Фридрих Барбаросса - Пако Марсель (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗
Его предложения были отвергнуты. Города лиги, то есть гвельфы, очень хорошо поняли его маневр. Если они согласятся на созыв церковного собора, то их союзу с Александром III будет положен конец; и тогда либо Фридрих должен будет однажды все же прийти к соглашению с Александром III, и города лиги ничего от этого не выигрывают, либо Фридрих устранит папу, и они останутся одни перед решительно настроенным императором, другим папой, нерасположенным к ним, и коммунами-соперницами, которые воспользуются их замешательством. Так что им оставалось только сохранять союз с Александром III, даже если тот и не окажет им полной поддержки.
Впрочем, их отказ не имел особого значения, так как советники Фридриха уже отговорили его от этого намерения. Патриарх Аквилеи Ульрих, вызванный на консультацию в Равенну, заявил, что нужно продолжать переговоры с Александром до тех пор, пока не будет заключен мир. Христиан Майнцский отметил преимущества, которые даст соглашение со святым престолом даже ценой нескольких уступок в вопросах авторитета; он настаивал на том факте, что как только будет достигнуто примирение с римской церковью и приблизительное соглашение с ломбардцами, у папства больше не будет возможности возражать против немецких замыслов на полуострове, особенно если эти замыслы разрабатываются с помощью дипломатических и военных средств.
Фридрих, столкнувшийся, кроме того, с финансовыми трудностями (у него не было денег ни для подготовки военных операций, ни для ведения все более дорогостоящих переговоров с городами), последовал этим советам. В конце января стороны вступили в последнюю фазу дискуссий в соответствии с соглашениями Ананьи.
Однако переговоры были по-прежнему трудными из-за недоверия, которое Штауфен все еще вызывал у папы (впрочем, вполне понятного, если учитывать предложения от 25 января), и из-за желания императора не ударить в грязь лицом и вновь поставить на повестку дня обсуждение ряда условий, уже принятых ранее. В Модене первая же стычка противопоставила представителей императора кардиналам Хубальду и Ренье и членам лиги в вопросе о том, где состоится встреча папы с императором. Немцы предложили Равенну; на это последовал короткий отказ, так как легаты не могли согласиться на про- императорский город. Ломбардцы предложили Болонью, на чем в конце концов и порешили.
После этого Александр покинул римский регион, чтобы быть поближе к месту переговоров. После путешествия в шторм на сицилийском корабле он прибыл в Венецию, которая всегда была его сторонницей (23 марта 1177 года). Там он принял послов Фридриха, объявивших ему об отказе их суверена ехать в Болонью, известную антинемецкими настроениями (Христиан очень жестоко обошелся с ней во время своих «турне» по Романье). Послы предложили Павию, Равенну или Венецию. Папа заявил, что должен посоветоваться с ломбардцами, и трехсторонняя встреча была назначена в Ферраре.
Александр прибыл в этот город в конце апреля. Сначала было несколько бурных обсуждений с ломбардцами, упрекавшими его в том, что он их покинул, папа постарался их успокоить. Затем прибыли представители императора, с которыми тут же начались финальные переговоры. Фридрих прислал делегацию из семи полномочных представителей с архиепископом Христианом во главе. Папа назначил семь легатов, самым главным из которых был кардинал Хубальд. Лига была представлена четырьмя епископами-александровцами (в том числе епископами Турина и Асти, проимператорских городов) и тремя мирянами с Жераром Песта во главе делегации. Немцы снова предложили, чтобы встреча с императором состоялась либо в Павии, либо в Равенне, либо в Венеции. После долгих дебатов была выбрана Венеция, одновременно решили, что сначала будет обсуждаться мир между Штауфеном и ломбардцами, затем примирение Фридриха с папой и королем Сицилии, «потому что это в сущности один вопрос».
Итак, все переехали в Венецию, где в середине мая начались переговоры; резиденция Александра находилась в городе, а Фридрих остановился в Помпозе. Там он наметил свой план действий: договориться с папой, но возобновить войну с коммунами. В результате этого решения переговоры с лигой были заблокированы. Канцлер Христиан от имени своего суверена сделал представителям лиги следующее заявление:
«Император вас просит и ван повелевает либо признать его правоту в вопросе о regalia и о том, что ему принадлежит и чем вы завладели, либо выполнить предписания Ронкалъи, либо предоставить ему права, которые ваши предшественники согласно обычаю признавали за Генрихом Старым (Генрихом IV)».
Эти три предложения фактически составляли одно целое — возврат к прямой суверенной политике, определенной в Ронкалье, — политике, которую Барбаросса собирался отбросить. Если он напоминал о ней, то для того, чтобы оправдать возможное возобновление военных действий против мятежных городов и чтобы не прийти с ними к соглашению, так как знал, что ломбардцы не согласятся на эти условия. В очень убедительной речи Жерар Песта, после утверждения в соответствии с принципами гвельфов, что коммунны-союзницы «готовы признать правоту за императором как за сеньором», отверг один за другим все три императорских проекта и предложил заключить мир на базе текста, некогда составленного в Монтебелло кремонцами, с добавлением обязательного требования — признания Штауфеном Александра III.
Возражение было ловким ходом, так как Фридриху пришлось принять все же эти условия в 1175 году, а оно наглядно демонстрировало твердое желание лиги остаться союзницей Александра III, — что морально обязало бы Александра вести себя точно так же в отношении лиги. К сожалению, Барбаросса больше не желал договариваться с лигой. Его представители «сделали несколько замечаний по некоторым пунктам (Кремонского документа), — пишет архиепископ Салернский Ромуальд, присутствовавший при этих событиях, — и интерпретировали их в свою пользу, а остальные отвергли». В конце концов пришлось констатировать разногласия и, согласно предписаниям, составленным, видимо, в Ферраре, обратиться за вердиктом к папе. Но папа, зная, что император решился признать его, посоветовал отложить урегулирование этих трудных вопросов, а Штауфену заключить пятнадцатилетний мир с королем Сицилии и десятилетний мир с коммунами-союзницами.
Архиепископ Ромуальд, представитель Вильгельма II, согласился на это, — ведь Сицилия ничем не рисковала до тех пор, пока Фридрих не сломит сопротивление ломбардцев и будет сохранять мир со святым престолом. Лиге, преданной папой, не оставалось ничего другого, кроме как дать свое согласие. Зато германский суверен посчитал, что эти долголетние перемирия станут чрезвычайно большой уступкой с его стороны, и официально заявил, что на них не пойдет. Во всяком случае, в тайных переговорах с двумя кардиналами он дал понять, что мог бы на это решиться в случае предоставления ему узуфрукта с владений Матильды на пятнадцать лет. Александр III согласился при условии, что по истечении срока не римская церковь, а император должен будет представить письменное доказательство своих прав. Фридрих пошел на это при условии сокращения срока перемирия с коммунами до шести лет. Переговоры быстро продвигались вперед.
Но неожиданно все чуть не рухнуло. В виду успешных переговоров Штауфен получил разрешение папы поселиться в Кьодже, поближе к Венеции. Но там он принял лидеров венецианской народной партии, которая в меньшей степени поддерживала Александра III и рассчитывала использовать предстоящий визит императора, для того чтобы склонить на свою сторону дожа. Венецианцы посоветовали Фридриху совершить акт насилия, то есть войти в город неожиданно, с их помощью, это-де тоже поможет ему добиться от папы всего, что он хочет, а взамен он должен будет оказать давление на дожа в их пользу. Фридрих поступил в соответствии с их планом, но не в надежде полностью изменить ситуацию, а всего лишь чтобы не подвергаться унизительным церемониям, которые должны будут сопровождать снятие с него анафемы и возвращение его в лоно римской церкви. Поэтому popolani привели перепуганного дожа, чтобы он тотчас же провел императора в город, а сами среди ночи ворвались к папе.
