На воре шапка горит - Преображенский Александр (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .txt) 📗
Сергей Евгеньевич дико глянул на нее и быстро отвернулся к реке. Он стоял на коленях рядом с Васечкой, держа его за руку. Второй рукой Сергей Евгеньевич прикрыл глаза, быть может, заплакал.
Когда приехала "Скорая" вместе с Петровичем, указующим путь, Васечка чувствовал себя уже немного получше. Сам начинал разговор, жаловался, что болит голова, но всех узнавал и, как сам выражался, "просветлело". Его уложили на носилки и унесли в машину. "Скорая" не могла подъехать поближе из — за неровностей берега. Вместе с Васечкой в больницу уехал Сергей Евгеньевич. Таська осталась со своей мамой. Их обоих отпаивали валерьянкой на Митиной даче, потом чаем. К себе домой они ушли совсем под вечер.
"Рыжик" в тот день так и не ели.
Спать легли рано. Вернее, свет в домике, где укладывались Митины родители и бабушка, не гас в окошке еще долго после полуночи, но Митя, Тоша и Бэн заняли свои раскладушки под тентом еще до одиннадцати. Семен ушел в дом, он предпочитал спать под настоящей крышей.
Сначала молчали, хотя никто и не спал, и не собирался. Но всем было ясно, что просто так они не уснут, еще один разговор обязательно состоится. Его только надо было начать. Эту миссию взяла на себя Тоша.
— Плохо все получается, — сказала она. — И для тебя, Мить, плохо. Чем дальше, тем хуже.
— Почему ты так думаешь? — Митя повернулся, чтобы видеть собеседницу. Хотя бы то, что можно было еще разобрать в сгущавшихся сумерках.
Тоша лежала на спине, подложив руку под голову и глядя в черный прямоугольник тента. И лучше всего виден был ее нос — немаленький, но правильный и аккуратный. "Классический профиль", — сказал когда — то об Ангелевской их преподаватель истории.
— Опять все на твоих друзей думают, — сказала она. — Ты же слышал, что они говорят. Их всех видели в это время на пляже.
— Я еще и другое слышал, — возразил Митя. — Петрович бегал их ловить, так никто и не убегал. Ему сказали, что все они там на бережку загорали и надолго никто не отлучался, только окунуться. А когда слух пошел, что "мальчик утонул", все они там были.
— Долго ли сбегать морду набить, — выразил сомнение Бэн.
— Ты что? — сразу развернулся в другую сторону Митя, его раскладушка стояла посередине. — Ты что, тоже на них думаешь?
— Ни на кого я не думаю. Просто все это надо учесть.
— Он прав, — поддержала Тоша. — И все против них. Смотри сам, — теперь она развернулась лицом к Мите, а Митя к ней. — Тут главное даже не то, что они вроде бы никуда не отлучались с пляжа. Бэн, наверное, прав, побить можно быстро, особенно если к этому еще и готовиться. Тут важен мотив, причины, почему его могли побить.
— Побили и побили, — проворчал Митя. — Мотив еще какой — то… Просто так. Рожа кому — то не понравилась.
— Может, и так, — кивнула Тоша, — но уж очень жестоко. Не помнит даже ничего. Но я не об этом. Я о причинах. Мама этого Васечки рассказала, что его папаша сегодня с утра в Зараево ходил, помнишь?
— Ну, помню.
— Ходил разбираться, и как раз к кому — то из твоих друзей.
— К Лысому — Сереге. Я так понял, потому что Тась — ка его запомнила, когда он ко мне приходил, а вчера, дура, выследила, где он живет. Сама же и рассказала, когда их чаем поили. Только ведь никакого мотобайка у Лысого не нашли. Ни милиция, ни Сергей Евгеньевич.
— Правильно, — согласилась Тоша, — но Васечку сразу после этого, прямо же в этот день и побили.
— Побили и побили, — пробурчал Митя, но совсем неуверенно. Ему и самому не нравилось такое совпадение, даже сердце сжималось тоской, когда он думал об этом.
— Что ты собираешься теперь делать? — спросила Тоша.
— Что и делал, — ответил Митя через минуту. — Буду искать мотобайк и Ленина. Хоть это докажу.
— Мить, ты не обижайся, — приподнялась на локте Тоша, — но вдруг это они его били? Ну не все, а кто — то из них.
Митя ничего не ответил. Тоша продолжила:
— Вот ты и сам сомневаешься. В этом тоже надо разобраться.
— Зачем? — вскинулся Митя. — Чтобы их в колонию отправили? Я что, гад?
— Хотя бы для себя. Мне так кажется. Я бы на твоем месте узнала. Но тут должен узнавать только ты.
— Ага, вы завтра уедете, а я буду тут разбираться. Мотобайк искать, Ленина, и еще это… Ну, правильно, друзья — то мои.
Он отвернулся от Тоши и натянул простыню на голову.
— Я останусь, — лениво протянул Бэн. — Мне сейчас в Москве делать нечего. Родичи меня отпустили, хоть на неделю.
Митина голова вынырнула на волю.
— А ты? — обернулся он к Тоше. Ангелевская мялась, тянула с ответом.
— Ну, я не знаю. Я должна вернуться завтра. Конечно, если бы отсюда позвонить… Как скажет мама.
— Как мама, как мама, — мерзким тоном поддразнил ее Бэн. — Хочешь, я поговорю с твоей мамой.
— Нет, лучше Попов. Он же звонил нам отсюда.
— Завтра же, — пообещал Митя. — Завтра же из Зараева.
Они замолчали, не думая ни о чем, просто все тихо переживали особый момент — момент дружбы. Им всем стало хорошо. Ненадолго.
— Теперь надо решить, что мы будем делать. То есть как действовать, — перешла к делу Тоша. — Я предлагаю прямо сейчас разобраться. Что нам известно. О мотобайке, о Ленине и о… ну, об этом. Эх, зря мы сразу не стали искать мотобайк. Давайте вспоминать. Давай, Мить, ты больше всех знаешь.
К сожалению, предположение Тоши оказалось неверным, даже с некоторым удивлением Митя понял, что о кражах мотобайка и Ленина он не узнал ничего нового с тех самых пор, как начал доказывать невиновность своих друзей. Все это время он опровергал то, что легко было опровергнуть. История с тарелкой разрешилась сама. "На потом" же, то есть уже на сейчас, осталось самое главное, самое сложное, самое непонятное, а теперь еще добавился случай с Васечкой.
— Да, маловато, — заметил Бэн, когда Митя закончил вслух вспоминать, что он знает. — А главное, ни фи непонятно. И как мотобайк они вывели из Дубков…
— А может, не вывели, — встрял в его рассуждения Митя.
— Ну вот, может, еще и не вывели, — присовокупил еще одно неизвестное Бэн. — И как Ленин ушел, непонятно. И почему этот пес не залаял.
— Вот поэтому я и думаю, что вор из Дубков, — оживился Митя. — Вор — знакомый Петровича, у которого полпоселка бывает. И мотобайк этот вор тоже у себя прячет. И Ленина никто другой взять не мог, Нерон даже на Петровича бросается, пока тот его не окликнет.
— Погоди, — остановила его Тоша. — Как на Петровича бросается? Почему?
— Видит плохо. Зато нюх у него и слух, а главное, злоба — самые зверские.
— Не сходится, Ватсон, — торжествующе заметила Тоша.
— Что не сходится? — тут же стал горячиться Митя.
— А то не сходится, что раз он и Петровича без оклика не узнает, то все равно на любого бы бросился и залаял бы, и всех разбудил.
Молчание подтвердило правильность Тошиного вывода.
— Еще хуже стало, — отметил в итоге Бэн. — Вообще непонятно, как Ленина свистнули.
— Митя, подумай, ну кто — то же должен быть, на кого этот чертов пес не залает.
Митя думал об этом прежде, подумал и сейчас, но ничего не придумал.
— Нет таких людей, — сказал он.
— Ладно, давайте пока оставим Владимира Ильича, — предложил Бэн. — Что мы к нему прицепились.
Давайте о мотобайке поговорим.
— Мы потому к нему прицепились, — упрямо не сворачивала с пути Тоша, — что Ленина найти проще, чем мотобайк.
— Почему? — спросил Бэн.
— Ну, потому что это Ленин.
— Раз ты так думаешь, так и разыскивай его ты. А мы будем искать мотобайк.
Бэн неожиданно стал выступать в роли начальника. Впрочем, он действительно был среди них старшим,
— Ладно, я согласна, буду его искать, — согласилась с ним Тоша. — Только мотобайк я тоже буду искать. Давайте про мотобайк.
И опять Митя стал им доказывать, что вор — из Дубков, приводя в подтверждение все возможные аргументы.
— Ну никак, никак его отсюда не вытащить, даже через мою дыру. Хоть малину должны были помять. А то, что кто — то там чего — то по полю катил, так мало ли кто и чего.
