Тарасов - Горбунов Александр Аркадьевич (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT) 📗
Годы спустя Локтев поинтересовался у Тарасова, почему тренер отстал от него со своими наставлениями. Выяснилось следующее. Тарасов, видя, что парень вроде бы не лентяй, в обычных тренировках и матчах отдается делу полностью, и не понимая, почему же на разминках перед играми он ведет себя именно так, обратился к Товаровскому. Михаил Давидович задал своему ученику вопрос: «А как Локтев, о котором ты говоришь, проводит матч, разминаясь перед ним в соответствии со своими представлениями об объеме необходимой подготовки?» — «Очень хорошо». — «Так чего же тебе, Толя, еще надо?»
Эта история, стоит заметить, была занесена Тарасовым не только в свой кондуит, но и в память: с тех пор он по мере возможности дифференцированно подходил к выполнению разминочных элементов. Первой тройке — Локтеву, Альметову и Александрову, — например, дозволялось разминаться перед матчами отдельно от команды. Потом самостоятельности удостоился Моисеев, которому, наоборот, необходим был больший, нежели остальным, объем работы.
Когда Локтеву дали отставку, Тарасов понимал, что бороться за него бесполезно. Он лишь корил себя за то, что не уговорил Константина остаться в армейском клубе и продолжить тренерскую работу хотя бы в школе ЦСКА. А Локтев, обиженный — и обиженный жестоко, — решил отойти от хоккея вообще, чем совершил, по мнению Тарасова, «непростительную ошибку». В начале 1987 года Тарасов полагал, что ошибку эту еще не поздно исправить, но Локтев решения отойти от хоккея не изменил. Тарасов был убежден, что, «поступи Константин иначе, сегодня мы имели бы сильного тренера, а значит, и еще один сильный клуб».
Уровень, на котором принималось решение по переводу Виктора Тихонова из рижского «Динамо» в ЦСКА, а заодно и в сборную страны, был для Тарасова недосягаем. Армейские спортивные руководители всего лишь исполняли приказ по изгнанию Локтева из команды, выигравшей чемпионат Союза. Их непосредственному начальнику — министру обороны Дмитрию Устинову — до спорта не было дела. Однажды Всеволод Бобров, несправедливо выставленный из футбольного ЦСКА и не нашедший правды в кабинетах ЦК КПСС, в частности у тогдашнего руководителя Отдела агитации и пропаганды Евгения Тяжельникова, с помощью высокопоставленного приятеля позвонил Устинову напрямую. «Как же, как же, следим за игрой вашей команды», — ответил министр после того, как Бобров представился. Устинов даже не знал, что выдающийся хоккеист и футболист в ЦСКА уже не работает и никакой команды у него нет. Когда Бобров рассказал ему об этом и сообщил, что, собственно, это и есть цель его звонка — он просит помощи у министра, — Устинов «отфутболил» его к своему заместителю Сергею Соколову: тот, дескать, курирует спорт по министерской линии. В итоге ни Устинов, ни Соколов и пальцем не пошевелили для того, чтобы помочь Боброву.
Локтева снимали с работы те, кто принимал затем непосредственное участие в назначении Тихонова, — председатель КГБ СССР Юрий Андропов, секретарь ЦК КПСС Михаил Зимянин и — косвенно, поскольку ЦСКА находился всё же в его ведении, — Дмитрий Устинов. Виктор Тихонов не раз в подробностях рассказывал об антураже, сопровождавшем его назначение. Длинный кабинет, хозяин встает из-за стола, подходит поздороваться, предлагает: чай? кофе? Ведет неспешную часовую беседу о хоккее, а потом говорит — и сразу становится понятно, с какой стати член Политбюро, глава КГБ тратит драгоценное время на какой-то хоккей, — что вызвал рижского тренера по поручению Леонида Ильича, который и распорядился поставить его на ЦСКА. Андропов сказал, что, конечно же, хотел бы видеть Тихонова в московском «Динамо», но есть прямое указание генерального секретаря.
В разговорах с Сергеем Павловым и Валентином Сычом Тихонов, по свидетельству Сыча, идти в ЦСКА отказывался наотрез: «Либо я остаюсь в Риге и работаю со сборной, либо просто работаю со сборной». Павлов и Сыч пытались его переубедить, но когда их аргументов оказалось недостаточно, Павлов позвонил секретарю ЦК Михаилу Зимянину. А тот, в свою очередь, сообщил о том, как развиваются дела с «динамовцем Тихоновым», Андропову.
В интервью Виктору Гусеву Тихонов рассказывал об этом так: «Когда меня из рижского “Динамо” позвали тренировать сборную, я был уверен, что смогу совмещать. Приехал по вызову в Москву, жена с сыном осталась в Риге. Сижу в кабинете руководителя Спорткомитета, излагаю свои доводы — и вдруг звонок. Он меняется в лице: “Вас внизу ждет машина с Лубянки”. Двадцать минут спустя все те же аргументы пришлось выкладывать Андропову. А он только улыбается. Совмещать это правильно. Только при чем тут Рига? Я бы тебя к себе в московское ‘Динамо’ взял, но Леонид Ильич сказал: ‘Только в ЦСКА!’”».
О хоккейных пристрастиях Брежнева его бывший зять, в то время заместитель министра внутренних дел Юрий Чурбанов, рассказывал журналисту Алексею Богомолову, некогда, к слову, игравшему в хоккей вратарем и входившему в состав ЦСКА:
«Больше всего Брежнев любил ездить на хоккей с Устиновым. Они оба были страстными болельщиками ЦСКА. Черненко, хоть и дружил с Леонидом Ильичом, болел за “Спартак”, а Юрий Владимирович Андропов формально считался болельщиком “Динамо”, хотя, мне кажется, был равнодушен к игре. Не очень любили хоккей Суслов и Пельше, но за компанию приезжали в “Лужники”… Помню, была какая-то игра ЦСКА — “Динамо” и армейцы проигрывали. Леонид Ильич начал подначивать Устинова: “ Вот, как же так, столько денег на команду выделяется, а они проигрывают…” Министр обороны отшучивался: “Ничего, сейчас исправятся. И действительно, как правило, в присутствии Леонида Ильича ЦСКА у “Динамо” выигрывал».
На первой встрече с Андроповым Тихонов, по его словам, «попытался отказаться». Андропов настаивать не стал, предоставил неделю для обдумывания. Процедуры, надо полагать, формальной, потому что Тихонов сразу понял: его категорический отказ от такого предложения не поймут ни в Москве, ни в Риге и никакой сборной он без ЦСКА не получит. Через неделю в том же кабинете Тихонов дал согласие. Во время разговора позвонил Михаил Зимянин. Андропов включил громкую связь и пошутил: «У меня сидит Тихонов Виктор Васильевич. Говорит, что не хочет возглавлять ЦСКА». Зимянин в ответ: «А ты скажи ему, что в этом доме не принято отказываться». И собеседники засмеялись.
Тихонов при любом удобном случае утверждал, что ему именно «Андропов дал полный карт-бланш». То, что Андропов имел полную информацию о происходившем в ЦСКА, Тихонова, разумеется, не удивило. «Он знал, — рассказывал Тихонов, — что в ЦСКА не только прекрасные игроки, но и то что ими сложно управлять, что в команде упала дисциплина. Он говорил мне — вы получаете полную свободу действии. Спать будешь по три часа, но наведи порядок. Есть там нападающий со сложным характером — Петров. Если возникнет необходимость, то можете отчислять».
Тарасов никогда не бравировал знакомством с представителями властных структур. Да и особых знакомств у него в высших сферах не было. Разве что с возглавлявшими Министерство обороны до Устинова Малиновским и Гречко. Но Тарасову и в голову не приходило ссылаться на них в разговорах с командой. Тихонов же именем Андропова, прямой номер телефона которого был ему дан, пользовался. Однажды он собрался отчислить из ЦСКА защитника Александра Гусева. «На партийном собрании, — вспоминал Тихонов в интервью журналистам «Спорт-экспресса» Юрию Голышаку и Александру Кружкову, — на меня накинулись: “Что вы себе позволяете?! Это заслуженный мастер спорта, майор…” Вот тогда и сказал — сейчас при вас наберу номер. Будете объясняться не со мной, с Юрием Владимировичем. Все моментально замолчали».
Фетисов в разговоре со мной обратил внимание на то, что «все эти тренеры успешные, долгое время имевшие поддержку власти, — без конкуренции рано или поздно приходят к одному: они небожители, и психология выжженной территории после них остается единственно правильной, на их взгляд. Ничего не оставляют после себя. Тарасов же всё оставил ЦСКА — созданную им систему, школу, Локтева, традиции — всё, что требовало развития и продолжения. И всё было уничтожено».
