Министр сталинских строек (10 лет во главе МВД) - Богданов Юрий Николаевич (книги бесплатно без .txt) 📗
Помню, в тот год родители к моему первому в жизни юбилею — 10-летию со дня рождения — решили побаловать свое младшее чадо и за отличные оценки и примерное поведение в школе сделать подарок по моему желанию. Мама вместе со мной пошла по магазинам. Поскольку промтоварные торговые точки оказались закрыты, зашли в какой-то большой гастроном. Там на витринах красовались шикарные конфетные коробки. На радостях мама попросила самую большую. Но оказалось, что это, как нам сказала продавщица, «бутафория», то есть пустышки, просто украшавшие бестоварные витрины. То же самое было и в других магазинах. Так мы и вернулись домой без подарка, а потому пришлось ограничиться обещанием родителей побаловать меня позднее.
Но в те же дни в комиссионных магазинах «имели место приобретения отдельными лицами дорогостоящих вещей». Так, Фельдман М.А., подполковник, работавший начальником 306-й базы Министерства вооружения, купил гарнитур мебели за 40 140 рублей. На запрос компетентных органов покупатель объяснил, что в 1946 году он возвратился из Советской зоны оккупации Германии и имел денежные накопления да к тому же сейчас получал ежемесячное денежное довольствие в размере 6 тысяч рублей. Гражданин Стрижев приобрел кабинетную мебель за 31 738 рублей; гражданин Кернер купил обстановку для столовой и гостиной за 52 тысячи рублей; гражданин Галкин заплатил за спальный гарнитур 22 140 рублей и так далее. В сберегательных кассах толпились очереди за получением вкладов. Так, если 10 сберкасс Советского района накануне выплачивали порядка 1 миллиона 300 тысяч рублей, то 30 ноября к 15 часам они выдали уже 3 миллиона 225 тысяч рублей. Подобная картина наблюдалась и в других сберкассах. Причем «изъятие денег осуществлялось, главным образом, лицами, имевшими крупные суммы вкладов». Так, домашняя хозяйка Хрущева Т.В. взяла в сберкассе вклады на общую сумму 82 500 рублей, парикмахер Саксонский С.И. получил 65 тысяч рублей, зубной врач Клейман И.Г. снял со своего вклада 87 тысяч рублей и так далее.
Резко увеличился приток народа на Перовский вещевой рынок, где отмечался усиленный спрос на дорогостоящие товары: бостон, драп, сукно, шелк, модельную обувь и др., цены на которые возросли в два-три раза. По оперативным данным, контингент лиц, скупавших дорогостоящие товары, в основном составляли снабженцы, работники торговли и т. п. Наблюдался также наплыв в Москву покупателей из сельских местностей Московской, Рязанской, Тульской, Ярославской, Калининской и других областей. Торговля продовольственными товарами производилась нормально, хотя и замечался повышенный спрос на сахар, бакалейные товары и копчености, «которые в магазинах Особгастронома с продажи были сняты». Личный состав милиции работал, как в обычные дни, происшествий по городу Москве зарегистрировано не было, в магазинах, сберкассах, на рынках и на улицах поддерживался нормальный порядок [65].
2 декабря 1947 года министр внутренних дел Круглов С.Н. доложил советскому руководству о следующем состоянии дел. В Москве повысился спрос покупателей в коммерческих магазинах на продовольственные товары, пригодные для длительного хранения (копченые колбасы, сыры, балыки, консервированные продукты, масло, конфеты, чай, сахар и др.), в связи с чем по распоряжению конторы «Главособгастроном» эти продукты были изъяты из продажи. Значительно повысился спрос на водку, в результате чего магазины Особгастронома выручили против обычного на 3 миллиона рублей больше. Увеличился приток посетителей в московские рестораны, сумма выручки которых возросла в несколько раз. Предъявлялся большой спрос на кондитерские изделия, особенно на шоколад. Так, в ресторане «Москва» гроссмейстер Ботвинник через директора потребовал отпустить ему 7 килограмм шоколада в плитках. На следующий день в том же ресторане шахматный чемпион скупил еще 10 килограмм шоколада «Золотой ярлык». Из 12 магазинов «Ювелирторга» работали только три, причем в них были проданы вещи, лежавшие на витринах по 3–4 года. В музыкальном магазине если раньше продавалось иногда по одному пианино, то за последние два дня были куплены все 11 имевшихся в наличии пианино, причем покупатели совершенно не интересовались качеством приобретавшихся музыкальных инструментов. В этом же магазине скопилось большое количество патефонов, которые обычно реализовались по одной-две штуки в день. 1 декабря их продали сразу 100 штук. Распроданы были также 4 аккордеона и 12 баянов, ранее не имевших спроса. Затем покупатели проявили большой интерес к струнным инструментам: скрипкам и дорогим гитарам. В магазине тканей распродали по коммерческой цене 8 тысяч метров тюля, хотя обычно реализовали 5–7 метров в день. Очередь стояла с раннего утра. В магазине Узбекской промкооперации (Петровский пассаж) долгое время находились тюбетейки стоимостью от 150 до 350 рублей. За последние три дня все эти необычные для москвичей головные уборы были распроданы, несмотря на то что даже в летний период спрос на них совершенно отсутствовал. «Жители Москвы Оловянников и Волков, оба без определенных занятий, скупили в магазине 2000 метров подвязочной резины, 1000 штук головных дамских гребенок и 1000 катушек ниток. Оба задержаны милицией». За 30 ноября сберкассами было выдано почти 90 миллионов рублей, а принято вкладов около 57 миллионов рублей. Установлены случаи, когда вкладчики изымали крупные вклады (30–50 тысяч рублей и выше), а затем эти же деньги вкладывали более мелкими вкладами в другие сберкассы на разных лиц. На рынках Москвы наблюдался большой наплыв населения, желавшего купить дорогие вещи.
Из других областей в МВД СССР поступили такие сведения. В городе Ленинграде распространились слухи о проведении денежной реформы, в связи с чем из сберкасс стали забирать деньги по вкладам. Оборот коммерческих магазинов резко возрос. Распродали все ранее плохо реализовавшиеся товары (мотоциклы, пианино, меха, золотые и серебряные вещи и т. д.). Значительно возросла продажа ценностей ювелирторгами. По продовольственным магазинам отмечалась закупка консервов, копченостей, масла, сгущенного молока, винных и шоколадных изделий. На рынках в связи с повысившимся спросом на продукты стоимость их возросла от трех до пяти раз. Из разговоров населения и по письмам, отправленным из Ленинграда, слухи сводились к тому, что с 15 декабря будут отменены хлебные карточки и установлены средние цены между коммерческими и государственными. Ожидалось, что при денежной реформе деньги будут меняться из расчета один новый рубль за два старых, но не больше двух окладов зарплаты на каждого человека. Говорили даже, что деньги вообще аннулируют и никакой заменены им не будет.
По сообщениям из крупных городов Украинской ССР, там также усиленно распространялись слухи о предстоявшей денежной реформе и отмене карточной системы, в связи с чем в торговых организациях наблюдался наплыв населения за покупками. На рынках и базарах города Киева цены на промтовары увеличились в 2–3 раза. В городе Калинине оборот денег Госбанка значительно возрос. Такое же положение в Ивановской, Вологодской и Владимирской областях.
Из полученных от периферийных органов МВД данных выяснилось, что источниками распространения слухов о предстоявшей реформе в ряде случаев являлись работники финансовых органов. Так, начальник УМВД Рязанской области сообщил, что распространение слухов об обмене денег активно началось после возвращения с совещания из Москвы торговых и финансовых работников [65].
Денежная реформа была проведена в ночь с воскресенья 14 на понедельник 15 декабря 1947 года. С этого момента в Советском Союзе перестали приниматься к платежам деньги «старого», довоенного образца. Отслужившие свое дензнаки можно было в течение недели обменять на новые из расчета 10:1. Льготному обмену подлежали вклады в сберкассах: до трех тысяч рублей в соотношении один к одному, более крупные суммы переоценивались по менее выгодному курсу. Одновременно с денежной реформой произошла отмена карточек.
17 декабря 1947 года министр внутренних дел Круглов С.Н. направил на имя Сталина И.В., Берия Л.П., Вознесенского Н.А. и Кузнецова А.А. служебную записку, в которой доложил о состоянии торговли в городе Москве за предыдущий день. Продовольственные магазины открыли торговлю на час раньше обычного с тем, чтобы не создавать очереди. Покупатели начали собираться у магазинов в небольшом количестве, и потому «после начала торговли очереди на улице быстро самоликвидировались». В первые часы работы магазинов наблюдалось большое скопление покупателей, так как вход граждан не регулировался. Министерство торговли СССР дало разрешение своим организациям в течение трех дней продавать продовольственные товары без ограничения. При этом был зарегистрирован повышенный спрос на бакалейные товары, особенно на макароны, сахар, хозяйственное мыло и на хорошие сорта хлебобулочной выпечки. Почему-то совсем отсутствовал спрос на вино, водку и колбасу. Фрукты, кондитерские изделия и папиросы также большой популярностью не пользовались. Оплата за продовольственные товары производилась в основном деньгами старого образца. Начиная со второй половины дня, после того, как приступили к работе выплатные пункты, приток покупателей в продовольственные магазины возрос. Отмечалось, что работники касс магазинов еще не освоились с новыми ценами и прейскурантами, причем одновременное получение старых и новых денег задерживало расчеты с покупателями. В закусочных и чайных торговля почти отсутствовала. Магазины промышленных товаров открылись в 9 часов утра. К моменту начала торговли около крупных универмагов (Центрального, Ленинского, Щербаковского, Москворецкого, Дзержинского, Краснопресненского) были очереди по 75— 100 человек. В универмагах большой спрос был на дамские высокие и полувысокие боты, стоимостью 130 рублей, и мужские галоши, стоимостью 45 рублей, а также на хлопчатобумажные, шелковые и шерстяные ткани. Спрос на мебель оказался невелик. Перечисленные универмаги продали мебели всего на 30 тысяч рублей, в том числе один гарнитур за 2500 рублей. Мотоциклов, велосипедов и запасных частей к ним никто не покупал. В комиссионных магазинах Москульторга и Мосскупторга товары совершенно отсутствовали. Порядок около магазинов и в торговых помещениях поддерживали работники милиции. Никаких происшествий не было зарегистрировано. В целях пресечения спекуляции Управление милиции города Москвы провело специальные мероприятия: организовало патрулирование работниками милиции, направило на рынки и в магазины оперативных сотрудников, проинструктировало соответствующим образом агентурно-осведомительную сеть. На Перовском рынке собрались всего 100–150 посетителей, продававших с рук в основном товары ширпотреба, бывшие в употреблении. В 12 часов на рынке появились пять человек, предлагавшие новые дамские резиновые боты и мужские галоши, только что купленные в универмагах. Всех их задержали. Среди них оказался чернорабочий артели инвалидов Михеев И.В., который хотел купленные им две пары галош продать по 350 рублей за пару. Другой задержанный, Амелин Л.И., помощник начальника почтового вагона при Казанском вокзале, предлагал дамские резиновые боты за 500 рублей. Амелин показал, что указанные боты ему дала для перепродажи его жена, сортировщица обувного отдела ЦУМа. При обыске у них на квартире обнаружили еще одну пару новых бот. Буфетчица Мосминводторга Митина Е.П. и пожарный Художественной выставки Киселев И.П. продали пару бот за 1200 рублей приехавшей из Ивановской области Пуховой И.И. Гражданина без определенных занятий и места жительства Алтынбаева Хакима задержали за продажу двух пар мужских галош по 120 рублей. При осмотре изъятых галош в них были обнаружены чеки универмага с датой продажи 16 декабря. Проверкой ряда колхозных рынков установлено, что торговля сельскохозяйственными продуктами проходила в незначительном количестве. В продаже совершенно отсутствовали мясо, соленые огурцы, фрукты, масло и яйца. Цены на продукты питания на рынках города Москвы резко снизились. В результате проведенных оперативных мероприятий Управлением милиции был выявлен и арестован ряд расхитителей товарно-материальных ценностей и спекулянтов. Так, в артели «Диетпродукт» Моспищепромсоюза арестована во главе с начальником цеха Кожевниковой Е.С., членом ВКП(б), группа из шести человек, которая «путем заниженной нормы сырья для выработки кондитерских изделий» создала излишки и похитила 87 килограмм сливочного масла и 26 килограмм сахара. Арестованный заведующий палаткой артели «Коллективный труд» Мосгоршвейбельсоюза Бишенкевич И.В., получив для продажи готовое платье на сумму 10 800 рублей, списал его по приходным квитанциям как проданное. Стоимость этого товара зав палаткой внес в Госбанк из собственных средств денежными знаками старого образца с тем, чтобы продать платье после проведения денежной реформы. В кафе-закусочной № 1 группа из четырех человек во главе с зам. директора Шашутиным Н.Ф., членом ВКП(б), скрыла от учета 130 литров водки, за которую деньги были внесены в кассу. Коммерческого директора полиграфической фабрики Таганского райпромтреста Марьянова М.Я. арестовали за скупку золота. При обыске на его квартире изъяли: золотых монет царской чеканки 385 рублей и 152 тысячи рублей денег, часть которых он хранил в сберкассах на 14 сберегательных книжках. Работа выплатных пунктов Госбанка протекала нормально. Большинство населения предъявляли к обмену небольшие суммы старых денег, «лишь отдельные лица обменивали по 50—100 тысяч рублей».
