Похождения Вани Житного, или Волшебный мел - Кунгурцева Вероника Юрьевна (книги онлайн полностью TXT) 📗
— Ну, что вы, как петухи, право!.. Шишок! Казанок!
Потом:
— Казанок! Шишок! Остановитесь!
Но домовики, ничего не слыша, докатились до алюминиевой тележки, которая с грохотом повалилась на драчунов. Казанок, которому, видать, хорошенько досталось от Шишка, благоразумно решил убраться от него подальше: резво вскочил с пола, схватил тележку и, проехавшись по Шишку, с разгону распахнул дверь каптёрки и оказался в пассажирской толчее. Шишок, недолго думая, схватил вторую тележку, приткнутую к стене, и помчался следом. Ваня с Перкуном побежали за ними.
Казанок с криком «Поберегись!» рассекал толпу, как лезвием ножа. Шишок же, не поспевая за ним, наезжал на чьи?то ноги, поддавал гражданам под коленки, сбил какую?то женщину. Тогда Шишок с разбега вскочил на тележку верхом — и та, вжикнув, поднялась в воздух и полетела над головами. Вначале ужаснувшаяся толпа пассажиров, провожатых и прочего вокзального люда единым духом втянула в себя спёртый воздух, а после раздался такой вскрик, что удивительно было, как расписной потолок не рухнул! Казанок, увидав воздушную погоню, тоже вскочил на тележку и, в свою очередь рванув кверху, помчался прямым ходом к двери, ведущей в следующий зал. Шишок стоял на своей тележке, широко расставив ноги и слегка покачиваясь. Взмахом руки он направил свое судно в ту же дверь. Правда, Шишок плохо рассчитал и неминуемо должен был торкнуться головой об дверную притолоку. Но в последний момент Шишок успел присесть, и голову ему не снесло.
Летающие тележки пропали с глаз. Ваня никак не мог поспеть за ними. Протискиваясь в людовороте толпы, часть которой ринулась в те двери, за которыми скрылись тележки, а часть в противоположные — на выход из вокзала, — Ваня думал, что его сомнут и стопчут. Он увидел, как Перкун взлетел где?то позади него в воздух и, раскинув огненные крылья, помчался следом за домовиками, добавив ещё переполоху. Наконец Ваню вынесло в двери, ведущие в зал ожидания.
Тележки, на которых стояли домовики, теперь крутились под самым потолком вокруг люстры, ровно обезумевшие мухи. А вокруг них всё расширяющимися кругами летал Перкун. Вот одна из тележек с Казанком на борту прянула в сторону от люстры, Шишкова тележка ринулась следом, догнала и пристроилась сбоку. Шишок взял вражеское судно на абордаж. Он перепрыгнул со своей тележки на Казанкову, едва не сверзившись вниз, но как?то устоял на ногах. А его тележка, повисев немного в воздухе, стала, крутясь и переворачиваясь, падать вниз, прямо в толпу визжащих людей. Шишок же в это время повалил Казанка на дно тележки и вцепился ему в волоса. Ваня, вспомнив, как Шишок загрыз теряевскую кошку и как его удалось спустить с дерева на землю, заорал что есть мочи:
— Шишок, хозяин зовёт!
Шишок обернулся, раскрыв рот, падающая тележка замерла в воздухе, едва не вжикнув колёсами по людским головам, потом Шишок рот захлопнул — и тележка наискось полетела кверху. А Шишок, оставив Казанка в покое, даже подняв его и отряхнув, перешагнул на своё транспортное средство и поехал книзу. Тележка подлетела к Ване, опять зависнув над головами пассажиров, Шишок, свесившись, протянул руку, выдернул мальчика из толпы народу — и Ваня оказался на скользкой поверхности. Тележка обратным ходом влетела в первый зал. Перкун летел сопровождающим. Шишок заорал по примеру Казанка: «Поберегись! Расступись! В сторону, граждане, в сторону! Сейчас садиться будем!» — и тележка, брякнувшись на свободное от людей место, мирно покатила в каптёрку. Не успели слезть с тележки, как в дверь ворвался на своём транспорте растрёпанный и помятый Казанок. Впрочем, Шишок выглядел не лучше товарища. Оба тяжело дышали и глядели друг на друга исподлобья. Оба были пьяны до последней степени. Ваня сказал:
— Дяденька Казанок, вы нас простите, пожалуйста! — и, оглянувшись на шум, увидел, что Шишок грохнулся на свою тележку и заснул мертвецким сном. Ваня только руками развёл. Казанок же, ни слова не говоря, полез на свою тележку, свернулся калачиком и тоже захрапел, да так, что тележка задребезжала! Ваня спросил у петуха:
— Перо, а из?за чего это они задрались?
Перкун, выловив в банке последний пельмень и закинув его в клюв, просипел:
— Политика проклятая виновата. Не сошлись домовики во взглядах.
И петух, взлетев на ручку Шишковой тележки и крепко обхватив её когтистыми лапами, тоже задремал.
Ваня решил благоразумно не высовываться из каптёрки, даже на всякий случай заперся изнутри. Отыскал в углу скатанный матрас и тоже решил лечь. Вот только как же быть с поездами?! Сколько поездов проспит пьяный Казанок! Сколько поездов сойдёт с рельсов из?за случайной встречи двух домовых! Ваня ворочался, ворочался и, вздохнув, встал, отомкнул дверь и выглянул наружу. Кажется, суматоха, поднятая пьяными домовиками, улеглась. Милиция дверь каптёрки не сторожила. Ваня посмотрел время на командирских часах спящего Казанка, проскользнул к железнодорожному расписанию и прочитал, какие поезда во сколько отходят этой ночью с Казанского вокзала. Ближайший новосибирский уходил через десять минут! Ваня стрелой влетел в каптёрку и принялся тормошить Казанка. Тот бурчал что?то невразумительное, отмахивался рукой, отбрыкивался ногой — и просыпаться ни в какую не хотел. Тогда Ваня решил испробовать проверенный способ и зашептал ему в самое ухо:
— Казанок, хозяин тебя зовёт!
Тот вскочил, как встрёпанный. Ваня тут объяснил ему, в чём дело, и отправил на перрон. Пока Казанок бегал, мальчик развесил мокрое тряпьё на калорифере, — сам завернулся в байковое одеяло, — и со спящего Шишка стянул полушубок и повесил сушиться.
И так?то всю ночь не пришлось ему глаз сомкнуть, чтоб не прозевать какой?нибудь ночной состав. Только под утро Казанок очухался — и стал теперь сам просыпаться точно по расписанию.
— Я уж привычный, — объяснял он Ване, — ровно за пять минут до отхода поезда встаю и бегу. У меня всё рассчитано. Спи давай, Ванятка. Твои вон дрыхнут без задних ног, — указал с брюзгливой миной на Шишка.
Правда, не все дрыхли без задних ног, Перкун то спал, то не спал — кукарекал с четырех часов, его кукареку далеко разносилось по вокзалу, народ только в затылках чесал, дескать, откуда в столице петухи… Чтоб время занять, Перкун попросил у Вани карты, которые они нашли в самолёте, и теперь, расстелив одну из карт на полу и наступив лапой, чтоб не скручивалась, с интересом что?то разглядывал вначале одним глазом, потом другим…
А Ваня спать не шёл, мялся, Казанок, поняв, в чём дело, успокоил его:
— Больше пить не будем! И драться тоже. Для домовых эта водка — погибель. Знал ведь, да вот — попутала нелёгкая. Очень уж хотелось отметить встречу по–людски… Вот и отметили!.. Ложись спи, Ванята, спокойно.
Ваня и заснул, последнее, что он услышал, было сипенье петуха: «Так, так, так… Интере–есно…» А когда проснулся — домовики с Перкуном закусывали, Ваня вытянул шею — но водки на столе не было. Беседа же шла опять политическая. Ваня пощупал тряпьё на калорифере — всё высохло, тёпленькое было, но мальчик, помня вчерашний промозглый холод, поддел для тепла Соловейкину мешкотную рубаху — хоть и пришлось подвернуть её, уж больно длинная — а после надел свою и присел к столу. Ели опять бычков в томате, прямо из банки, и ему сунули вилку.
Шишок мельком глянул на Ваню, не сердится ли, и, по лицу увидав, что Ваня поминать про вчерашнее не будет, отвернулся. Ещё бы Ваня поминал! У него вчера свой грех был, да ещё какой! Утрата возвратной тыщи — это ведь не хухры–мухры… Поэтому Ваня даже рад был, что не он один вчера проштрафился. Шишок, видать продолжая разговор, начало которого Ваня проспал, говорил:
— А кто российские земли в кучу собрал? Опять же Сталин. Это твои нынешние правители на кусочки страну разодрали, всё разбазарили, четвертовать их за это мало! А кто войну выиграл? А кто промышленность поднял?
— А лагеря? Мой хозяин сгинул где?то на Беломорканале… А раскулачивание? Не–ет, Шишок, впервые нынче свободу народ почуял… Хозяином теперь каждый может стать…
