Бурятские сказки - Автор неизвестен (читать лучшие читаемые книги TXT) 📗
— Ты избавил нас от непобедимого врага и спас нам жизнь! Подожди наших родителей, которые скоро возвратятся с охоты, они наградят тебя по-царски.
Отвечает Ута-Саган-батор:
— Путь мой неблизкий, некогда мне ждать. Вы, сидящие, будьте счастливы, сидя на ветвях; а я, странствующий, пойду найду счастье в дороге.
Говорят ему тогда девять сыновей Хан-Хэрэгдэ-птицы:
— Побеждай своих врагов и возвращайся обратно с удачей!
Поехал Ута-Саган-батор дальше. Едет день, едет другой, видит — высоко в небе пролетели Хан-Хэрэгдэ-птицы. Проводил их взглядом батор. А птицы прилетели к желтому морю, к своему гнезду, увидали своих птенцов живыми-невредимыми и спрашивают их:
— Как случилось, что ни одного из вас не тронул большой змей?
Отвечают девять сыновей:
— Большого змея убил некий батор по имени Ута-Саган.
Очень обрадовались птицы Хан-Хэрэгдэ тому, что их заклятый враг наконец-то побежден. Стали они спрашивать своих сыновей, куда уехал могучий батор. Показали птенцы на восток, тогда взлетели птицы Хан-Хэрэгдэ, догнали Ута-Саган-батора, а догнавши его, говорят:
— Каждый год мы приносили по девять яиц, из которых выходило по девять сыновей, и где бы мы их ни прятали, большой змей находил и съедал наших птенцов. Ты избавил нас от грядущих бед, победив непобедимого, и за это возьми в подарок золотой и серебряный кнуты. Когда тебе захочется есть и пить — взмахни золотым кнутом. Когда захочешь кого-нибудь поймать — взмахни серебряным и скажи: поймай и свяжи!
Взял Ута-Саган-батор подарки и поехал дальше. А две птицы Хан-Хэрэгдэ пожелали батору побеждать всех врагов на богатырском пути и возвратились к своим сыновьям.
Ехал Ута-Саган-батор, ехал и приехал к пятнадцати-головому мангатхаю Ашура-Шаре, живущему в черном железном доме. Остановился около дома и кричит:
— Выходи на поединок!
Вышел Ашура-Шара из дома и спрашивает:
— Из какой земли, из какого таежного распадка приехал, молодец, и куда путь держишь?
Отвечает Ута-Саган-батор:
— Прибыл я с западной стороны, из своих владений. Ехал я не куда-нибудь, а сразиться с тобой, пятнадцатиголовым!
Говорит тогда Ашура-Шара, покачивая всеми пятнадцатью головами:
— Добрый молодец, у тебя еще не мясо, а мякоть, не кости, а хрящи. Поезжай-ка ты обратно домой!
— Мужчина от своего желания не отказывается, — рассердился Ута-Саган-батор, — волк да собака, вцепившись и в непосильную добычу, не отступятся.
Пришлось Ашура-Шаре мериться силами.
Слез со своего коня Ута-Саган-батор, бросил красивые красношелковые поводья на седло. Обе полы дэгэла заткнул за пояс, оба рукава засучил по локоть.
Принялись они бороться. Трое суток боролись, не смогли одолеть друг друга. Тогда пятнадцатиголовый мангатхай говорит:
— Давай бегать наперегонки. Кто первый взбежит на масляный бугор, тот и победит, а кто отстанет — взойдет на кровяной бугор и будет объявлен побежденным.
Так они условились.
Поймал пятнадцатиголовый мангатхай Ашура-Шара своего красно-белого пороза и поехал рядом с батором. Рысит быстроногий белый конь Ута-Саган-батора, из носа дым валит; между ушами козел и баран, бодаясь, резвятся; на шее хорек и горностай, взапуски бегая, шалят; на хребте перед седлом костер разведен. Над костром котелок подвешен, в котелке вода кипит. На крестце растет большой кедр, на кедре семьдесят разных птиц гнездятся, поют и порхают дивные птицы. На хвосте лев с медведем борются. С колен задних ног огненная лава стекает, с колен передних ног ключи бьют, а в студеных ключах рыбы хариусы играют. Ута-Саган-батор, не слезая с коня, удит жирных хариусов, варит их в котле и ест. Глядя на это, стал являть свое волшебство и Ашура-Шара: покатились впереди пороза железные бочки, загремели черные бочки позади пороза.
Первым прискакал Ута-Саган-батор на масляный бугор, а пятнадцатиголовый Ашара-Шара, взойдя на кровяной бугор, не сдался. Тогда условились они стрелять друг в друга, стоя каждый на своем бугре. Выпало Ута-Саган-батору стрелять первому. Взял он свой лук, положил стрелу на тугую тетиву, натянул лук и говорит:
— Стрела моя каленая, если мне суждено умереть, то лети в никуда и пропади без вести, а если мне победить суждено, то прошей насквозь широкую грудь мангатхая!
И выстрелил он, проговорив заклинание. Прогудела, просвистела стрела, сорвавшись с тетивы. Взвизгнув, попала в широкую грудь мангатхая и прошила ее насквозь. Покачнулся сраженный Ашура-Шара, упал навзничь, да так растянулся, что головы свои разбросал у подошвы одной горы, а ноги раскинул у подошвы другой. Тогда призвал он на помощь все свои волшебные силы, приподнялся, рассмеялся и говорит:
— У настоящего мужчины хватит силы, чтобы выдержать такое. Теперь мой черед стрелять.
С этими словами взял Ашура-Шара свой топор, весом в восемьдесят пудов и прошептал над ним:
— Если мне суждено умереть, то лети без цели и пропади без вести, а если победить суждено — отсеки голову Ута-Саган-батору!
Бросил мангатхай свой смертельный снаряд. Закрутился, завертелся восьмидесятипудовый топор. Загудел и полетел в сторону Ута-Саган-батора. Выставил батор перед собою черный камень величиною с быка. Врезался топор в этот камень и рассек его на две половины. Поймал Ута-Саган-батор топор за топорище, ударил пойманным снарядом по своему седлу, сделав на нем глубокую отметину, подождал, когда поскачет на своем красно-белом порозе пятнадцатиголовый мангатхай Ашура-Шара, и говорит ему:
— Бросая топор, метил ты во всадника, а попал в седло. Что же ты за воин?
Отвечает Ашура-Шара:
— Не смогли мы победить друг друга орудиями, имеющими острия. Будем мериться силою плеч.
Слез тогда Ута-Саган-батор со своего коня, красивый красношелковый повод бросил на седло, обе полы дэгэла заткнул за пояс, оба рукава засучил по локоть.
Стали поединщики мериться силою плеч, стали бороться. Там, где упрутся ногой — вырастает красная гора, где упрутся другой — вырастает серая. Мелкая красноватая пыль по долине клубится, туманом расстилается.
Трое суток боролись поединщики, девять суток сражались, не могли одолеть друг друга. Три месяца не могли остыть, девять месяцев не могли успокоиться, три года воевали, не могли одолеть друг друга. На четвертый год говорят:
— Мерясь силою плеч, не выявить нам сильнейшего, а потому нужно каждому из нас разгадать тайну души супротивника. Кто первым загубит вражью душу, тот и победит.
После этого пятнадцатиголовый мангатхай Ашура-Шара и Ута-Саган-батор обменялись вещими книгами «Шара худар».
Вычитал Ута-Саган-батор в вещей книге «Шара худар», что у пятнадцатиголового мангатхая Ашура-Шары три души. Одна обитает на востоке желтой степи в облике золотогрудой сороки, проглатывающей все живое на расстоянии сорокадневного пути. Другая душа обитает в юго-западном краю, где на сером перепелином бугре, в резном храме таится она в облике тринадцати перепелок. А третья душа обитает в северном краю, где заключена она в белом, как жир, камне, в облике серебряного зайца.
Пятнадцатиголовый мангатхай Ашура-Шара вычитал в вещей книге «Шара худар», что Ута-Саган-батор тоже имеет три души. Узнал мангатхай о белосеребряном храме с восьмидесятисаженной адской ямой. На дне ямы гладко отсвечивает своей черной поверхностью озеро живой воды, в котором играют и хранят душу Ута-Саган-батора три больших тайменя. В юго-западном углу храма стоит стол из белой кости, на нем лежит белокостяная собака, которая трижды лает днем и трижды ночью, охраняя вторую душу. Белосеребряный зайчик играет в храме, все узнавая и угадывая наперед, — в нем третья душа Ута-Саган-батора.
Тем временем подъехали поединщики к дому пятнадцатиголового Ашура-Шары. Когда открылись двери, увидал Ута-Саган-батор девицу дивной красоты: от правой щеки ее светилась правая стена, от левой щеки сияла левая. Ходила девица так плавно, словно тонкая трава прорастала. Даже и не верилось, что такая красавица могла быть дочкой мангатхая. Поставила она перед Ута-Саган-батором золотой стол, убрала вкусными кушаньями. Поставила серебряный стол, убрала его крепкими винами. Ута-Саган-батор ел, как волк, глотал, как птица. Наедался досыта, напивался допьяна. Оставался ночевать у пятнадцатиголового мангатхая Ашура-Шары.
