Приключения Никтошки (сборник) - Герзон Лёня (читать книги онлайн бесплатно регистрация txt) 📗
– Я вас так понимаю, – сказала она на прощанье Пустомеле. – Вы любите курицу, но еще кто-то ее любит.
– Кто? – спросил Пустомеля.
– Куриные дети. Ведь она их мама.
Это Бабаяга имела в виду цыплят. Она ведь была иностранка и не всегда правильно выражалась.Удивительно, что Бабаяге не удалось убедить отказаться от мяса ни одну малышку. Все они, презрительно фыркая, проходили мимо. Зато каждый малыш, очутившись на бульваре Гладиолусов, автоматически становился звержевцем. С приколотым прекрасной вегетарианкой значком на груди ни один не мог уже больше есть мясо. Это был словно какой-то гипноз. Но, к несчастью вегетарианцев и к счастью мясоедов, Цветоград большой и, кроме бульвара Гладиолусов, в нем есть еще очень много улиц. Поэтому далеко не каждый малыш попадал на этот бульвар. Так что еще очень и очень многие малыши по-прежнему жили – не тужили и продолжали употреблять мясо в неограниченных количествах.
Вот так, одной своей добротой Кнопочка и Бабаяга агитировали в общество всё новых членов и членок. Пустомеля, обратившись в вегетарианство, предпочел иной способ. Вначале он, как и Кнопочка пробовал убеждать. Но у него ничего не вышло. Никто его не хотел слушать. Все привыкли, что он всегда вешает лапшу на уши. Тогда Пустомеля, во-первых, разозлился, что у него ничего не получается. А во-вторых, переменил тактику. «Ну, мясоеды несчастные, я вам покажу, – бурчал он, боксируя по воздуху кулаками, – только попадитесь мне под руку!»
Удобным местом оказалась площадь Путешественников. В обеденное время, если, конечно, не слишком холодно, коротышки облепляли там все скамейки, пьедесталы статуй и газоны. А если плохая погода, то народ набивался в памятник Воздушному шару. Коротышки сидели на скамеечках в бронзовой корзине, под огромной стеклянной сферой, которая защищала от дождя. Подняв глаза к небу, можно было увидеть как капли колотят в круглую прозрачную поверхность и стекают по ней.
Пустомеля хватал бедного обедающего за грудки, не заботясь о том, что тот рискует подавиться. Он нарочно выбирал самых голодных на вид малышей – тех, у кого нет сил сопротивляться. Выхватив у кушающего малыша бутерброд с колбасой или завернутую в блин котлету, Пустомеля набрасывался на него всей силой своего убеждения. А убеждать Пустомеля умел еще как! Недаром же он когда-то убедил пол-Цветограда, что на город несутся четыре заболевшие бешенством коровы и один бык, так что все – кто по чердакам, кто по погребам попрятался.
– Вот ты блин с этой котлетой ешь, а ты знаешь, из кого она сделана?! – кричал Пустомеля, отодвигая тянущуюся к котлете руку голодного коротышки. – Ты, наверно, думаешь, что корова – это просто какой-то огромный кусок мяса, который бродит себе там где-то в поле и ест траву, а потом раздает себя на котлеты? А ты в курсе вообще, что у коровы тоже есть душа, как у тебя? Что у нее, может быть, есть голодные дети, которые ждут, когда она их напоит молоком?
Ошеломленный малыш, лишенный еды, за которой он перед этим долго стоял в очереди в котлетной «Веселый фаршик», мучился от голода и не понимал, чего от него хотят.
– А ты вообще хоть раз в своей жизни видел живую корову? – бушевал Пустомеля. – Смотрел ей в глаза?
Коротышка в ужасе мотал головой.
– А, так ты посмотри! Вон, поезжай на ферму – и посмотри! Поезжай – и посмотри ей в глаза. А потом уже решишь – будешь ли ты после этого мясо есть или нет.
Сам-то Пустомеля ни разу живой коровы не видел, и она ему представлялась, как какое-то расплывчатое рогатое и мохнатое существо с теплым взглядом добрых, зеленых глаз. Не дожидаясь ответа малыша, Пустомеля бросал его котлету в урну, прикалывал к груди несчастного вегетарианский значок и выдавал ему бесплатную пиццу в картонной коробке.– На вот. Ешь! Ощути разницу! Твоя мерзкая котлета – вон она, еще из мусорного ведра торчит – или чистая, прекрасная пицца. Приготовленная без убийств. – С этими словами Пустомеля отчаливал – искать новую жертву.
А Никтошка к этому времени уже выздоровел, и ему разрешили выходить на улицу. Вернувшись из своего ужасного путешествия, в котором он едва не погиб, Никтошка долго болел, и вот, наконец, его болезнь прошла. На бульваре Гладиолусов как раз недавно построили новую площадку. В аллее Ромашек никогда очереди на качели не дождешься, а здесь поставили тридцать пять качелей в ряд. Вдоль целого длиннющего дома пятиподъездного. И не низеньких, а высоченных, так что если как следует раскачаешься – будешь долетать до третьего этажа. Никтошка весь день теперь проводил на качелях. Как приходил сюда в двенадцать утра – сразу после завтрака – тут же на них садился. Да так и качался до вечера, пока не стемнеет. Он даже обедать научился на качелях. Брал с собой бутерброд и ел, раскачиваясь. И голубей с качелей кормил. Батонами. Он с собой полный рюкзак хлебных батонов приносил – для голубей. Качался с этим рюкзаком и – то одному голубю полбатона кинет, то другому. Хотя только одному кинешь – их слеталась целая стая: пять, шесть, а то и пятнадцать огромных птиц. Для коротышек голубь – примерно как для нас страус, только летающий и очень толстый, и эти толстые страусы заполняли собой весь бульвар. Никтошка старался кормить голубей, когда никто не видит, потому что многим это не нравилось и прохожие ругались. Еще бы, когда на тебя летит целая стая этих огромных животных – можно испугаться. Хотя, конечно, голуби – абсолютно безобидные существа.
На бульваре Гладиолусов старинные дома. Подъезды с колоннами, а балконы поддерживают статуи малышек – кариатиды. На крышах – мансарды. Многим малышам нравится жить в мансардах, потому что из окна можно вылезти прямо на крышу. А в центре Цветограда дома стоят так близко друг к другу, что, когда играешь в салки, можно перепрыгивать с одной крыши на другую, не опасаясь, что соскользнешь вниз.
Качаясь, Никтошка всё представлял себе, что он может вот так с качелей слететь – и прямо вон на тот балкон напротив, где малышка в зеленой косынке поливает землянику. Или полетит еще выше и повиснет на гладиолусе, который качается над крышей. Он закрывал глаза, и ему казалось, что он туда уже летит.
Некоторые могут подумать, что это скучно – качаться весь день. Но Никтошке скучно не было. Качели высоко взлетают, столько всего с них видно. Он с высоты наблюдал за всем бульваром Гладиолусов. Никтошка заметил, что впереди, ближе к перекрестку с улицей Пастушьей сумки всё время толпятся коротышки, и им там раздают надувные игрушки. Никтошке тоже хотелось получить игрушку, но не хотелось портить себе настроение. Потому что всегда, как встанешь в очередь – обязательно тебя кто-нибудь оттолкнет или, если уже отстоишь половину, скажут вдруг, что ты здесь не стоял. Или внезапно кто-нибудь придет да и встанет впереди тебя, как будто он тут с самого начала был. А это очень обидно, и после этого уже не хочется в очереди стоять.
– Буду еще себе настроение портить, – думал Никтошка. – И без игрушки как-нибудь обойдусь.
Поэтому он так и не встретился с Бабаягой, которую когда-то спас от смерти.
А Бабаяга тоже иногда вспоминала Никтошку. Когда она думала о том, что могло бы быть, если бы этот коротышка не подоспел вовремя, ей становилось не по себе. А ведь она даже не успела его тогда поблагодарить. Когда Бабаяга пришла в себя, малыша в синем шарфике уже и след простыл, а она даже не спросила, как его зовут.
– Может быть, он подойдет ко мне, пока я тут стою, – думала иностранка, – и я скажу ему: «Спасибо». Нет, я ему пожму крепко руку и скажу: «Большое спасибо!» И не только, – думала она. – Я приглашу его к себе домой пить чай. «Я вас тогда не успела благодраить, – скажу я. – Я бы очень хотела пригласить вас к себе домой выпить чашку чая с пирожными».
Бабаяга представляла, как она бы испекла одни очень вкусные мерюкрякские пирожные. Она ни разу не видела, чтобы в Цветограде продавали такие. И он придет. Бабаяге страшно хотелось узнать, кто же он всё-таки такой. «Может, объявление вывесить? – думала она. – Ну как же так? Малыш спас меня от смерти, и об этом никто даже не узнал! Всем надо об этом сказать!»Но сказать всем Бабаяге было неудобно. Она была очень стеснительная. И она рассказала про малыша в синем шарфике только Кнопочке, но Кнопочка так и не вспомнила, кто в Цветограде носит синий шарфик. А теперь вегетарианские дела отвлекли Бабаягу от мыслей о нём, и она забыла, что хотела вывесить объявление. А ведь если бы она его вывесила, Никтошка обязательно бы это объявление прочел. Потому что он читал вообще всё, что ему попадалось на глаза. Он прочитывал на улицах все объявления. Но все равно из этого ничего бы не вышло. Потому что, увидев Бабаягино объявление, он ни за что бы на него не откликнулся. Такой уж был у него характер.
