Похождения Вани Житного, или Волшебный мел - Кунгурцева Вероника Юрьевна (книги онлайн полностью TXT) 📗

— Так, — сказал Шишок. — Здесь не понимают настоящего искусства. Пойдём в другое место.

Стали в другом месте. Но и тут «настоящее искусство» тоже не понимали.

— Хорошо, попробуем солиста Парижской оперы! — пошёл на крайние меры Шишок. И вытолкнул вперёд Перкуна, петух откашлялся, похлопал крыльями и засипел:

Бегущий мимо народ стал приостанавливаться.

Вокруг троицы собрался уже приличный круг слушателей. Ваня и сам не заметил, как стал подпевать. И Шишок, подыгрывая Перкуну на балалайке, усиленно вторил подголоском.

Последние строки пели уже всем подземным переходом. И наконец?то в железнодорожную фуражку посыпались монеты, и даже купюры полетели. Шишок резво собрал дань, но решил закрепить успех. Дескать, денег много не бывает, и кто, дескать, знает, сколько им ещё придётся провожжаться в этой многолюдной и бойкой столице. Он изрезал немецкую карту на полоски, скрутил каждую и, положив в фуражку, попросил Перкуна поработать попугаем.

— Это как? — удивился петух, на волне успеха он готов был на многое. Но тут насторожился.

— Как?как! Очень просто. Вытащишь билет из фуражки и подашь человеку. А он тебе — деньги в клюве.

— Там же должно быть что?нибудь написано, в бумажке?то! — воскликнул Ваня.

— Будет написано! — успокоил его Шишок, выдернул из хвоста Перкуна фиолетовое перо и закричал:

— Кто хочет узнать будущее, петух–прорицатель к вашим услугам! — и как заведённый: — Кто желает узнать своё будущее, петух–прорицатель, последний в роду великих прорицателей, укажет вам чёрный день. Страницы с риском для собственной жизни вырваны из Книги Жизни. Подходите — не пожалеете. Не подойдёте — станете жалеть, да поздно будет! — И опять: — Петух–прорицатель к вашим услугам! Кто хочет узнать своё будущее, заворачивай к нам!

Завернула белобрысенькая девушка. Перкун достал из фуражки одну из скрученных бумажек и галантно подал девице. Пока она разворачивала записку, Шишок, высунув от усердия кончик языка, торопливо водил в воздухе фиолетовым пером, выписывая какие?то буквы. Девушка развернула записку и воскликнула:

— Да тут по–немецки написано!

Шишок остолбенел:

— Как по–немецки! Не может быть!

— Вот, полюбуйтесь сами: Budonowsk.

Шишок полюбовался и, хлопнув себя по лбу, сказал:

— Переверни, переверни на другую сторону.

Девушка перевернула, здесь шла корявая надпись фиолетовыми чернилами: «Смени квартиру до сентября 1999 года» [67].

— Ерунда какая?то! — сказала девушка, бросила бумажку на пол, не заплатила и ушла.

Ваня подобрал, прочёл и пожал плечами:

— И правда, непонятно. Зачем ей менять квартиру? Что это значит? И кто это писал?

— Ну не я же! — рассердился Шишок. А когда Ваня, взглянув на перо в его руке, хотел что?то спросить, добавил: — Кто?то водит моей рукой. Кто — не знаю… И что значит написанное — тоже не ведаю… Так что не спрашивай, хозяин…

Подошли ещё два человека — Перкун вытаскивал записки, а Шишок махал в воздухе пером, и на бумаге появлялись слова. В одной цидуле [68] значилось: «23 октября 2002 года не ходи на мюзикл «Норд–Ост» [69]. А в другой: «6 февраля 2004 не езди на работу на метро» [70]. Поскольку платить за такие дурацкие предсказания никто не хотел и вообще дело начинало пахнуть керосином, решили сворачиваться. Шишок нахлобучил на голову железнодорожную фуражку, Ваня надел на плечи котомку, Перкун вырвал у Шишка своё перо, попытался втиснуть на старое место — но неудачно.

Уйти они не успели, из толпы вынырнул милиционер, подошёл и спросил, что это за цирк они устроили в переходе. Потом покосился на профиль Перкуна, который показался ему слишком горбоносым. И спросил, не кавказской ли национальности будет эта птица.

— Какой ещё кавказской! — обиделся Перкун. — У всех петухов такие клювы…

— Даже у теряевских, — уточнил Шишок.

В конце концов дело опять закончилось шишкой, которую Шишок вынужден был вручить блюстителю порядка в качестве документа.

— И чтоб я вас больше тут не видел! — сказал милиционер, возвращая шишку.

— Не увидишь, начальник, — успокоил его Шишок. — Даже если очень захочешь…

Когда входили в метро, Шишок сказал, что если так дальше пойдёт, то на Березайкиной ветке скоро не останется ни одной шишки. А это, конечно, не дело…

Но что ни говори, они были теперь при деньгах и могли наконец отправляться к бабушке Раисе Гордеевне.

Глава 22. У Раисы Гордеевны

Перкун всю дорогу хвалился, что только благодаря ему они обзавелись деньгами.

— А в чью фуражку деньги капали? — спрашивал Шишок. — Много бы ты без моей фуражки напел!

А Ванино сердце колотилось, как набат: ведь они совсем близко к цели! И вдруг вспомнились ему слова Водовика про то, что Раиса Гордеевна — настоящая ведьма… Это бы что! А вдруг мамы и здесь не будет?.. Где тогда её искать?

Уже выбрались из круглого, как цирк, здания метро и шли по улице, пытаясь отыскать нужный дом. Собирались перейти через дорогу на другую сторону, как вдруг на трассе показалась колонна танков и бронетранспортёров. Шишок чуть под гусеницу не залез, он орал и тыкал в военную технику пальцем:

— Хозяин, Перкун, это что ж такое?! Не война ли началась, пока мы бродим туда да сюда! И какая же падла опять на нас напала?!

Ваня тоже недоумевал:

— Может, к параду готовятся? Хотя до парада ещё больше месяца… Погоди, может, они к Белому дому?! Где депутаты?то засели…

Шишок почесал в голове:

— Эх, мать честна! Оказывается, вот как всё серьёзно! Не нравится мне это — свои против своих на танках прут! Как в Гражданскую… Ох, нехорошо это, прямо сердце ноет…

Из одного танка высунулась голова в шлеме, и Шишок, пристроившись сбоку, побежал рядом с гусеницей, крича:

— Эй, служивый, куда едем? С кем воюем?

— Всё схвачено, дед, не боись! Демократия победит! — по–своему ответив на вопросы, танкист нырнул обратно в танк.

Танки проехали — и друзья перебежали на ту сторону. Нужный им дом оказался одним из четырёх дореволюционной ещё постройки домов, колодцем окруживших площадку, посреди которой стоял белёный каменный домишко в два окна. Из железной трубы домика шёл сизый дымок. Шишок потянул носом воздух и блаженно улыбнулся.

Квартира № 1, по всему, должна была находиться на первом этаже дома 20–в — но её почему?то не было.

Квартира № 2 была, и № 3 была, и далее — поднялись до верхнего этажа — все номера шли по порядку, а первой квартиры не было! Что за чертовщина!

Спустились даже в подвал, обошли все подъезды до одного — первого номера так и не сыскали. Вошли в угловой дом под номером 20–б, там первая квартира имелась. И в двух остальных домах тоже первые номера были, а в доме 20–в счёт начинался не с единицы. Позвонили тогда во вторую квартиру искомого дома — никто им не открыл. В третьей тоже народишко отсутствовал. И во дворе, как назло, никого не было. Пустые детские качели скрипели на ветру — скырлы-скырлы, скырлы–скырлы.