Карл Бруннер - Балаш Бела (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Барон был длинный и тощий, с лицом, точно высеченным из камня. Он ходил крупным солдатским шагом.
Но Карлушу больше всего тревожило то, что он никогда не видел барона разговаривающим. Мальчик даже не знал звука его голоса.
Казалось, барон вообще никого не замечает. Даже господина Иоганна и «канарейку» он еле удостаивал взглядом. Он смотрел мимо людей, и каждый старался при встрече с ним свернуть с дороги.
У барона был большой черный лакированный автомобиль, совсем как гоночная машина. Даже шофер носил специальный костюм. Карлуше ни разу не удалось с ним заговорить. Когда барон выезжал, адъютант всегда сидел рядом с ним.
Однажды адъютант заболел, и Карлушу послали отнести письма на почту. Почти на всех конвертах стоял штамп:
НАЦИОНАЛ-СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ НЕМЕЦКАЯ РАБОЧАЯ ПАРТИЯ.
ОКРУЖНОЕ РУКОВОДСТВО. БЕРЛИН.
По дороге Карл стал размышлять, не лучше ли сжечь письма. Это поручение ведь не похоже на чистку дверных ручек. Тут он должен был активно помогать наци. Помогать смертельным врагам!
Тем не менее он все же опустил письма в ящик. Поразмыслив, мальчик решил, что все это может открыться и он выдаст себя и тетушку Мари.
Но, когда он вернулся домой, его мучила совесть и на сердце было тяжело. Задумчиво подошел он к окошку и поглядел вниз.
Строительные леса стояли так близко, что с подоконника можно было прямо шагнуть на лестницу. Напротив окна два каменщика замешивали цемент.
Карлуша с грустью и тоской смотрел на них. С ног до головы они были вымазаны известью и краской, но и в таком виде они ему нравились. С какой радостью он надел бы на себя честный рабочий костюм взамен своей дурацкой яркой ливреи!
Один из рабочих заметил Карлушу и скривил рот в насмешливой улыбке.
— Глянь-ка на этого наследного принца! — сказал он, обращаясь к своему товарищу.
Его приятель поднял голову, поглядел холодными, злыми глазами и, вытирая пот, обратился к Карлуше:
— Скажи-ка: на шарманке ты сидишь или тебя через решетку кормят?
Карлуша отскочил от окна. Эти слова точно кольнули его в сердце. Он прислонился к стене, и глаза его наполнились слезами. И все из-за проклятого обезьяньего наряда! Какая несправедливость! Он ведь не мог объяснить им, кто он и как сюда попал. Если бы они знали, кто его мать, они бы с ним иначе разговаривали. Но он должен молчать…
— Карл, скорее вниз, к автомобилю! — услышал он стонущий голос господина Иоганна. — Госпожа баронесса едет в город.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Однажды во дворце Лангенхорст был большой вечер. Тетушка Мари бранилась втихомолку. Ей столько пришлось варить, жарить и печь, что некогда было вздохнуть. Девчонка из приюта, взятая в помощь, больше портила, чем помогала.
У фрейлен Лизбет тоже было дела по горло. Но ей это нравилось, потому что она очень любила общество и гостей. В замке Лангенхорст, на родине барона, устраивались еще большие балы. Глаза фрейлен блестели, и она порхала повсюду, как скворец вокруг гнезда. Ей достаточно было видеть, как едят ее господа, чтобы почувствовать себя сытой. А новое вечернее платье баронессы! Еще во время примерок фрейлен Лизбет рассказывала о нем с восторгом.
Господин Иоганн тоже был доволен. Он задумчиво просматривал список приглашенных гостей и подсчитывал, сколько приблизительно перепадет ему чаевых.
Карлушу гоняли в этот день больше, чем всегда. Но он ничего не имел против предстоящего празднества: интересно посмотреть. А кроме того, ему что-нибудь достанется от тортов и малинового мороженого. Правда, фрейлен Лизбет шпионила за каждым куском, но тетушка Мари всегда умела припрятать вкусные вещи для Карлуши.
Для этого вечера были приглашены еще двое слуг и три кельнера. Они не нравились господину Иоганну, но зато очень нравились Карлуше. Господин Иоганн ни в чем не мог их обвинить. Они не произносили ни одного лишнего слова и безукоризненно работали. Но господин Иоганн считал, что у них дерзкий взгляд и подозрительный вид. Карлуше же казалось, что с их приходом во дворец Лангенхорст ворвалась свежая струя воздуха. Даже кланяясь, они не имели такого жалкого, подобострастного и робкого вида, как господин Иоганн. А в глазах их, когда они рассматривали обстановку дворца, было что-то враждебное и недоверчивое. Карлуша все время им улыбался, старался возле них вертеться. Но на него не обращали внимания..
Когда начали съезжаться гости, Карл должен был открывать, и закрывать за ними двери и помогать у вешалки. Многие дамы приветливо ему улыбались. Некоторые спрашивали, как его зовут. Господин Иоганн завистливо косился в его сторону и, дождавшись спокойной минуты, простонал:
— Чаевые ты дашь мне. Они будут истрачены на тебя. Детям нельзя иметь деньги. Это запрещено!
Был уже двенадцатый час, когда кончили ужинать.
Тетушка Мари сидела за кухонным столом перед тарелкой, с вилкой в руках, но не ела. Она была так измучена и утомлена, что не могла проглотить ни кусочка.
Наконец, Карлушу послали разносить папиросы и сигары. Ему дали в руки большой медный поднос. На нем было три сорта папирос и три сорта сигар, машинка для резки сигар и горящая свеча.
Войдя в большой зал, он от неожиданности и изумления остановился. Карлуша бывал в зале каждый день. Он поливал цветы на стеклянном балконе. Но это всегда происходило по утрам. Мебель была в чехлах, и лампы не горели. Теперь зал выглядел совсем иначе. Как много света! Все сияло и сверкало. С большой люстры тоже был снят чехол. Она искрилась, как солнце, и во всех углах горели различные лампы.
Музыка… прекрасная музыка! Один, играл на рояле, другой на скрипке, третий на большой виолончели. Все трое были в черных фраках и белых галстуках.
У музыкантов были серьезные и грустные лица. А над роялем, на стене, висела чья-то большая белая голова. Она казалась точно отрезанной. При виде ее Карлуше всегда было немного страшно.
Фрейлен Лизбет объясняла ему, что это маска Бетховена, великого музыканта, и висит она на стене по приказанию баронессы, у которой «высокохудожественный» вкус.
Теперь, при ярком свете, под глазами Бетховена легли глубокие тени. Лицо его отражалось на черной крышке рояля, как в темной воде. Казалось, Бетховен живет и страдает…
В зале было человек тридцать. Дамы и мужчины. Точно модные куклы в витрине у Тица [5]. Черные смокинги и мундиры. А сколько всяких крестов и звезд сверкало на мундирах и в петлицах! Все тихо сидели и слушали музыку. Фрейлен Лизбет бесшумно катила стеклянный столик на колесиках и, улыбаясь, угощала малиновым мороженым.
За фрейлен Лизбет шел господин Иоганн и обносил гостей шампанским в высоких бокалах с соломинками.
— Начинай с госпожи баронессы в зимнем саду, — шепнул он мимоходом Карлуше.
Карлуша глубоко вздохнул и решился, наконец, пересечь большой зал. Точно переплыть широкое озеро.
Все на него смотрели. Фрейлен Лизбет приказала ему улыбаться. У него, видите ли, образуются на щеках какие-то ямочки, а госпоже баронессе это очень нравится. Но улыбка не получалась. Его ноги дрожали, он боялся споткнуться, а зажженная свеча на подносе подозрительно колыхалась.
Наконец, он очутился в зимнем саду. Под зубчатой пальмой, на желтой шелковой софе сидела «канарейка». Она сидела развалясь, закинув ногу за ногу. В руках — бокал шампанского, во рту — соломинка. Баронесса мечтательно смотрела в потолок.
«Еще немного, и она растает совсем», подумал Карлуша.
Рядом с ней сидел бледный, сухопарый молодой военный.
Он очень мало говорил.
«Канарейка» же болтала, как всегда.
— Слышите, как льется могучая мелодия? — шептала она. — Это трагедия одинокой души. — И она потянула через соломинку шампанское.
