Концерт для контрабаса с собакой - Антонов Борис Семенович (книги без регистрации txt) 📗
— С ним.
— Так что же он сделал? Ногу сломал? Руку? Потерялся или еще что? — расспрашивал папа, но мама не торопилась с ответом.
— Любовь Степановна в полнейшей растерянности. Вольдемар заболел. И болезнь какая-то непонятная: глаза красные, тело в волдырях и говорит не поймешь что. Даже фельдшер не знает, от чего лечить. Я посоветовала настойку из полыни. Или зверобоя.
— Мудро, — не без улыбки сказал папа. — Настойка, особенно из полыни — средство универсальное! Из зверобоя — тоже!
Шутки шутками, а дело-то невеселое. Мы договорились встретиться на речке и — на тебе!
Может, обойдется? Выпьет таблетку-другую, хлебнет настойки и полный порядок! Выздоровел же я! И Вовка выздоровеет. Только бы его раньше времени в больницу не отвезли.
Алешку пришлось долго ждать. Я уже собрался уходить, но услышал его пронзительный свист с горы. В руках он держал какие-то веревки. Через плечо перекинуты вожжи. Значит, предстоят испытания! Не зря бочку на речке оставили.
Новость о Вовкиной болезни огорчила Алешку. Он не на шутку расстроился и пожалел Вовку.
— А как же с Диком теперь? — спросил он.
— Не знаю.
Алешка сбросил с себя веревки.
— Всегда так: только дело наладится и — на тебе, неувязка. Что с ним?
— Не знаю, — пожал я плечами. — Воды он не успел наглотаться. Говорят, у него тело в волдырях.
— В волдырях, говоришь?
— Ну да. И красный.
— Яснее ясного! Знаю я такую болезнь. Сам страдал. Кожу придется сменить.
— Почему? — испуганно спросил я.
— Потому что пузырьки полопаются, и вся кожа как решето станет.
— Что же это за болезнь? — спросил я Алешку.
Тот нырнул в кусты и вскоре оттуда с грохотом выкатилась вчерашняя злополучная бочка. Алешка уселся на нее верхом и стукнул пятками в бока.
— Спрашиваешь, болезнь отчего? От крапивы!
— От какой крапивы? — удивился я, срывая широкие листья лопуха. — Вот этими самыми листьями оттирались, а ты говоришь от крапивы.
— Яснее ясного говорю: от крапивы. Вместе с лопухами крапива попалась. У меня тоже в одном месте до сих пор жжет. Так, жжет, что сидеть трудно. Это ты мне подсуропил.
Я стал клясться, что не рвал крапиву, но Алешка снисходительно улыбался:
— Я-то к крапиве привычный, а вот для Вовки она в новинку. Ну, ничего. Пройдет. Он еще сегодня сюда прибежит.
— Не прибежит.
— Прибежит.
— Я тебе говорю: не прибежит, потому что болеет.
— А я говорю: прибежит. Ему с режиссером познакомиться охота. Яснее ясного, прибежит.
Я согласился с Алешкой. В самом деле, Вовке так хотелось сниматься в кино, что он мог прибежать к нам с высокой температурой и дырявой кожей.
— Согласен, прибежит, — сказал я. — Только не сидеть же нам без дела.
Алешка спрыгнул с бочки, залез в нее, постучал по стенкам и, довольный, вылез.
— Не корабль, а орбитальная станция «Салют»!
Я ломал голову над тем, какие испытания придумал на сегодня Алешка. Но не стал спрашивать: какая разница! Начали готовиться в космос — надо доводить дело до конца. Хуже всего, когда люди на полпути останавливаются.
***
Алешка закатил бочку в воду и поставил «на попа». От любопытства лопнешь, пока от него разъяснений дождешься. Не торопясь он топтался вокруг бочки, раскачивал ее и подкладывал под дно камни.
— Залезай! — скомандовал Алешка, выходя из воды.
— Зачем? — спросил я.
— Ты что? Струсил?
— Причем струсил? Не-е-е. Просто я хочу уяснить задачу.
Алешка хлопнул себя по ноге:
— Ты знаешь, что такое метеориты?
— Не знаю, — спокойно ответил я.
— И ты никогда не слышал о них?
— Слышал, но мне хотелось, чтобы ты объяснил задание.
— Хорошо, объясню.
Выведенный из себя моим невозмутимым видом, Алешка начал горячо объяснять:
— Ты видел вспышки на небе? Вечером?
— Ну, видел.
— Это метеориты.
— А откуда они берутся?
Алешка на секунду остановился, а потом опять забегал вокруг меня:
— «Откуда берутся?» «Откуда берутся?» Дотошный какой! Из космоса берутся. Какая-нибудь комета лопнет и — на тебе — миллиарды миллиардов метеоритов по космосу туда-сюда помчатся. Теперь представь, что будет, если такой камешек с кораблем встретится.
— Космический звон!
— Вот именно — звон! От такого звона проще простого с курса сбиться. А если еще и дырка в стенке появится, то как быть? Воздух-то из корабля — фюить наружу, и дыши, как рыба на песке!
Да, нелегкая это задача сохранить воздух в корабле. Но ведь придумали же что-нибудь ученые для этого? Главное, не растеряться в опасный момент, и я понимаю Алешку. Он хочет приучить и себя, и меня ко всяким неожиданностям.
Я вошел в воду и, не торопясь, влез в бочку.
— Только по голове не бей! — крикнул я, сворачиваясь калачиком.
За бортом журчала вода. Тихо шумели ветлы над рекой, заливались в небесах жаворонки.
В борт ударил метеорит.
Небольшой.
Ударил второй.
Побольше.
Я зашевелился, ожидая третьего удара.
— Ну, что там у тебя? — крикнул я, не высовывая головы.
Алешка собирал камни, складывая их в кучу. Ясно, готовится серьезная атака. Сейчас звездолет войдет в метеоритный поток. Каким он выйдет из него? И что станет с космонавтом? Вернется ли он целым на Землю?
Можно, конечно, покинуть корабль. Сослаться на аварийную обстановку, но какой космонавт боится трудностей?
Бам! — раздалось снаружи.
Бам! — ударило в бока.
Бам! — зазвенело в ушах.
Целый метеоритный поток атаковал мой корабль.
Гудела голова, саднило плечи, не хватало кислорода и терпения.
Я попытался пошевелиться, чтобы усесться поудобнее, но в корабль попал такой метеоритище, что только чудом не пробил стенку и не влетел внутрь.
Я налег плечами на стенки. Корабль накренился.
Авария. Метеориты сбили его с космической трассы. В ушах у меня звенело. Голова раскалывалась. Да, не так-то легко привыкнуть к космическим перегрузкам. Но что поделаешь: космос любит смелых и терпеливых.
— Ну, как дела? — прыгал вокруг меня Алешка. — Как там метеоритный дождь?
Он сгорал от любопытства. Ну, ничего, потерпи, дружок! Я теперь стреляный воробей. Знаю, почем фунт лиха, а вот тебе-то еще придется побывать под обстрелом.
***
Течением бочку отнесло вниз, и она застряла под кряжистой ивой, опустившей свои ветви в воду.
Не сказав ни слова, Алешка взял веревки, залез в воду и перепоясал бочку. Я понял его замысел и забрался на сучок. Он забросил ко мне конец веревки, и я привязал ее к ветвям.
Когда я спрыгнул на землю, сучок распрямился, и бочка закачалась на воде.
— Давай покрепче привяжем, — предложил Алешка, приподняв бочку.
Я повис на ветке, прижимая ее к воде. Алешка ухитрился сделать еще одну-две петли. Теперь бочка висела в воздухе.
Мы присели на берегу: перед испытаниями надо немного отдохнуть. У меня они были трудными, а у Алешки будут еще труднее. Он вздохнул, посмотрел на небо, окинул взглядом лес за рекой, прислушался к стрекоту кузнечиков и, пожав мне руку, забрался на дерево. Следующим его шагом был шаг в корабль. Сучок заскрипел под тяжестью корабля с космонавтом. Бочка на миг коснулась воды.
Я подобрал один метеорит, другой, третий. Они были самые разные. Круглые и плоские. Продолговатые и квадратные. Черные, синие и серые. С прожилками и пятнышками. Крупные и мелкие.
— «Беркут», «Беркут», я — «Чайка», перехожу на прием.
— «Беркут» слышит вас. К испытаниям готов!
— Внимание! — крикнул я. — Корабль вошел в метеоритный поток. Приготовиться к атаке!
— К атаке готов! — услышал я глухой ответный голос.
Бам!
Прочитаешь книги про космонавтов, узнаешь, сколько всего они должны знать и уметь — и в космос не захочешь!
Бам!
Но подготовка подготовке — рознь. Для Алешки легче такие испытания вынести, чем английский учить.
Бам!
Ничего, мы и английский заставим его выучить.
