Когда бессилен закон - Брэндон Джей (читать книги без регистрации .TXT) 📗
Я отказался от законных путей спасения Дэвида и обдумывал незаконные. Я мог вызвать его назад, в Сан-Антонио, для слушаний по его ходатайству о новом процессе, и шериф, вероятно, отпустил бы его под мою опеку, если бы я об этом попросил. После этого... Но после этого была долгая жизнь. Принес бы я какую-нибудь пользу Дэвиду? Он, вероятно, бросился бы за первым проблеском свободы. Но останется ли он благодарен мне потом, когда ему исполнится сорок, а он все еще будет находиться в бегах с нависшим над ним приговором, с тюремным сроком, который он давно бы уже отсидел, если бы не мое вмешательство? Два или три года тюрьмы на одной чаше весов — против всей оставшейся жизни Дэвида на другой.
А что, если впереди у него уже нет жизни? Что, если его убьют в тюрьме? Такое случается. Существовало и еще кое-что о чем тоже стоило побеспокоиться. СПИД. За последний год от СПИДа умерли больше десятка заключенных. Вскоре это могло превратиться в настоящую эпидемию. Дэвид мог быть уже инфицирован. Он мог...
Я ускорил шаг. Мои кулаки в карманах были крепко сжаты. По спине струился пот. Солнце над головой слепило глаза. Стоило оступиться, и я мог оказаться в реке. Это показалось мне совсем неплохой альтернативой.
Под сенью моста я замедлил шаг. Его арка высилась над моей головой. Свернув влево, я оказался в таком месте, где высота моста не превышала моего роста. Я прислонился воспаленным лбом к его холодным камням и закрыл глаза.
Позади меня послышались шаги. Тяжелый стук каблуков эхом раскатился под сводом моста. Я ждал, когда шаги затихнут. Вместо этого они стали неторопливыми, приблизились, миновали меня и остановились.
Мне в голову пришла забавная мысль, что это, должно быть, грабитель. Вероятно, я выглядел лучшим объектом для грабежа на всей реке. Если у него окажется пистолет, то я решил сопротивляться. Может быть, Дэвида отпустят на мои похороны? Затем Лоис могла бы решить, что с ним делать дальше. Я знал, что именно сделает Лоис.
— Мистер Блэквелл?
Проклятье! Я не открывал глаз в надежде, что он сейчас уйдет. Я не узнал голоса, но все равно не хотел разговаривать ни с кем из знакомых. Репортер, адвокат, один из моих ассистентов. Я уже давно пришел к мнению, что все они для меня бесполезны.
— Мистер Блэквелл, это...
— Не мог бы ты пойти к черту?!
— Это ради вашей же пользы.
Я ничего не ответил, лишь повернулся к нему спиной, пока он не прибавил:
— И ради вашего сына.
Я обернулся, уже готовый замахнуться. Теперь я был уверен, что это адвокат. Никто не отважился бы достать меня в такое время, кроме своего же брата-юриста.
Его внешний вид меня остановил. Привязавшийся оказался маленьким человечком лет пятидесяти. Все в нем было маленьким: его белые усики, хорошо начищенные ботинки, пиджак в мелкую клеточку, шляпа. На нем была — Господи помилуй! — фетровая шляпа с крохотным пером за ленточкой.
— Если ты хочешь попросить о какой-нибудь услуге, то учти: я шмякну твою голову о тротуар, а потом окуну в эту реку и стану держать до тех пор, пока ты не захлебнешься.
Я был похож на хулигана-громилу, нависшего над ним. Я надеялся, что у него все равно хватит наглости попросить меня о чем-то, и мне было интересно: приведу я в исполнение свою угрозу или нет.
Он был абсолютно невозмутим.
— Ваш сын осужден по ложному обвинению, — сказал он. Это оказало на меня большее действие, чем если бы он ударил меня кулаком поддых.
Он подождал, пока мой гнев стихнет, затем продолжил:
— Уборщица солгала. На слушании по вашему ходатайству она под присягой откажется от своих показаний, но лишь при одном условии.
— Кто вы?
— Я представляю здесь своего клиента, мистер Блэквелл. Больше вы уже никогда меня не увидите. Я связался бы с вами и раньше, но у меня впервые появилась возможность застать вас одного. У вас слишком многочисленный штат, должен я вам заявить.
— Кто...
— Но это я сказал совсем некстати. Пожалуйста, выслушайте меня очень внимательно. Это единственное предложение, которое будет вам сделано. Вот что вы должны предпринять, чтобы вернуть своему сыну свободу. В вашем департаменте находится на рассмотрении дело человека по имени Клайд Малиш. Мне нужно повторить это имя?
— Нет.
— Вы должны сделать так, чтобы это дело исчезло. Просто закрыть его недостаточно. Закрытое дело всегда может быть возобновлено, как вам, конечно, известно. Вы должны убедиться, что оно закрыто в связи с несправедливым решением о его возбуждении. Выдвинуты спорные соображения. Но как вы это сделаете — ваше личное дело. Вы окружной прокурор. Вы несомненно, найдете на то подходящий способ. Доказательства тоже можно разрушить. — Он жестом показал, что предпочитает обойтись без лишних советов. — Вам лучше действовать побыстрее, потому что время, подходящее для вашего ходатайства о новом судебном процессе, быстро истечет. Если вы хотите, чтобы показания уборщицы...
Никто из нас не двигался. Он стоял достаточно близко от меня, так что я мог бы дотянуться до него рукой. Ожидая услышать, что он добавит, я изучал его. Франтоватый маленький мужчина, однако манжеты его белой рубашки несколько потерты. Я даже подумал, не приобрел ли он эту одежду специально для нынешней роли. Но решил, что нет; все эти вещи слишком хорошо на нем сидели. Следующая мысль, которая у меня появилась, — кто написал его речь?
— Вы понимаете? Все чрезвычайно просто. Вы это делаете — и приходит уборщица и дает показания. Приговор по делу вашего сына будет аннулирован. Вы этого не делаете — и ваш сын остается там, где он есть. Все происходит автоматически. Никаких обменов, впредь все будет хорошо. Вам не обязательно давать согласие сейчас. Мы узнаем по вашим действиям: согласны вы или нет. Я не уполномочен отвечать на вопросы, но если что-то осталось для вас неясным, я могу повторить.
— Где гарантии, что все произойдет согласно этому плану? Почему я должен оказывать Клайду Малишу такую услугу, не будучи уверенным, что что-то получу взамен?
Маленький человек склонил голову набок.
— Вы хотите сказать, что не готовы ухватиться за эту соломинку? Какой же вы после этого отец?
Первой мыслью было, что лучше: отвести его в офис или найти подходящее место дальше по реке? А может, воспользоваться одним из брошенных домов на Кинг-Уильям? Он явно уже сказал все, что должен был сказать, не добавив к этому собственного мнения. И вдруг я понял, насколько счастливым себя чувствую. Может быть, это казалось мне счастьем лишь в сравнении? Или это была чисто психическая реакция? Я задышал намного глубже, и мышцы мои расслабились от прилива свежей крови. Возможность наконец что-то предпринять была для меня облегчением, близким к оргазму.
— Ничего другого мне не остается, — серьезно сказал я, вынимая руки из карманов. — Интересно, если...
— Хорошо, — с сожалением в голосе перебил маленький щеголь, и его рука, в свою очередь, вынырнула из кармана его клетчатого пиджака.
Он не был жителем Сан-Антонио. Все мои сомнения на этот счет мгновенно развеялись. Ковбои из округа Бексар предпочитают «магнум» 35-го или же 45-го калибра. Те пистолеты, которые любили носить Клинт Иствуд и Мэтт Диллон. Этот был не больше 32-го. Может быть, даже 22-го. Он должен оставлять такие маленькие аккуратные дырочки. Мой собеседник отступил назад.
— Разве это не глупо выглядит? — сказал он. — Отчаянные головы под мостом. Вы...
Он заставил себя остановиться.
— Кто вы? — снова спросил я, и он дал мне тот же ответ:
— Вы больше меня не увидите.
Он уходил прочь, полуобернувшись и держа свой изящный пистолетик низко, хотя и достаточно твердой рукой.
Когда маленький незнакомец был от меня в десяти футах, я последовал за ним. Пистолет его не особенно меня сдерживал. Я не думал, что он стал бы стрелять, и не был уверен, что он попал бы, если бы выстрелил. Помимо всего прочего, я сильно сомневался, что ему удалось бы меня убить.
Маленький человек был не настолько быстр, чтобы убежать от меня, да и на реке ему некуда было скрыться. Когда он зашагал быстрее, я тоже прибавил шагу. Он раздраженно оглянулся и погрозил пистолетом. Я остановился.
