Все, что остается - Корнуэлл Патрисия (серия книг TXT) 📗

Через несколько минут появилась Линда, держа в одной руке револьвер 38-го калибра, а в другой — отстрелянные пули и патронные гильзы. Линда была хрупкой и женственной. Длинные каштановые волосы развевались по плечам, а широко открытые карие глаза были изумительно красивы. Лабораторный халат был надет поверх расклешенной черной юбки и ярко-желтой шелковой блузки, застегнутой сверху булавкой. Если б я встретилась с ней на борту самолета, то, сидя рядом и пытаясь разгадать ее специальность, я бы прежде всего подумала, что она дает уроки поэзии или заведует какой-нибудь художественной галереей.

— Плохие новости, Кей, — обратилась она ко мне, выкладывая на стол револьвер с использованными патронами.

— Надеюсь, это не относится к тем патронным гильзам, которые принес тебе Марино, — сказала я.

— Боюсь, что именно о них нам с тобой придется поговорить. Я почти уже приготовилась вытравить на них свои инициалы и поставить лабораторный номер, когда обнаружила маленький сюрприз.

Она придвинула мне стул и, подойдя к микроскопу, произнесла:

— Находка стоит многого.

Усевшись на стул, я устремила свой взгляд в линзы микроскопа. С левой стороны освещенного кружочка находилась патронная гильза из нержавеющей стали.

— Я ничего не понимаю, — пробормотала я, настраивая объектив.

Внутри верхней части патрона я увидела инициалы — «Д. М.».

— Я подумала, что Марино вытравил собственные инициалы специально, чтобы затем передать эту гильзу тебе, — удивленно взглянула я на Линду.

— Да, он передал мне эту гильзу около часа назад, — сказала Линда. — Но когда я спросила его о том, оставлял ли он свои инициалы на гильзе, он ответил, что не делал этого. На самом деле я и не думала, что это были инициалы Марино. Кому-кому, а уж ему лучше знать, что его инициалы «П. М.», а не «Д. М.».

Хотя некоторые следователи имели привычку помечать собственными инициалами патронные гильзы, которые медицинские эксперты извлекали из тел убитых жертв, эксперты из лаборатории огнестрельного оружия напрочь отбили им эту охоту. Оставлять инициалы на металлической поверхности очень рискованно. Всегда существует опасность оцарапать затвор, спусковой крючок, отражатель или другие части оружия, такие как нарезы и желобки, которые играют огромную роль при установлении марки оружия.

Марино об этом очень хорошо знал. Он так же, как и я, всегда подписывал лишь пластмассовый кожух, даже не дотрагиваясь до внутренней части гильзы.

— Ты хочешь сказать, что эти инициалы стояли на патронной гильзе, уже когда Марино принес ее сюда? — спросила я.

— Очевидно, это именно так и есть.

«Д. М.», Джей Морель, подумала я, теряясь в догадках. Почему же оставленная на месте преступления гильза была обозначена его инициалами?

Линда высказала свое предположение:

— Может, шеф полиции, осматривавший местность, положил для какой-то надобности эту штуковину в свой карман, а затем случайно потерял ее, ну, например, через дырку в кармане?

— Что-то мне с трудом в это верится, — ответила я.

— У меня есть одна догадка, но, боюсь, вряд ли она тебе покажется правомерной. Да и мне она тоже кажется неправдоподобной. Патронную гильзу могли перезаряжать.

— А зачем ее пометили инициалами следователя? И зачем, скажи на милость, перезаряжать патронную гильзу, которая является уликой?

— Такое иногда случалось, Кей, только этот разговор между нами, хорошо?

Я внимательно ее слушала.

— Полицейскими собрано и представлено в суд как вещественное доказательство огромное количество оружия, боеприпасов и патронных гильз. Все это стоит огромных денег. Люди становятся очень жадными, даже судьи, которые забирают себе для коллекции или продают дельцам по оружию все эти доставленные им трофеи. Хотя и с трудом, но все-таки можно предположить, что патронная гильза была найдена каким-нибудь полицейским или передана в какой-то момент в суд в качестве вещественного доказательства, а затем была перезаряжена. Получается так, что стрелявший даже понятия не имел о том, какие инициалы были вытравлены внутри гильзы.

— Мы не можем доказать, что это гильза от той самой пули, которую я нашла в позвоночнике Деборы, и мы не сможем доказать это, пока не найдем пистолета, — напомнила я ей. — Мы даже не можем утверждать с уверенностью, что пуля из особого патрона. Мы только знаем, что он девятимиллиметровый фэбээровский.

— Да, точно. Но ведь ФБР имеет патент на выпуск водоотталкивающих патронов с конца восьмидесятых.

— Неужели ФБР продает эти пули для перезарядки? — спросила я.

— Вот в этом-то вся проблема. На деле — не продает. В продаже можно приобрести только патроны. Но ведь это абсолютно не значит, что заинтересованное лицо не сможет приобрести пули каким-то другим способом. Он может украсть их с завода или договориться с тем, кто ворует их. Например, я могла бы запросто достать патроны, если бы работала над каким-либо специальным проектом. — Достав банку диетической кока-колы из своего стола, она добавила: — Ничто меня нынче не удивляет.

— Марино знает о твоей находке?

— Я ему уже звонила.

— Спасибо, Линда, — поблагодарила я и, встав со стула, сформулировала свое, в корне отличное от теории Линды, предположение, которое, к несчастью, было наиболее вероятным. Одна только мысль об этом приводила меня в бешенство. У себя в кабинете я схватила телефон, набрала номер Пита Марино, который ответил мне незамедлительно.

— Вот дурила, — выпалил он.

— Кто? Линда? — спросила я, буквально оторопев.

— Морель, вот кто. Еще хватает наглости врать. Паршивый сукин сын. Только что разговаривал с ним по телефону. Сразу начал прикидываться, будто не понимает, о чем идет речь. Притворялся до тех пор, пока я не обвинил его в краже вещественного доказательства, которое собирался продать снова. А когда я спросил его, не тащит ли он оружие и боеприпасы и пригрозил расследованием с помощью внутренних служб, он запел совсем по-другому.

— Ты считаешь, что он специально оставил свои инициалы на патронной гильзе, Марино?

— Да, конечно. Они нашли настоящую патронную гильзу на прошлой неделе. А когда этот осел оставил ее там, где мы ее обнаружили, он сразу заскулил, что выполнял приказ ФБР.

— Где сейчас находится найденная ими патронная гильза? — спросила я, с трудом преодолевая охватившее меня волнение.

— Она находится в лаборатории ФБР. Мы с тобой целый день провели в лесу в поисках этой проклятой гильзы. Ты можешь себе представить, доктор, что все это время в лесу мы находились под наблюдением. Они выставили дозор, который следил за каждым нашим шагом, даже когда мы отлучались по нужде.

— Ты говорил об этом Бентону?

— Нет уж, дудки. Насколько я понял, Бентон тоже морочит нам голову, — ответил Марино и бросил трубку.

Глава 9

Было что-то успокаивающее во внешнем виде ресторана «Глобус и Лорель», и это помогало мне чувствовать себя в безопасности. Строгое, без всякой вычурности кирпичное здание ресторана занимало небольшой, расположенный на севере Вирджинии участок земли. Перед домом раскинулась небольшая лужайка с аккуратно подстриженной травой и деревьями, а на расположенной рядом безупречно чистой автостоянке каждый автомобиль занимал строго отведенное ему место.

Над дверью была вывеска «Semper Fidelis» [5]. Войдя в холл, я увидела висевшие на стенах фотографии хорошо известных мне высокопоставленных лиц: начальников полицейских участков, генералов с четырьмя звездочками на погонах, министров обороны, управляющих ФБР и ЦРУ. Эти фотографии были так привычны мне, что сурово улыбающиеся на них люди казались компанией старых друзей. Майор Джим Янси, чьи военные вьетнамские сапоги торчали над пиано за баром, спустил ноги и прошел по красному шотландскому ковру мне навстречу.

— Доктор Скарпетта, — улыбнулся он, пожимая мою руку. — А я уж было подумал, что вам не понравились предложенные здесь в прошлый раз закуски, поэтому вы так давно не появлялись у нас.