Девочка Прасковья - Лимонов Анатолий Иванович (лучшие книги .TXT) 📗
Эхо зычно заметалось
среди деревьев, кустов и завалов, ища путь к небу. И тут вдруг я отчетливо
услышал спокойное:
— Жор, я тут!
Я вздрогнул и огляделся.
Нигде никого не было. Поднял голову: в небе лишь одинокое легкое белое облачко
в виде медленно плывущей девушки.
— Паша! — крикнул я и
замахал руками. — Не улетай!
— Жор, иди сюда! — снова
послышалось за моей спиной.
Господи, да что же это
такое?! Я вновь внимательно огляделся. Нигде никого… Наверное, я схожу с
ума?! И тут в избушке что-то звякнуло. Сердце мое сжалось от какого-то
сладостного предчувствия. Еще полностью не отдавая себе отчета в невероятности
этого предположения, я быстро подошел к двери и прислушался. «А что если Пашка
звала меня именно отсюда, из избушки?!» — мелькнула дерзкая мысль. Меня аж в
пот бросило от такого открытия, и я задохнулся от нахлынувшего волнения, которое, будто внезапное цунами, накрыло все мое существо. Сделав два глубоких
вдоха, я наконец решился и толкнул дверь. Она протяжно заскрипела и
распахнулась. И вместе со мной в мрачное темное помещение заимки ворвались
яркие мощные живительные лучи вставшего над лесом солнца. От того, что я увидел
в этом слепящем свете, меня отбросило назад.
— О, Господи, Пашка! —
воскликнул я и, упершись спиной в дверной косяк, медленно стек на пол.
Ребята, это было просто
какое-то чудо! Вы не поверите, но все так и было! За столом освещенная ярким
солнечным сиянием сидела Пашка! (Живая Пашка!) Она с аппетитом поглощала мою
гречневую жижу, черпая ее большой деревянной ложкой прямо из кастрюльки.
— Жор, ты что так долго?
— спросила она спокойно.
А я сидел на корточках у
порога и во все глаза смотрел на нее и шептал: — Пашка, Боже мой,
Пашка… живая…
— А я вот решила позавтракать.
Что-то я страшно проголодалась! — произнесла девчонка и как-то виновато
улыбнулась.
Хоть и вид у нее был,
как у ожившего мертвеца, но тем не менее она была жива, спокойна, весело
шевелила руками и губами. И она была совсем рядом… Нет, никогда я еще не был
так удивлен и так счастлив, как в те мгновения. Даже когда побеждал на
соревнованиях, когда мне подарили на день варенья долгожданный компьютер, когда
папка объявил нам о поездке в Египет… Ничто не могло сравниться с этим мигом, о котором я так мечтал, которого так ждал, так лелеял в своей душе… Я даже
едва не прослезился.
— Жор, ну ты что, садись
за стол, поедим вместе, а то я все одна слопаю!
— Ешь-ешь, я не хочу…
— прошептал я, улыбаясь, и, поднявшись, подошел к девчонке.
Я тронул Пашку за плечо,
чтобы убедиться, что это уже не сон, не сказочный солнечный мираж, и даже
опасливо покосился на лежанку, думая, что тело девчонки все еще лежит там, а
здесь перед собой я вижу лишь ее душу. Но нет, Пашка была такая живая, такая
реальная и ощутимая, как и всегда! Она взглянула на меня удивленно и, видимо, поняв цель моих движений, весело заулыбалась.
— Ох, и спала же я! —
сказала она и закашлялась. — Думала, что так и не проснусь никогда… А твой
компресс, видно, здорово помог! Дышать сразу легче стало.
Наконец, придя в себя, я
бросился ухаживать за своей Пятницей, не переставая на ходу мысленно
благодарить Господа, Его Матушку и Параскеву, и Георгия, и всех святых. Так как
именно Они, а не какие-то там компрессы да таблетки вернули мне Пашку живой и
здоровой, услышав мою убогую молитву, увидев боль моего сердца и горькие слезы
отчаяния…
— Паш, да что ты ешь эту
кашу?! Рыбки бы лучше съела, — предложил я. — Погоди, я тебя сейчас чаем попою!
У меня еще и варенье осталось, малиновое! Подогрею вот малость… А то ведь
кашка-то у меня получилась такая, какую, наверно, твоя бабушка варила для
хрюшки… — суетился я, пытаясь развести огонь в буржуйке.
— Ну что ты! Вкусно! —
возмутилась Пашка на полном серьезе.
А я уже чистил для нее
рыбку, клал сухарики, подставлял котелок с вареньем… Растопив печь
по-быстрому одними смольняками да старыми журналами, я водрузил на нее чайник.
— Жор, а мне, знаешь,
сон какой приснился! Будто меня окружали злые псы, ну, прямо, как там, в
поселке… Только они были крупнее, и все черные с горящими глазами! Я так
испугалась, думая, что они сейчас разорвут меня на части, и стала молиться. Псы
грозно рычали и лаяли, медленно надвигаясь на меня со всех сторон. Какие у них
были жуткие клыкастые пасти! Ужас! Но тут появился ты с горящей палкой в руках
и стал их отгонять. Собаки долго сопротивлялись, кидались на тебя, визжали, выли, ревели, но ты не сдавался, затрачивая на поединок все свои силы. И в
конце концов, ты прогнал их всех! Потом разжег огромный костер. Поднялось такое
пламя! Вокруг стало так светло и жарко, что я быстро согрелась и успокоилась, и
мне стало гораздо лучше…
— Нет, Паш, это тебя
Господь спас, и все святые помогли!
— Да, конечно! —
согласилась Прасковья, принимая от меня кружку с горячим чаем. — Но ведь и ты
тоже постарался, правда?
Я неопределенно повел
плечами:
— Да что я могу? Не
знаю…
— Спасибо тебе, Жор, ты
боролся за меня до последнего! Как и в той реке… Ты — настоящий Победоносец!
Отстоял свою Пятницу в битве со страшным драконом — болезнью…
— Правда?! — спросил я,
краснея, и почувствовал, как сладостно забилось мое сердце: ведь еще никто не
награждал меня таким званием!
Поев, Пашка снова
закашлялась и, почувствовав сильную слабость и головокружение, приняла
последние таблетки и прилегла на лежанку. Я укутал ее и сказал: — Ты отдохни пока, а я
схожу разведу костер на поляне. Кажется, спасатели уже возобновили свои полеты.
Теперь-то уж они нас враз заметят! Хватит нам таскаться по этой тайге, пора и
закругляться, точно?
— Угу! — согласно
кивнула головой девчонка и устало заулыбалась. — Только ты, Жор, недолго, хорошо? А то мне одной скучно и, знаешь, постоянно кажется, что кто-то ходит
под окнами.
— Это лосенок, наверно,
был! Ты ничего не бойся! Я его видел рано утром. Такой смешной… Не скучай, я
мигом! — и я, прихватив топор, двинулся к двери.
— Жор! — вдруг снова
окликнула девчонка, когда я уже выходил за порог. — А чего ты так кричал утром?
Меня звал…
— Я боялся, что ты
умрешь… — сказал я тихо.
Прасковья грустно
улыбнулась:
— Не бойся, не умру! Как
я тебя брошу, нам ведь теперь нельзя по одному, пропадем…
— Да, мы должны быть
вместе! Так что ты уж постарайся, больше не умирай! — тоже печально пошутил я.
— Буду стараться, мой
Робинзон!
Примерно за полчаса я
соорудил такую пирамиду из валежника, что если ее запалить, то наверняка дым
заметили бы даже собаки в заброшенном поселке, а то и пассажиры парома!
Разводить огонь я пока не стал, решив дождаться момента, когда на небе появится
какое-нибудь транспортное средство, а то прогорит все даром — потом опять
сооружай…
День разгорался ясный,
солнечный, жаркий. Август шел своим чередом, а я уже и не сразу вспомнил, какое
же сегодня число. Устав от работы, я отошел к небольшому лесному озерцу, уже
изрядно заросшему кугой да осокой. Решив немного освежиться, я скинул майку и
вошел по колено в воду. Со дна поднялась красноватая муть. Я постоял с минуту, ожидая, когда ил уляжется обратно на свое место, и только тогда стал
плескаться. Выйдя на берег, закашлялся и почувствовал, как по спине пробежал
какой-то нездоровый холодок.
«Эх, как бы мне и самому
не заболеть! — подумал я. — Только этого еще мне и не хватало!»
Когда я надевал майку с
